Я не сразу заметила, что Койел тоже есть в сообщении. Всё такой же накачанный, загорелый и могучий, он стоял к записывающему бегунку спиной. Возможно, вервульф хотел послать ещё одно сообщение, как появился единорог. Земко покачнулся и, едва устояв на ногах, протянул к Койелу руку, будто молил о помощи, но волк не спешил поддержать нестандартного. Я рыкнула в ярости на бесчувственного Койела и прикусила нижнюю губу от беспомощности: сейчас оставалось лишь наблюдать, как страдает мой любимый.
– У меня больше нет сил носить это, – скорее прошелестел, чем проговорил Земко. – Возьми. Только ты сможешь помочь Найке.
– Если это то, о чём я думаю, – холодно проговорил Койел и, воткнув шест в землю, скрестил руки на груди, – то лучше подожду, когда он тебя прикончит. Этим и помогу Найке. Во-первых, она выживет! А во-вторых, избавится от такого лицемера, как ты! И все выиграют…
– Все, кроме тебя, – слабо скривился в усмешке Земко. – Если Найка узнает, как именно я умер, она ни за что тебя не простит.
Я смотрела то на спину Койела, то на покачивающегося Земко, да отчаянно вслушивалась: почему стало так тихо? Они ничего не говорят? Или плохо записалось? Прижимала бегунок к уху, трясла, но затянувшееся молчание не кончалось. Поэтому неожиданно вздох испугал меня так, словно Земко издал его в последний раз.
– Хорошо. Каковы твои условия?
Койел со смешком ответил:
– Словно ты не знаешь. – И протянул руку: – Отдавай, если согласен…
Я приблизила шар: вот-вот увижу, что там, у Земко в руке. И тут бегунок погас. Я потрясла его, даже стукнула, но это всё, что было в сообщении. Что именно передал Земко вервульфу, и какие условия выдвинул тот, так и осталось неизвестным.
На тренировочной площадке было столько оборотней, что бегунку некуда было упасть. Кстати, о магическом шарике. Я проверила сообщение методом ведьмы, и оно действительно оказалось последним из тех, что записал и не отправил мне Койел (Маар на пару дней одолжила мне свою косу, взяв слово, что я только с бегунками разберусь, а не порублю вервульфов в мелкий фарш). Выходит, Койел не так уж плохо ко мне относился, во всяком случае, до некой сделки с Земко он даже планировал дружить и учить приёмчикам.
Земко… Его измождённое лицо до сих пор стояло у меня перед внутренним взором: сердце ныло, а на глаза наворачивались слёзы. Что с ним произошло? Может, его заколдовали? Слышала, можно «присушить» так, что оборотень не сможет ни есть, ни спать, пока не будет с тем, кто навёл «присушку». Но это запрещено законом и карается сроком в королевской тюрьме… Отмести эту мысль мне не давало понимание, что единорогам законы верфоксов не писаны. У них свои подло-рогатые правила! Доминанту приспичило вернуть сына и прибить его гвоздями к девятому дому, и такой нечеловечески жестокий оборотень мог пойти и на преступление, чтобы достичь своей цели.
Пусть не было видно, что передал Земко Койелу, но я и так догадывалась. Ведь не просто так не уничтоженный кулон Росаи появился у вервульфа на шее. Я прошла сквозь шумную толпу первокурсников (по традиции академия принимает новичков партиями, и молоденькие вервульфы проводили меня горящими взорами) и остановилась перед мрачным Койелом.
Стало понятно, отчего вся академия, бросив домашку и махнув хвостами на уроки, тусила под окнами общаги: на председателе студсовета, как и в не отправленных мне сообщениях, были лишь брюки. Могучий мускулистый торс привлекал внимание смущённо зардевшихся девушек. Да что там! Даже парни смотрели с восхищением и откровенной завистью. Я же скрипнула зубами: запрещённый приём! Конечно, я могла перебить ослепительную «харизму» Койела и произвести фурор, сама обнажившись по пояс… То есть не сама, конечно, а Дэп, мышцы которого ещё круче и рельефнее, чем у вервульфа.
