— А глаза, — тут на щекастой физиономии почтенной сьерры промелькнуло смешанное с завистью восхищение, — и того лучше.
— Чудесные глаза, — плотоядно мурлыкнул четвертый участник позднего застолья, молодой брат Морис, нередко встречающий меня на заднем дворе приюта и одаривающий липкими улыбочками. — Необычные, неповторимые. Сиреневые, с золотыми крапинками, напоминают лепестки бутона королевской мальвы.
Сьерра Каталина удовлетворенно хмыкнула:
— А ее острые уши? Она родилась от связи с эльфом?
— Полагаю, что так все и произошло, — печально вздохнул брат Флавиан. — Девочке, видимо, было всего несколько дней от роду, когда мы нашли ее под дверью нашей обители… Ее и еще одного мальчика чуть постарше… Они — подкидыши.
Услышав последние слова монаха, я заинтригованно навострила свои и без того острые ушки. Про мальчика я ничего не знала.
— Вы смогли раскрыть тайну их происхождения? — продолжала допытываться настырная дама-попечительница.
— С мальчиком все обстоит намного проще, — вступил в разговор брат настоятель. — Он, безусловно, происходит от благородных родителей, ибо в его корзине лежала записка с выбранным для него именем, а на шейке младенца мы обнаружили золотой кулон в форме меча.
— И его зовут? — жадно вопросила сьерра Каталина.
— Арден.
Я взволнованно икнула, потому как знала из Книги Преданий: изображение меча входит в старый, еще эльфийский герб Лаганахара, что тщательно замалчивается. А в самом Ардене буквально все так и кричит о его дворянском происхождении: красота, ум, стать, смелость общения, благозвучный голос… Ну и любовь к симпатичным девушкам — тоже.
— Интересно… — Очередная реплика дамы вывела меня из состояния задумчивости. — И их никто не искал?
Брат Флавиан с сожалением развел руками, показывая, мол, никто.
— Интересно! — еще более эмоционально протянула сьерра Каталина. — Но вы посудите сами — девочка тоже явно не из простых: у нее очень аристократичное личико, точеный носик и длинные, изящные пальчики — первый признак хорошего рода. А если ее еще откормить да приодеть…
— Тогда из нее выйдет настоящая красотка! — язвительно хохотнул брат Морис. — Аппетитная крошка, милашка, не так ли?
Дама расплылась в согласной, неприкрыто циничной улыбке. Я испуганно сжалась в комок. Эта женщина мне не нравилась.
Брат Флавиан не обладал красотой Мориса, а его бугристое, испещренное оспинами лицо выглядело словно поклеванное птицами. Но в отличие от своего молодого и заносчивого собрата он имел доброе сердце, искренне неравнодушное к моей будущей судьбе. А поэтому он сразу же разгадал терзающие меня страхи и решил помочь.
— Милашка, да не совсем… — Резким движением сообразительный монах сдернул окутывающий меня плащ. — Удостоверьтесь сами, благородная сьерра.
Лицо брата Мориса перекосилось от обуявшей монаха смеси отвращения и вожделения, принимая вид похотливой гримасы, уже неоднократно подмеченной мною при наших встречах.
— Горбунья! — громко взвизгнула сьерра Каталина. — Как это ужасно! Но… как это прелестно!
Мы оба, я и брат Флавиан, с недоумением уставились на попечительницу.
— Крошка, хочешь стать куртизанкой и попасть в гильдию Порхающих? — вкрадчиво осведомилась соблазнительница, покровительственно обнимая меня за плечи. — Некий князь, наш постоянный клиент, весьма неравнодушен к таким вот ущербным красавицам. Я запросто устрою тебя в его гарем. Соглашайся же, Йохана!
Она смотрела на меня с такой корыстной заинтересованностью, что все мои мурашки немедленно перебежали на живот и собрались в одном месте где-то в районе пупка, мешая мне дышать.
Брат настоятель одобрительно кивнул, подтверждая: да, такой шанс выпадает лишь раз в жизни, соглашайся. Но меня передернуло от омерзения.
«Смилуйся надо мной, бог Шарро, — беззвучно взывала я. — Неужели меня ожидает именно то, чего я опасалась больше всего?»
— А лайил? — судорожно выдохнула я, чуть не подавившись недожеванным куском курицы.
— А что лайил? — ненатурально удивилась дама. — Они почти ничем не отличаются от нас, людей. Князь заплатит за свою любовницу хорошую цену, и лайил тебя уже не тронут, ведь среди всех рас Лаганахара соблюдается справедливый принцип: свобода, равенство, братство. А ну-ка, повтори!
— Швобода, лявенство, — невнятно пробубнила я сквозь застрявшее в зубах мясо, — бля…
— Хватит! — возмущенно оборвала меня сьерра Каталина. — Запомни, наши девушки обладают образцовыми манерами и никогда не употребляют грубые слова!
Губы брата Флавиана изогнулись в ухмылке. Он заговорщицки подмигнул мне, сигнализируя, что, дескать, уже догадался о том, каким путем я смогу вырваться из цепких лап сьерры Каталины. А я в свою очередь прекрасно поняла красноречивую пантомиму заботливого наставника.
— Йона, передай сьерре Каталине вилочку, а то она сегодня почему-то мало кушает…
— Зачем? — скандальным голоском поинтересовалась я, наконец-то проглотив злополучный кусок.
— Тебе ведь только что рассказали о правилах хорошего тона! — вовсю лицемерил брат Флавиан, спасая меня от гильдии Порхающих.
— Зачем ей вилка? — продолжала наигранно вредничать я. — Вы же сами вчера говорили, будто эта дама жрет, как лошадь.
— Что? — Щеки сьерры попечительницы покрылись красными пятнами гнева. — Да как ты смеешь грубить, мерзавка?! Убирайся с глаз моих долой, в нашей гильдии хамок не держат! — И она отвесила мне смачный подзатыльник. — Дрянь неблагодарная! Тебе прямая дорога в храмовый котел!
Получив ощутимое ускорение, я птичкой спорхнула со скамьи и рысью устремилась к выходу из столовой. Вслед мне летели базарная ругань дамы, мгновенно утратившей всю свою изначальную импозантность, витиеватые проклятия брата настоятеля и злорадный смех Мориса.
— Мы еще встретимся, — злобно процедила досточтимая сьерра, — и обещаю, тогда ты уж точно пожалеешь о том, что родилась на свет!
И один лишь брат Флавиан молчал, не зная, помог ли он мне или же, наоборот, усугубил мою и без того незавидную участь. Но, прокравшись в спальню и вытянувшись на своем тощем тюфяке, я беззаботно улыбнулась, ибо если ребенок хочет делать гадости, то лучше не мешайте, не указывайте ему на мораль и приличия. Ведь иначе он обязательно найдет способ сотворить эти гадости на другой лад, ничуть не выходя за рамки обманчиво примерного поведения!
ГЛАВА 2
— Девчонка… — Негодующее шипение, похожее на змеиное, шло сверху, от массивного, выполненного из черного мрамора постамента, занимающего центр зала. — Наследница крылатых, последнее усилие выдохшейся судьбы и мой личный недосмотр… Как много неприятностей способна принести она в будущем! — Обертоны раздражения превратились в злобный свист, ненавидящий, ледяной, замораживающий душу. — К несчастью, ее охраняет особое благословение моего слабохарактерного братца, поэтому так просто от нее не избавишься… — В недобром голосе проскользнули задумчивые интонации. — Тут требуется постоянный контроль и надзор, исполнение коего я и хочу поручить тебе, дочь моя.
