Его королевское величество при всём параде стоял на возвышении у дальней стены зала и являл собой монументальный гарант процветания страны, его мирной и благополучной, наполненной незыблемыми традициями жизни. Такого короля Дэмиуса Третьего я ещё не видела. Он был серьёзен и холоден, смотрел только на Винсента. Словно на того - кольнуло в моём сердце - кто когда-то будет сам так же стоять на его месте.
Винсент поклонился королю, я присела в низком реверансе и так прослушала подтверждение вассальной клятвы главы герцогства Гилбрейт.
- Благодарю за верность, - произнёс король в ответ, после чего я смогла подняться и мы отошли в сторону.
Следующими объявили вторую пару - герцога Тонлея со спутницей, вдовствующей герцогиней Тонлей. Так вот ты какой, северный олень! Траченая сединой бородка клинышком, хищный профиль, высокий, худощавый, и со старушкой на рукаве - своей матушкой, не иначе. Царь Иоанн Васильич Рюрикович, названный Грозный, вылитый.
После подтверждения клятвы Тонлей помог подняться превратившейся в маленький тёмный пенёк присевшей матушке, отошёл с ней к противоположной стене, и... ой, что-то мне прямо поплохело от того взгляда, которыми он нас прошил. Мы ему что, где-то хвост прищемили и не заметили? А ведь точно! Трон после Дэмиуса Третьего займёт либо его сын, а он рядышком, либо Винсент, и герцог будет ему кланяться так же, как сейчас его величеству.
- Винсент, по-моему, нас тут кто-то не любит, - сказала я своему принцу.
- Я заметил, - улыбнулся он мне.
Собственно, вассалов у короля оказалось совсем немного, всего три герцога и несколько графов из не входящих своими графствами в герцогства. А многочисленные бароны считались вассалами уже этих герцогов да графьёв и на этот бал не приглашались. "Вассал моего вассала - не мой вассал" - вспомнился мне постулат из римского права. По окончании официальной части король вышел и явился вновь уже со своей супругой и дочерью, тогда и начался, собственно, бал. Заиграла другая, танцевальная музыка, и его величество вывел королеву первой парой в центр зала. После нескольких музыкальных тактов за ними последовали мы с принцем. Герцог Тонлей с принцессой Маэлис - третьими.
Что ж, местным танцам Петрик обучил меня прекрасно. Потом, после первого танца, появились лакеи с подносами, уставленными напитками и стали разносить их гостям. Пошло веселье. Темп танцев начал ускоряться, партнёры стали меняться, комплименты отовсюду говориться, драгоценности на гостях сверкать и мельтешить, головы немного кружиться, а сердца восторгом наполняться. В общем, бал во всей своей красе. Королевский.
В одном из танцев моим партнёром был придворный маг-целитель, и я задала ему давно назревший у меня вопрос:
- Скажите, магистр, а почему вы не вылечите зрение королевскому секретарю Шаддоку? Он вынужден носить пенсне...
- Открою вам секрет, моя будущая коллега - придворный маг, у господина Шаддока прекрасное зрение, - хихикнул подвыпивший целитель, - А пенсне он носит исключительно для солидности, чтобы подчеркнуть большой объём работы и иметь возможность глядеть на собеседников поверх этого пенсне, как ему кажется, с особой внушительностью.
- Ну нам-то, мой будущий коллега, эта внушительность ничего не внушает, - ответила я.
В перерывах между танцами, после того, как Винсент возвращал очередную партнёршу под опеку её родителю или супругу, мы с ним снова образовывали пару и так прохаживались по залу, потребляя спиртные и прохладительные напитки.
- По-моему, я тут уже всё попробовала, оттанцевала и разглядела, король с семьёй покинули бал, - сказала я Винсенту в один из таких перерывов, - пойдём ко мне в комнаты.
- А как же приличия? - прикусил губу в попытке не засмеяться принц.
- В топку приличия. Сегодня все во дворце пьют, и уже почти за каждой занавеской кто-то обжимается и целуется. Я тоже хочу.
Больше Винсент вопросов не задавал. Едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на быстрый шаг, мы вышли из зала и проследовали на мой этаж. Целоваться начали ещё в коридоре, и в моей комнате оказались как-то уже незаметно. Магия, наверное. Винсент подсадил меня на столик и преодолевая помехи в виде моих пышных юбок, мы занялись любовью - до такой степени были готовы и жаждали друг друга.
А после, когда принц начал раздеваться, чтобы понежиться немного в постели и потом продолжить, меня вдруг словно обухом по голове - бум! Мой учитель повелел, чтобы я была у него после бала. Пришёл час моей расплаты.
- Прости, милый, Жаргал ждёт меня. Прямо сейчас, - сказала я, приложив ладонь к лицу принца.
- Мне подождать тебя здесь?
- Да, пожалуйста, не уходи.
Я поправила одежду, схватила шкатулку и побежала в парк.
Жаргал встретил меня по-прежнему, полулёжа в постели.
- Посмотри, там лежит документ, - сказал он, когда я села за столик в изножии кровати, - Сегодня я вызывал стряпчего.
Я прочитала - это было завещание. Жаргал завещал свой дом и всё его содержимое мне, "моей ученице, называемой леди Филис Кадней".
- Специально так назвал тебя, чтобы никто не придрался, если что, - исчезающе тихим голосом сказал Жаргал, - теперь и ты выполни свою клятву, открой шкатулку.
Я со вздохом открыла крышку шкатулки и так оставила её, не поворачивая к магу. Медленно подняла взгляд на учителя. Он молчал, глядя на меня.
- Там ведь ничего нет? - спросил, наконец, он.
Я кивнула.
- Прости, Жаргал. Я не думала, что мне будет так трудно это сказать, что я так привяжусь к тебе... Но я не дам тебе уничтожить чью-то жизнь. Не могу. Это ещё хуже, чем просто убить.
- Скажи мне, Ольга с севера, что есть та жизнь, которую ты боишься уничтожить?
- Душа того парня, которая попадёт в твоё тело...
- А если у того парня нет души?
- Как это? - воззрилась я на мага.
- Неужели ты думала, что я не рассчитывал вероятности, чтобы выбрать лучшую, которую и ты примешь? В нашем с тобой родном мире спит сейчас мужчина двадцати девяти лет. Спит он уже почти полтора года. Душа давно покинула его тело, и целители напрасно поддерживают в нём жизнь - он никогда не проснётся. Только если я не поменяю свою душу на его пустоту. Такой обмен тебя устроит?
Я горячо закивала.
- Ну так чего ты ждёшь, глупая Ольга, неси скорей артефакт! - простонал, содрогаясь, Жаргал, - Поспеши, мне не дожить до рассвета.
Бегом, изо всех сил, я промчалась по дорожкам парка обратно во дворец, вспугивая приютившиеся на скамейках парочки. Забежала в свои покои. Его высочество лежал обнажённым в моей кровати, заложив руки за голову, прикрытый покрывалом лишь снизу, до торса. "О, ты прекрасен, возлюбленный мой..." - вспомнилась библейская песнь.
- Винсент! Как хорошо, что ты не ушёл! Мне срочно нужен артефакт, который я оставляла у тебя на хранение! Пожалуйста, скорей, Жаргал совсем плох!