Одёрнула себя: ёжики полосатые, я же пялилась на него уже несколько минут! Оборотни начали посмеиваться, нужно как-то выкрутиться, а то лисы не упустят шанса поиздеваться над нестандартной, роняющей слюни… Вскинула голову и спросила:
– И долго ещё ждать? Нападай!
– И шеста не возьмёшь? – ухмыльнулся Койел. – Боюсь, тогда бой будет слишком коротким. Не потому ли ты опоздала? Не хотела позора? Рад, что всё же заставила себя прийти и взять ответственность за неправильное решение. Это послужит уроком для остальных… особенно для первокурсников. Будут знать, кого слушать, а кого нет.
– То есть, – прищурилась я, – ты намекаешь, что это не бой между Найкой и Койелом, а сражение между студсоветом и профсоюзом?
Внешне я держалась спокойно и твёрдо, но внутри росла паника: вот же серохвост острозубый! Надо же так повернуть наш спор! Получается, я сейчас сражаюсь не только за возможность пробить кого-нибудь из нестандартных на олимпиаду, но и отстаиваю существование самого профсоюза. Зная заранее, что проиграю Койелу, я надеялась уломать Одана, чтобы в качестве поддержки профсоюза сопровождать на репетицию Уэнди, в которой я была абсолютно уверена, но теперь…
– Мне напомнить, что как раз ты поставила вопрос перед ректором именно с таким намёком? Не я первый бросил вызов, нестандартная! Но я буду первым, кто на него ответит… причём так, чтобы других не последовало.
Я вспомнила измождённое лицо Земко и зло скрипнула зубами: мало того, что Койел решил деморализовать меня, заявив во всеуслышание, что я испугалась и поэтому опоздала, так ещё и вывернул поединок так, словно это наказание за наглость?
Ну уж нет, волчара надменный! Ты ещё удивишься моим способностям и стремлению. Я обязательно попаду к Белой горе! Пролезу, как мамина кошка в подвал за сметаной, в любую щель! Не уступлю и не сдамся, даже если придётся пожертвовать рукой или ногой! Что я буду делать без какой-либо из конечностей на олимпиаде, я не думала, лишь пыталась разъярить себя, как верберы перед сражением. Припомнив вервульфу и поцелуй, и зелье, и несправедливые штрафы, и бесконечные издёвки, метнулась к стойке и выдернула из гнезда один из шестов.
Развернулась и, искоса глянув на волка, проговорила:
– Выходит, я сражаюсь не только за право участвовать в олимпиаде, но и за саму возможность отстаивать права оборотней? – Усмехнулась и произнесла ещё громче: – Спасибо, что разъяснил мне это! После победы я расскажу Вемуду, как нужно отвечать на неприкрытую угрозу. Возможно, это поможет наследному принцу стать отличным правителем!
– Вемуду? – удивился вервульф и тут же хищно усмехнулся: – Собираешься во дворец? Будешь продвигать профсоюз в светских кругах?
– Буду, – сурово кивнула я, – но во дворец не собираюсь. Вемуд в академии, и мне пришлось задержаться, чтобы поприветствовать наследного принца.
Выдохнула с облегчением: одним ударом я разбила и заявление о трусости, и дала понять, что профсоюз поддерживают во дворце. Койел растерянно моргнул, но быстро справился с удивлением. Выразительно осмотрелся:
– И где же Вемуд? Снова прячется по кустам?
– Каким кустам? – приподняла я брови. Не буду же я говорить, что Вемуд целуется с Царьей в комнате? Особенно упоминать, что принц при этом пострадавшая сторона. Нужно отвлечь внимание волка: – Дэп ещё два дня назад избавил тренировочную площадку от любой растительности, кроме «серого столба позора»! – Перекрутила в руках шест так, что тот со свистом разрезал воздух, и добавила ехидно: – За что ему спасибо! Будет где поставить ещё одну зарубку на память о поверженном вожаке вервульфов и бывшем председателе студсовета!
