Привратник вернулся в компании девушки, которая несла безвкусно раскрашенный деревянный поднос с кубками и графином. Из одежды на ней были три лоскутка ткани размером с ладонь, соединенные парой веревочек, а двигалась она так, чтобы это подчеркнуть. Она была слишком юной для такого сильного макияжа, и обеспокоенно щурила глаза, будто пыталась вспомнить правильный способ выполнить сложное задание, но более-менее подходила под описание, которое они только что обсуждали. Пока девушка пересекала комнату, Рингил заставил себя взглянуть на изгибы ее тела так, как они того заслуживали. Хейл это заметил и улыбнулся.
– Итак. Она вам нравится?
– Да. Это, хм, подходящий вариант, но…
– О, еще какой подходящий, – мечтательно проговорил Хейл, наблюдая за девушкой, которая выставляла на стол кубки и графин. – К несчастью, наша детка Нилит не продается. Я к ней привязался. Но вообще-то, в ней нет ничего особенного – и у нее есть сестры.
Он взглянул на Рингила.
– В буквальном смысле сестры, их две. Продаются вместе. Остальных еще обучают. Это может занять некоторое время, особенно если девушка… строптивая.
Нилит рукой задела один из кубков, стоявших на столе. Он перевернулся, покатился к краю и с приглушенным звоном упал на пол. Хейл раздраженно поджал губы. Девушка поспешила поднять кубок, катившийся по полу, и их с Рингилом взгляды на миг встретились. Ее тревога уступила место безграничному ужасу. Она снова поставила кубок на стол, потупилась и что-то неразборчиво пробормотала Хейлу. Он пригрозил девушке пальцем, и она тотчас умолкла.
– Пошла вон, – рявкнул работорговец.
Девушка поспешила уйти, забыв про демонстративное покачивание бедрами. Хейл наполнил два кубка из графина и взмахом руки предложил Рингилу подойти.
– Прошу, угощайтесь. Выбирайте кубок. Это одно из лучших вин, какие могут предложить в Лиге. Тот, кому предстоит стать клиентом Терипа Хейла, прежде всего – почетный гость в этом доме. А как иначе в нашем деле доверять друг другу?
Рингил выбрал кубок и поднял его. Хейл ответил тем же и выпил первым, как полагается хозяину. Рингил последовал его примеру, сделал глоток и изобразил, что оценил угощение.
– Прекрасно, не так ли? – промурлыкал Хейл.
На самом деле, вино не впечатляло. Виноград темных сортов из Джит-Урнетиля, поздний сбор, разумеется – этот вкус ни с чем не перепутаешь; но, с точки зрения Рингила, чересчур сладкое и с назойливым послевкусием. Так или иначе, он не был ценителем вина из прибрежных виноградников, а в этом еще и почти отсутствовали средние ноты. Впрочем, оно, несомненно, стоило больших денег, а для людей вроде Хейла это значило очень многое.
– Ну что ж. – Работорговец допил вино и поставил кубок на стол. Его глаза блестели в предвкушении. – Поскольку ваши требования ясны, возможно, нам стоит спуститься в «конюшни» и поглядеть, не привлечет ли…
Рингил манерно кашлянул.
– Есть еще кое-что.
– О? – Хейл любезно приподнял бровь. – И что же это?
Рингил повертел в руке кубок, заглянул в него. Изобразил робость.
– Я уже упомянул о том, как мой отец относится к этому, к моим… предпочтениям. К моему, э-э, скажем так… поведению.
– Да. – Хейл с трудом скрывал усталость от разговора. – Мы это уже обсудили. Продолжайте.
– Есть еще одна вещь, в которой я должен убедиться, прежде чем куплю ваш товар – от этой женщины не должно быть проблем. Она должна быть бесплодна.
Внезапно что-то произошло.
Это было странно. Рингил почувствовал перемену в комнате, как обычно чувствовал приближение драки; легкое давление на поясницу, едва ощутимый зуд в районе лопаток. Похоже, он произнес что-то неправильное. В тишине, которая неожиданно последовала за произнесенными словами, он перевел взгляд с кубка на Терипа Хейла и увидел, что поведение работорговца необъяснимым образом изменилось.
Хейл опять взял свой опустевший кубок и уставился на него с таким лицом, будто впервые увидел и не понимал, откуда эта штуковина взялась в его комнате.
– Это очень… необычное требование, – негромко проговорил он. Поднял голову и посмотрел Рингилу в глаза. Блеск предвкушения померк. – Знаете, господин Ларанинтал, я сомневаюсь, что мы сможем удовлетворить все ваши пожелания.
Рингил моргнул. Неприятный поворот. Выдуманный ихельтетец Ларанинтал – богатый, но застенчивый, недавно в Трелейне, скрывающий свои желания и живущий в страхе рассердить отца – представлял собой клиента, перед которым Терип Хейн не мог устоять. Прежде всего, поскольку Ларанинтал был новичком в городе, он понятия не имел, как устроен здешний рынок, поэтому бледнокожую и фигуристую постельную рабыню ему можно было продать за любые деньги. Тот факт, что он смущался своих желаний, играл на руку работорговцу. Хейл должен был содрать с «ихельтетца» три шкуры. И это для начала – заключив сделку, работорговец открывал крышку целого сундука с сокровищами, в основе которого лежал изысканный шантаж. «Видите ли, господин мой, я тут услышал кое-какие слухи. Мы же не хотим, чтобы они дошли до вашего отца, верно? Но не переживайте – я уверен, длинные языки можно укоротить. Однако это не бесплатно, так заведено…»
И так далее. На протяжении всего срока пребывания в Трелейне из Ларанинтала можно было осторожно выжимать деньги, пока его кошель не опустеет.
От подобных вещей не отказываются.
«Да, но похоже, что старина Терип готов сделать именно это. А тебя, Гил, он вышвырнет, если ты не сообразишь побыстрее, как быть».
– Если это… – От изумления он забыл про акцент и, прикрыв оплошность кашлем, продолжил тоном уязвленной гордости. – Если это трюк, чтобы поднять цену, то я не…
– Цену мы еще не обсудили, – заметил Хейл прежним любезным тоном. Но притворный гнев Рингила, похоже, возымел действие. Работорговец немного расслабился. Он поставил кубок на стол и сложил пальцы домиком. – В любом случае, меня волнует другое. Я просто не понимаю, почему вас волнуют детородные способности какой-то девки. Это ведь ерундовая проблема. Если девка понесет, мы быстренько подыщем замену – задолго до того, как она сделается некрасивой. Тем временем ребенок, если выживет, по закону будет ваш. Можете его продать, вместе с матерью, если она перестанет доставлять вам удовольствие, или отдельно, если так выйдет дороже. Рынок в этом смысле очень гибок.
– Я, э-э, ничего не смыслю в том, как…
– О, в такой ситуации я о вас позабочусь, можете не сомневаться. С радостью окажу любую помощь, какая понадобится.
«Ну еще бы – за небольшую компенсацию».
По крайней мере, Хейл опять настроился на верный лад. Рингил снова кашлянул с застенчивым видом.
– Понимаете, по законам империи потомок рабыни не может…
– Да, не сомневаюсь. – Теперь в интонациях работорговца проскальзывало смутное нетерпение. – Но сейчас вы не в Империи, мой господин. Здесь действуют законы Лиги, и я вас уверяю, мне они известны до последней буквы – в том, что касается моего дела.
