Хочу еще раз подчеркнуть, что все операции восьмидесятых проходили под руководством Рэма Сергеевича Красильникова, но планировались они и готовились первым отделением первого отдела ВГУ совместно с Седьмым управлением КГБ, а в непосредственном силовом задержании американских разведчиков принимали участие и сотрудники группы «Альфа».
Я расскажу о тех операциях российской контрразведки по задержанию с поличным американских профессионалов из ЦРУ и их агентов, в которых мне посчастливилось принимать непосредственное участие.
При задержании сотрудников ЦРУ Эдмунда Келли, Марты Петерсон и Лона Аугустенборга я занимался подготовительной и штабной работой, но начиная с захвата Винсента Крокетта, с 1977 года, я уже действовал в составе основной группы захвата, официально объявлял разведчикам ЦРУ об их задержании КГБ, обыскивал их, изымал документы и шпионское снаряжение, вел вербовочную обработку, а затем вместе с Красильниковым проводил процедуру разбирательства в приемной КГБ. По итогам операций готовил докладные записки в ЦК КПСС.
Самое неприятное для любой спецслужбы — это провал, разоблачение и арест завербованных ею агентов или захват кадровых разведчиков с поличным.
Захват разведчика с поличным подразумевает задержание разведчика контрразведкой страны пребывания при проведении им агентурной акции, то есть в момент операции по связи с агентами или операции по линии технической разведки либо задержание с уликовыми материалами, от которых разведчик не сумел своевременно избавиться и которые станут уликами в деле против него.
Для нас главным во всех этих ситуациях было то, чтобы у иностранного разведчика-агентуриста, использующего дипломатическое прикрытие для связи с агентом, при себе оказались эти самые улики, однозначно свидетельствующие о его шпионской противоправной деятельности в нарушение Венской конвенции 1961 года.
При проведении акций по захвату с поличным разведчиков-дипломатов решаются важные как процессуальные, так и оперативные задачи, например необходимо добыть дополнительные улики, будь то шпионское снаряжение, разведывательные задания и иные доказательства по уголовным делам в отношении ранее разоблаченных и арестованных нами агентов из числа российских граждан. Это можно сделать в рамках следственных экспериментов.
В отдельных случаях возникает необходимость скомпрометировать применяемые разведслужбой технические средства и устройства путем задержания иностранных разведчиков.
В иных ситуациях захват с поличным разведчика являлся наиболее удобным способом поставить финальную точку в оперативной игре, когда по различным причинам было невозможно ее продолжать.
Бывают случаи у всех контрразведок мира, когда операция по захвату с поличным иностранного разведчика обусловлена необходимостью проведения ответных мер на аналогичные действия против собственного сотрудника разведки в другой стране — такие ситуации в большинстве своем возникают неожиданно, когда оперативных условий для их реализации нет.
В подобных случаях контрразведка может пойти и на провокацию, организовав под соответствующей легендой подброс разведчику сфабрикованной секретной информации с последующим его задержанием и процессуальным документированием, но мы такие методы не использовали.
В результате захватов разведчиков с поличным, как правило, на длительное время сковывается деятельность посольской резидентуры любой разведки с учетом необходимости разобраться в причинах своих провалов.
Обязательным условием проведения операций по захвату с поличным является наличие у контрразведки доказательной базы, полученной ранее в ходе работы против резидентуры, и уверенность, что во время захвата с поличным будут получены дополнительные материалы и шпионское снаряжение.
Эти материалы и разведывательное снаряжение необходимы для доказательств противоправной деятельности иностранной спецслужбы и ее конкретных разведчиков и для предоставления их в Министерство иностранных дел, мировой общественности и общественности собственной страны через средства массовой информации.
Помимо наличия улик, для захвата с поличным необходимо соблюдение еще ряда обязательных условий. Агент иностранной разведки должен быть к моменту захвата уже разоблачен, арестован, давать признательные показания, чтобы у него были изъяты инструкции по организации связи с разведцентром. Или же продолжение оперативной игры по ряду причин нецелесообразно, и в рамках этой игры созданы условия для ее реализации путем захвата с поличным разведчика. Или же контрразведкой обнаружена и обезврежена внедренная резидентурой на местности или в учреждении спецтехника.
Любая операция по захвату сотрудника иностранной спецслужбы, находящегося в стране под дипломатическим прикрытием, носит политический и явно выраженный конфронтационный характер.
При реализации захвата с поличным дипломата-разведчика неизбежно возникает коллизия с общепринятыми нормами международного права, и в частности с Венской конвенцией 1961 года, в соответствии с которой дипломатам предоставляется личная неприкосновенность и иммунитет от уголовного преследования в стране пребывания.
Формально личная неприкосновенность иностранного разведчика, имеющего статус дипломата, и в самом деле нарушается контрразведкой.
Но контрразведка исходит из того, что дипломатический статус предоставляется гражданам другого государства исключительно для ведения дипломатической деятельности, а не для преднамеренного нарушения основополагающих законов страны пребывания и проведения шпионской и иной разведывательной деятельности в ущерб безопасности страны, в которой дипломат находится.
Захват с поличным — это наиболее острая контрразведывательная операция спецслужб, итогом которой является задержание иностранного разведчика, объявление его персоной нон грата и выдворение из страны.
Но никогда нельзя забывать, что за захватом с поличным следует, как правило, ответная акция на родине разведчика, что неминуемо ведет к обострению отношений не только между спецслужбами, но и к обострению межгосударственных отношений на политическом уровне.
Поэтому акция по захвату с поличным разведчика-дипломата проводится только по согласованию с руководством страны. К ее реализации привлекается Министерство иностранных дел. Особое внимание уделяется собранным уликам, свидетельствующим о вмешательстве иностранной спецслужбы во внутренние дела нашего государства, о серьезном нарушении дипломатом международного права и Уголовного кодекса.
ЦРУ, по нашим представлениям, изначально исходит из того, что агент, с которым они работают на территории России, может быть подставлен контрразведкой или, будучи ранее их надежным агентом, оказаться разоблаченным, перевербованным и контролироваться контрразведкой.
Ярким подтверждением правильности наших выводов об отношении ЦРУ к работе со своими агентами служат слова Милтона Бирдена о нашей оперативной игре «Фантом» (у американцев — операция «Пролог»), о которой речь пойдет в Главе двенадцатой:
«Операция “Пролог ” заключалась в том, что начальник американского отдела Второго главного управления КГБ Александр Жомов встретился с одним из наших начальников в поезде, направлявшемся в то время в Ленинград, и предложил свои услуги.
