Комната ответила настороженной тишиной.
— Джесси, не бойся. Это… лейтенант Фаулер…
Послышались осторожные шаги. Девочка приблизилась к двери.
— Фаулер? — спросила шепотом. — Честно?
— Увидишь и сама убедишься. Но сначала отойди от двери.
Кен по-прежнему старался избегать лишнего шума и был настолько аккуратен, что даже не сорвал дверь с петель — только выбил недавно врезанный замок. Вошел, но не успел осмотреться в освещенной магическими светильниками комнате, как на него накинулся ураган по имени Джессика. Мысль, что девочка может подумать, будто он заодно с похитителями, запоздала на несколько минут, и Кен на всякий случай приготовился терпеть удары маленьких кулачков, однако Джессика не собиралась его бить. Разве что придушить — так крепко обняла за шею.
— Живой, — всхлипнула, ткнувшись ему в щеку мокрым, как у щенка, носом. — Я боялась, что они тебя… как маму… Она так сказала…
— Сказала?
— Да. Я слышала, как она говорила, что этот пес опять что-то вынюхивает, и нужно его тоже… как Крис… Малахольную Крис — она сказала…
— Джесси. — Фаулер с усилием отлепил ее от себя, отметил синяк на скуле и припухшую губу, пообещав поквитаться с Эверетом и за это, и посмотрел в блестящие от слез глаза. — Кто — она? О ком ты?
Девочка отвела взгляд.
— Я была у Моники, — проговорила глухо. — Ее мать сюсюкала со мной, пыталась развеселить тупыми шуточками… Мне это надоело, и я ушла домой. А она… Она не знала, что я вернусь так рано. Думала, что одна в доме, и говорила с кем-то по телефону. Очень громко, даже в прихожей было слышно. Мне надо было тихо выйти и бежать в полицию, а я побежала в ее комнату. Накричала на нее, а она… — Джессика коснулась щеки. — Ударила меня. Потом скрутила, она это умеет — научилась в своей тюрьме… Потом сделала мне какой-то укол, и я очнулась уже тут…
— Эдна? — нахмурившись, уточнил Кен, хоть нужды в этом не было. Рассказ Джессики невозможно было понять иначе.
— Эдна, — кивнула она.
Кажется, слово «бабушка» навсегда исчезло из ее лексикона.
ГЛАВА 27
Марти не отвела взгляда, излишне прямого, почти вызывающего, и говорившую с ней женщину это рассердило: она привыкла видеть покорность в глазах тех, на кого смотрела через решетку.
— До тебя еще не дошло, во что ты вляпалась, Ти-ина? — протянула она издевательски.
— А так ее называю только я, — спокойно, словно между прочим, предупредил со стороны Томми. — Дорогая, не представишь мне свою знакомую?
Светский тон и это выспреннее «дорогая», никогда прежде не звучавшее в ее адрес, были до того неуместны здесь и сейчас, что Марти просто не могла не подыграть.
— Конечно, милый. Это — Эдна Кроули. Она… Да, пожалуй, никто.
Томми удовлетворенно хмыкнул, словно и не ожидал иного представления.
Лицо директора Кроули перекосило от злости.
А ведь она и правда злая. Злобная. Странно, что Марти не замечала этого в тюрьме. Директор казалась ей женщиной строгой, но справедливой, и тот их разговор, когда Эдна будто раскрылась, рассказав о погибшем сыне, надолго засел в памяти. Но теперь она тут, в компании Эверета и Беллы, и грозит Марти пистолетом, который непонятно когда и откуда успела достать…
— Я — никто? — прошипела, целясь ей в лоб. — А кем ты будешь, если вышибить тебе мозги?
Видимо, Марти должна была испугаться, но страха не было, только любопытство: когда же Эверет, без сомнений бывший здесь главным, прекратит это представление.
Однако доктор не вмешивался, продолжая отстраненно наблюдать за странным диалогом. Первой не выдержала Белла.
— Хватит, Эдна, — попросила она несмело. — Не нужно…
«Не играй с едой», — мысленно закончила Марти.
— Что тебе не нравится? — с недоброй усмешкой поинтересовалась директор Кроули. — Жалко ее? Бродяг ты не жалела.
— Я никого не жалею, — словно оправдываясь, ответила хозяйка «Островка». — Просто не мешаю дело с сомнительными развлечениями.
— С этой деловой дамой ты тоже знакома? — громко, чтобы Белла наверняка его услышала, спросил Томми.
— Немного, — кивнула Марти. — Это — та самая ведьма, которой ты обязан своим недавним состоянием.
Белла вздрогнула, взгляд ее в панике заметался будто бы в поисках выхода, а на холеном лице Эверета проступила заинтересованность.
— Вижу, вы успели пообщаться, — проговорил он с непонятным Марти удовлетворением. — И даже сделать какие-то выводы. Я полагал, вам, лорд Томас, понадобится больше времени, чтобы взять под контроль память и сознание, однако сила истинной крови… — При последнем слове на губах доктора промелькнула хищная улыбка. — Сила истинной крови впечатляет.
— Настолько, что вы решили ее заполучить? — спросил Томми. — Полагаете, получится? Лордом нужно родиться. Даже в легендах не говорится об иных способах. Впрочем, если верить этим легендам, можно стать леди. Провести обряд согласно древним традициям, обменяться кровью… Да вы, никак, замуж за меня собрались?!
— Остроумно. — Эверет оскорбленно фыркнул.
— Подобное решение отлично вписывается в придуманную вами схему, — невозмутимо продолжил Томми. — Зачем бы еще вам понадобилось разрушать мой брак, как не для того, чтобы освободить себе место? Однако разочарую вас, в империи подобные союзы незаконны.
— Продолжайте, лорд Томас, продолжайте, — высокомерно позволил доктор, хоть и видно было, как злят его скабрезные шуточки. — Развлекитесь напоследок. И супругу, бывшую, позабавьте. Видите, улыбается? Что ей еще остается? Сама, как заметила моя дорогая Эдна, виновата. Зачем было приезжать в лечебницу? Она ведь свою роль отыграла. Да и какая роль? Так — эпизод.
Марти очень хотелось вставить что-то возмущенное, но она держалась. Эверет любил поговорить, порассуждать, как и многие люди его профессии, и, чтобы разобраться, какую все-таки роль отвели ей в происходящем, перебивать его не стоило.
— Ваш брак, лорд Томас, все равно распался бы, — продолжал он. — И не по моей вине. Насколько я успел узнать леди Амалию, женщина она целеустремленная и настойчивая, умеет добиваться своего. Отца же вашего добилась? И от неугодной невестки избавилась бы так или иначе. Я лишь совместил наши стремления. Ей не нужна была Мартина, а мне нужен был лорд на острове. Знаете, как долго я пытался заманить сюда кого-то из истиннокровных? Набивался в приятели, привлекал в качестве меценатов… Но их пугал Карго-Верде. Его спящая сила, его история. Вам ведь неизвестна его история, лорд Томас? Или известна? Она похожа на историю других островов, чьих лордов уничтожили предки нынешних лордов Архипелага, в том числе — ваши. Теперь Карго-Верде жаждет отмщения, и те, в ком течет кровь убийц, это чувствуют. Быть может, только император отважился бы ступить на эту землю, но император — это как-то чересчур, да? И вдруг, после стольких бесплодных попыток, моя дорогая Белла делится чудесной новостью: ее давней клиентке понадобилась помощь в одном щекотливом вопросе…
