Удел всех отставников-пенсионеров — подводить итоги, и после звонка из ФСБ я попытался, готовясь к предстоящей встрече, обобщить, что именно коллективом первого отделения первого отдела ВГУ КГБ СССР было сделано фундаментального за годы службы по американской линии.
Вспоминая то время, уверенно можно сказать, что восьмидесятые были годами напряженного труда, творческого поиска, открытий, разочарований от неудач и неудержимой радости от побед над главным противником того времени — Центральным разведывательным управлением США.
Мы словно проходили на собственных ошибках курс обучения от начальной школы до высшего образования, от полного незнания противника и методов его работы до точного предсказания его действий во времени, пространстве и по персоналиям.
Мы тогда научились с ювелирной точностью, порой заблаговременно, выявлять не только полный состав резидентуры ЦРУ в Москве, но и разведчиков глубокого прикрытия, направленных Лэнгли в СССР для проведения наиболее важных оперативных мероприятий по связи со своими источниками.
Это был коллективный труд. Мы придумали такие методы контроля, которые позволяли без сопровождающего наружного наблюдения за разведчиками ЦРУ вскрывать проводимые ими агентурные операции, обнаруживая закладываемые американцами тайниковые контейнеры в виде булыжников и перехватывая письма с тайнописью, отправленные ими в адреса агентов из числа советских граждан.
В настоящее время человеку непосвященному трудно себе представить, что в иных ситуациях мы, первое отделение, имели возможность вывести на улицу до пятисот сотрудников КГБ СССР для организации контроля за посольской резидентурой ЦРУ или проведения в Москве поисковых мероприятий на каналах агентурной связи американской разведки. Но так было!
В те годы мы поднялись на высшую ступень чекистского мастерства — оперативные игры против ЦРУ, их были десятки, и они позволяли не только отвлекать силы противника на негодный объект, но и доводить до него выгодную нам информацию и дезинформацию, изучать формы и методы работы ЦРУ, документировать его противоправную деятельность, держать под контролем весь состав московской резидентуры.
А что касается моей работы в Израиле в качестве официального представителя ФСБ РФ, то основными показателями результативности являются совместные оперативные мероприятия и делегационные обмены.
По понятным причинам о совместных мероприятиях я умолчу, а показатель делегационных обменов между ФСБ России и израильскими разведкой и контрразведкой за четыре года увеличился с одной делегации в 2001 году до примерно двух десятков в 2004 году, что являлось ярким свидетельством взаимной заинтересованности израильских и российских специальных служб в расширении взаимодействия.
Я собирался доложить директору ФСБ и об Израиле, и о главном для меня достижении: в восьмидесятые годы, помимо конкретных разоблачений агентуры ЦРУ из числа граждан СССР и захватов с поличным американских разведчиков-агентуристов из состава посольской резидентуры ЦРУ, первым отделением первого отдела В ГУ была создана методика работы против ЦРУ, которая и легла в основу современных подходов к работе против американцев.
И вот я в последний раз поднялся на лифте в директорскую зону дома № 1/3 по улице Большая Лубянка, где до отъезда в Государство Израиль многие годы бывал многократно, докладывая сменявшим друг друга директорам Федеральной службы безопасности Российской Федерации Степашину, Барсукову, Ковалеву, Путину и Патрушеву различные документы, и участвовал в заседаниях коллегии ФСБ, выступая на них и с докладами, и в прениях.
Нас собралось трое или четверо (точно уже и не помню) генералов, хорошо знакомых друг с другом по совместной службе. Нас пригласили в кабинет, где нас приветствовали директор и его первый заместитель.
Но разговора, к которому я внутренне готовился, не получилось…
Обстановка той непродолжительной встречи была сугубо официальной. Прозвучало короткое вступительное слово директора. Каждый из нас, приглашенных, лишь поблагодарил руководство ФСБ за совместную службу, а в ответ нам вручили от имени директора подарочные часы, после чего мы и распрощались.
Мои часы оказались неисправными, стрелки ни разу с места не сдвинулись, часы до сих пор стоят. Это для меня стало грустным символом завершения моей службы и контрразведывательной эпохи восьмидесятых…
Уважаемые читатели!
Современная мемуарная литература — это достаточно специфический жанр прозы, и, на мой взгляд, она интересна лишь тем, кто лично знал или знает автора, интересуется событиями или процессами, которые имели место в определенный исторический период в государстве, некой области общественно-политических отношений, профессиональной деятельности и т. д., поэтому если вы, прорвавшись через информационный массив, «добрались» до этих строк, то, стало быть, мой труд и время были потрачены не зря, и надеюсь, что вы узнали что-то для себя новое, нужное и полезное.
Я признателен прежде всего моему коллеге и большому другу генерал-майору Валерию Викторовичу Пронину за настойчивое убеждение и даже моральное принуждение меня к написанию этих мемуаров и полковнику Сергею Вениаминовичу Амочаеву за создание благоприятных условий для этого.
Особые слова благодарности генерал-лейтенанту Василию Николаевичу Дворникову и начальнику Центра общественных связей ФСБ России полковнику Олегу Константиновичу Матвееву за организацию публикации моей рукописи, без чьих настойчивых усилий эта книга никогда бы не дошла до читателя.
Отдельное спасибо писателю-прозаику Ирине Дегтяревой, которая взяла на себя труд прочтения написанного мною, концептуальную, стилистическую и литературную обработку текста.
Ну и, безусловно, слова глубочайшей признательности моей любимой супруге Римме Викторовне, которая не прочитала ни единой страницы моих трудов и никоим образом не вмешивалась в мои занятия ни словом, ни советом, создав тем самым в доме благоприятную творческую атмосферу.
Валентин Клименко
Биографическая справка
Генерал-лейтенант Валентин Григорьевич Клименко, 15 декабря 1944 года рождения, уроженец Москвы, проживает в Москве, женат, имеет двоих детей.
После окончания одиннадцати классов московской средней школы № 175, службы в армии с 1963 по 1966 год и двух лет работы в «Моспроекте-2» в августе 1968 года поступил в Высшую Краснознаменную школу КГБ при Совете Министров СССР имени Ф.Э. Дзержинского на 2-й (контрразведывательный) факультет.
В январе 1973 года закончил обучение с Золотой медалью по специальности «Правоведение», с присвоением воинского звания лейтенант и квалификации «юрист со знанием иностранного языка».
С 1973 по 1991 год являлся сотрудником первого (американского) отдела Второго главного управления КГБ СССР, затем возглавлял Первую (американскую) службу Министерства безопасности РФ, а с 1997 по 2000 год в звании генерал-лейтенанта был заместителем руководителя Департамента контрразведки ФСБ России — начальником Управления контрразведывательных операций (УКРО ФСБ РФ).
