Зная, что твоя жизнь подходит к концу, больше всего сожалеешь о будущем, которое никогда не увидишь. Понимаю, в данном контексте странно звучит слово «сожалеть» в отношении еще не свершившегося, но я не мог не думать на тему «если бы я только был жив». Странная идея. Хотя в действительности, когда оказываешься в такой ситуации, все уже теряет для тебя значение, в том числе и фильмы, которые я собирался полностью стереть с лица земли.
В итоге мы остановились у полки, где хранилась вся фильмография Чаплина.
Вдруг я подметил, что непроизвольно бормочу себе под нос:
«Жизнь – это трагедия, когда видишь ее крупным планом, и комедия, когда смотришь на нее издали».
И сразу вспомнился сон, приснившийся мне в то утро.
– Э-это же фраза из «Огней рампы». – Цутайа ничего не упускал из внимания.
В «Огнях рампы» маленький бродяга, сыгранный Чарли Чаплином, пытается удержать от самоубийства балерину, чьи надежды рухнули. Он говорит ей: «Жизнь – прекрасная штука, даже для медузы».
Он был прав, даже для медузы – в этом есть смысл. И если это так, тогда фильмы и музыка, кофе и еще масса самых разных вещей, должно быть, тоже для чего-то нужны.
Итак, все «ненужные вещи» оказываются важными по той или иной причине. Если попытаться отделить бесчисленные «бессмысленные вещи» в мире от всего остального, то в итоге ты вынужден задуматься о людях, о смысле жизни. В моем случае воспоминания о фильмах, которые я посмотрел, очень важны для меня. Они сделали меня тем, кто я есть.
Жить – это значит плакать и веселиться, радоваться и грустить, любить и расставаться, совершать глупости и переживать драматические моменты… и смеяться.
Мелодичные песни, великолепные пейзажи, головокружение, поющие люди, пролетающие по небу самолеты, цокот копыт лошадей, аппетитные блинчики, бесконечная темнота космоса, ковбои, стреляющие из пистолетов…
А рядом со всеми этими фильмами, что прокручиваю в памяти, я вижу лица своих друзей, любимых, родных… Мои воспоминания превратились в один бесконечный фильм, записанный в моем воображении. Я нанизывал кадры воспоминаний, как бусины на четках, – все человеческие надежды и разочарования были собраны вместе на одной нитке.
И не нужно много времени, чтобы понять, что все жизненные совпадения сводятся в итоге к одной большой неизбежности.
– Т-так, похоже, это все?
Цутайа положил «Огни рампы» в пакет и протянул его мне.
– Спасибо.
– Я н-не знаю, что сейчас произойдет, но…
Цутайа начал запинаться еще сильнее и больше не смог проронить ни слова.
– В чем дело?
Цутайа опустил голову и расплакался, как ребенок, слезы текли по его щекам.
И я вспомнил, как Цутайа, бывало, сидел на подоконнике в школе в полном одиночестве. Но когда я смотрел на него, сидящего у окна, то ощущал, будто подзаряжаюсь от него. Он всегда посвящал себя только тому, что считал самым важным. И ему нетрудно было заниматься этим в одиночку, ему не требовалось одобрения окружающих. Всякий раз наблюдая, как он увлечен своим делом, как всегда остается самим собой, меня наполняло чувство уверенности, что все будет хорошо. В тот момент для меня не было ничего важнее. Оглядываясь назад, я понимаю, что это не он нуждался во мне. На самом деле это я нуждался в нем.
Все чувства, которые я до этого скрывал, неожиданно прорвались наружу, слезы навернулись на глаза.
– Спасибо.
Мне нелегко далось это слово.
«Жизнь – это трагедия, когда видишь ее крупным планом, и комедия, когда смотришь на нее издали».
– Я-я п-просто хочу, чтобы ты жил, – произнес Цутайа, рыдая.
– Не расстраивайся, Цутайа. Все не так уж плохо. Я знаю одну хорошую историю и человека, которому могу ее рассказать. Помнишь фразу из «Легенды о пианисте». Вот, что ты значишь для меня, Цутайа. Я не пропал только потому, что у меня есть ты.
– С-спасибо. – вымолвил Цутайа со слезами в голосе и остался стоять, оцепенев.
– Ну, как дела? Ты определился?
Я наконец добрался до кинотеатра, где меня ждала моя девушка.
– Вот, выбрал.
И протянул ей пакет.
– «Огни рампы», о? Интересно… хороший выбор.
Она открыла коробку с диском и взглянула недоуменно. Внутри не было диска. Упаковка оказалась пустой.
В салоне всегда давали на прокат DVD в коробках, и время от времени возникали подобные казусы. Это легко исправить. Но у меня ограничено время.
Цутайа, это такая фатальная ошибка!
Но как говорил Форрест Гамп: «Жизнь похожа на коробку шоколадных конфет. Ты никогда не знаешь, какая конфета тебе достанется».
Как правильно сказано! Ты никогда не знаешь, что получишь. Прямо как моя жизнь! Жизнь – это трагедия, когда видишь ее крупным планом, и комедия, если смотришь на нее издали.
– Что думаешь делать? У нас тут под рукой есть несколько фильмов.
На раздумье не потребовалось ни секунды, ответ уже был у меня готов. Если быть честным, к такому выводу я пришел гораздо раньше.
Какой фильм ты бы хотел увидеть в последний раз? Ответ висел в воздухе.
Я вошел в кинозал и сел.
Четвертый ряд сзади, третье место справа. Это было наше место на протяжении всех лет учебы в колледже.
– ОК, включаю!
Ее голос доносится из киноаппаратной. Шоу начинается. Свет падает на экран. Но пока не видно ничего, кроме прямоугольника белого света на экране.
Я не выбрал ничего.
Глядя на пустой экран, я вспомнил одну фотографию, на которой был запечатлен кинозал: ряды сидений и экран. Снимок был сделан из аппаратной. Фотография «зафиксировала» фильм целиком, для этого был открыт затвор в начале фильма и закрыт – в конце. Другими словами, записан весь двухчасовой фильм, но на снимке нет ничего, кроме белого прямоугольника. Но вдаваться в подробности технического процесса у меня сейчас нет времени.
Моя жизнь похожа на эту фотографию. Если ее прокрутить как фильм с начала до конца, то все, что я испытал: радость, любовь, гнев, печаль, терзания… предстанет на экране не чем иным, как пустым кадром. Результат жизни – пустой экран. Не осталось ничего.
Иногда, когда пересматриваешь фильм спустя долгое время, он производит на тебя совершенно иное впечатление, чем в первый раз. Фильм конечно же не изменился.
Изменился ты, и при повторном просмотре ты смотришь его совсем другими глазами.
Если бы моя жизнь была фильмом, я смог бы посмотреть на нее со стороны и, возможно, по-иному взглянул бы на многие жизненные ситуации и оценил бы их с позиции настоящего: то, что раньше ненавидел, полюбил бы, а над чем плакал, смеялся бы… А что касается моей любви – она осталась в прошлом.
