Я молча моргала и хватала ртом воздух: Чжоу так сильно нравится мой Дэп? Честно говоря, всегда думала, что для волчицы он вроде развлечения. Поиграется и отпустит, но эти волки… такие волки! Вот взять хотя бы Койела… который хмуро глянул на сестру:
– Раз рада, то не выноси мозг! До настоящей свадьбы ещё не один год. Свали в туман и не тявкай.
– Ах ты…
Я с умилением смотрела, как Чжоу пытается добраться до уха вымахавшего за лето брата, но роста у девушки явно уже не хватало. Даже и не скажешь, что эта изящная валькирия и могучий волк – близнецы. Или скажешь?
– Найка, извини, что отвлекаю, – тихо проговорила Мелисана. – Кто эта леди? Она мне не нравится!
Ёжики интеллигибельные! Вот чует единорожка антенной своей невидимой! Умоляюще посмотрела на ведьму. Маар с кряхтением распрямляла конечности. Опираясь на косу, старушка поднялась и сладким голоском проворковала:
– А не хочешь ли, деточка, посмотреть комнату Росаи, которая у меня… гостила?
Мелисана встрепенулась было, но, опустив плечи, смиренно посмотрела на меня и покачала головой:
– Нет, мне нужно быть рядом с му…
– Мудрое решение! – громко сказала я, обнимая Мелисану за плечи, подтолкнула к Маар. – Иди-иди! Там и подвалы, и клетки… и столько всего интересного! Даже завидую немного, что ты всё это увидишь впервые. А я завтра за тобой приду. – И посмотрела на ведьму: – Как станет известно, где Одан её разместит.
Ведьма кивнула и взяла девушку за руку, а я тут же сложила ладони и умоляюще произнесла:
– Может, и второго приютите на ночь?
– Тьма, Найка! – рыкнула тича. – Сколько ты жен… э… женщин в академию притащила?! Даже Вемуда переплюнула!
– Это не женщина, – виновато моргнула я и позвала: – Шо, выйди из тени!
– Райн?! – испуганно зашипела старушка. – Ты зачем здесь?
– Я раб Найки, – слегка поклонился ей Шо.
– Ничего себе фамилия, да? – нервно усмехнулась я. – Надо бы поменять, но Шо такой упрямый!
– Женится – поменяет, – отмахнулась Маар и постучала концом косы по серебряному зубу: – Или наоборот? А, какая разница? В сарае постелю.
Я проследила, как моя свита удаляется в направлении домика ведьмы и выдохнула с облегчением: отвоевала себе одну ночь, а там видно будет. Повернулась к Койелу, который уже спровадил сестру и с улыбкой посмотрел на меня:
– Я молодец?
– Ещё какой, – с чувством проговорила я и зевнула: – Так спать охота!
– Хочешь, провожу? – предложил Койел.
Я кивнула, будто жили не в одном общежитии, и мы медленно побрели… в другую сторону. Вечернее небо быстро темнело, одна за другой загорались звёзды, в стыдливой вуали облака куталась полная луна. Под ногами перекатывались и поскрипывали мелкие камешки, а со стороны леса доносились перепевки лягушек и кузнечиков. Получался неплохой хор…
Я поёжилась от прохладного ветра, и Койел тут же положил мне руку на плечо, придвинул к себе. Ощущая боком тепло вервульфа, я быстро согрелась. Не сдержавшись, повернула голову и, коснувшись майки парня кончиком носа, медленно втянула притягательный запах. Разумеется, скрыть это не удалось.
– Ты всё ещё не веришь, что существуют истинные пары? – спросил он.
– Я же не зверь, – покачала я головой.
– Но ты призналась в том, что любишь меня, – тихо проговорил Койел.
– Я много чего наговорила, – болезненно поморщилась я.
– Ты обнадёжила меня, – ещё тише произнёс Койел и тут же усмехнулся: – И Вемуда, конечно! Верфокс решил, что с короной ты ему не откажешь! Грозился, что утром уедет во дворец, быстренько коронуется, и жди его со свитой и сватами! Душан будет в восторге…
– Койел, – прервала я. – Ты же не о лисе хотел поговорить?
– Не о нём, – глухо ответил вервульф. Помолчал и через несколько шагов спросил: – Ты всё ещё любишь Земко?
– К сожалению, – почти прошептала я, но Койел услышал. Я ощутила, как сжалась его ладонь на моём плече, будто вервульф стремится удержать меня, и быстро добавила: – Но между нами ничего нет и не будет.
– Почему? – сухо уточнил Койел.
– Почему? – переспросила я и горько усмехнулась: – Я никогда не смогу жить там, а он здесь…
– Земко скоро вернётся в академию, – напомнил Койел.
– Неважно, – повела я плечами. – Это лишь на время обучения. А потом его посадят на трон, наградят сотенкой-второй наложниц, чтобы отрабатывал свою судьбу, менял мир к лучшему и становился светом, который будет резать глаза потомкам.
Мы прошли ещё несколько шагов, огни окон общежития уже растаяли позади, а впереди играло лунными лучами то самое озеро, где я впервые встретила волшебного жеребца. Я вздохнула и, смахнув слезу, улыбнулась Койелу:
– К тому же не так уж скоро он вернётся. Доминант намекнул, что после соревнований запер непослушного сына и посадил на хлеб и воду. Дескать, вредно для рога страдать по недостойной, которая посмела при всех отвергнуть такого замечательного единорога!..
– Тебе очень больно? – перебил меня Койел.
– Это пройдёт, – уверенно заявила я. – Нужно лишь время. Любая рана заживает…
– Я могу быть твоим зельем? – остановился Койел. Глаза вервульфа влажно замерцали в свете луны. – Я укрою тебя от любой боли, Найка.
– Мне кажется, неправильно прятаться от боли за твоей широкой спиной, – мягко улыбнулась я. – По отношению к тебе.
– А так правильнее? – Койел обнял меня со спины, прижался щекой к моей и прошептал: – Я не стану давить, Найка. Подожду… И буду рядом.
Глаза мои наполнились слезами, и я прикусила губу, чтобы не заплакать от горячей волны затопившей меня благодарности. К горлу подкатил ком, и не удалось выдавить ни слова в ответ. Но вервульф и не ждал. Он просто стоял, обнимая меня, и смотрел на сверкающую воду озера. Я же закрыла глаза и, слушая биение сильного и верного волчьего сердца, ощущала, как медленно отступает разрывающая душу боль, как мягко заполняет раны подаренная мне нежность и забота, как будущее меняет мрачные оттенки на яркие и жизнерадостные.
Ты уже стал моим зельем, Койел.
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ
