— Это кто сказал, что мы нэ стучал? — вопил он, размахивая ломом.
— Стучал, стучал, — соглашался насмерть перепуганный дух, нарезая круги вокруг скалы.
Первым притомился попугай. Запаленно дыша, он плюхнулся на песок около костра, до которого к тому времени уже успел доползти Вано.
— Иды сюда! — приказал он духу пешеры, робко .выглядывавшему из-за скалы.
— А ногами бить не будете?
— Завысыт от твой поведений, — простонал Вано, ощупывая набухающую шишку на голове. — Ара, за что ты мэня?
— Нэ лезь под руку, — сурово произнес пернатый джигит. — Я кому сказал: сюда?! — рявкнул он на духа.
— Лючше иды, — посоветовал духу Вано. — Он в гнэвэ страшэн.
Деваться духу от настырных посетителей было некуда. Древнее заклятие не давало ему уйти дальше чем на двадцать метров от пещеры, а потому призрачная тень покорно подплыла к друзьям и плавно опустилась на песок с противоположной стороны костра, продолжавшего источать волшебный опиумный дурман.
— Какой дивный аромат, уважаемые! — зашевелил ноздрями дух.
— Ты нам зубы нэ заговарывай! — шлепнул по песку крылом попугай. — Как в пэщэру прой-ты, говоры!
Дух повел глазом на взломанную сокровищницу, окосевших джигитов и заторопился.
— Слушай! Далась вам эта Аллахом забытая дыра? Там, кроме старой лампы с глупым ленивым джинном, ничего нет! Зачем только великий пророк Сулейман ибн Дауд наложил на нее печать сьою, понять не могу. Скатерти-самобранки нет! Дубинки-самобойки нет! Мертвой-живой воды нет!
— Пачэму нэт? — возмутился Вано.
— Кощей украл, — пояснил дух, простодушно лупая глазками, кося под дурачка. — Это который Бессмертный. Простым смертным, понимаешь, в пещеру дороги нет, а на богов Сулейман как-то не рассчитывал. А сюда ходить не надо, да? Сюда лишь один Ал... — Сообразив, что чуть не сболтнул лишнего, дух поперхнулся и мучительно закашлялся.
— Что с ным? — удивился Ара.
— Простудылся, навэрно, — сообразил Вано. — Пещера сыро-о-ой, сидыт давно-о-о. Вино сгущенный лэчит надо... Или падавылся. Ара, пастучи по спинэ. Еслы пэрэстанэт каш-лят — значыт падавылся, еслы нэт — значыт Прастудылся.
Ара поднял с песка лом. Увидев, с помощью Какого инструмента лихие лекари собираются диагностировать болезнь, дух немедленно излечился.
— Кощея вам надо... да. И поможет вам в этом человек с далекой... — дух на мгновение заткнулся, прикидывая, куда бы подальше загнать незваных гостей, — ...Руси, а зовут его Ал... тьфу!
Ара поднял лом.
— Абрамович... э-э-э... что я говорю, Моисеич... тьфу! Алексеич... в смысле Алеша... Алексей, короче... — торопливо залопотал дух, опасливо косясь на попугая.
— Просто Алэксэй? — удивился Вано.
— Что в-в-вы, уважаемый! — заволновался дух. — Он это... как его... царевич, во! Точно, царевич. Как сейчас помню, сидим мы с Сулейманом, пьем, а он мне и говорит: никого, кроме царевича Алексея, не пускай! Всех лишних в шею! Хотите, прямо к нему доставлю?
— К Сулейману?
— Вай, шайтан! К Алексею!
— Хотым, — дружно кивнули джигиты.
— Трох тиби-дох, тиби-дох, тох-тох! — прочел заклинание дух, и джигиты с легким хлопком исчезли.
— Достали! Все, меняю базу!
Забыв, что он нематериален, дух схватил оставшуюся от пришельцев лопату и ринулся претворять свое решение в жизнь.
— В Багдад! В Багдад! Хватит с меня этой благословенной Бухары. Аладдин еще не родился, Шехерезаду триста лет ждать, а они все ходят и ходят, ходят и ходят... ишь как замочную скважину расковыряли! Шустро откопав пещеру вместе со скалой, дух щелкнул пальцами и с громким хлопком исчез вместе с охраняемым объектом.
10
— Бать, может, магией?
— Дай разгуляться силе молодецкой! Голова Ойхо смачно вляпалась в дуб. Алеша, чудом не слетевший с шеи разыгравшегося дракона, очень расстроился, заслышав треск. На слух ему было трудно определить, что сильнее трещит — голова папаши или дерево.
— Бать, первые клиенты на подходе, — заканючил он, — а мы еще площадку не подготовили... Опять же лоточки, антураж...
— И-и-иех!
На этот раз дуб не устоял и рухнул вместе с Алешей, не сумевшим справиться с силой инерции.
— Бать, ну хватит дурью маяться! — разобиделся Алексей, выползая из-под комля рухнувшего дендроида. — Давай колдуй по-шустрому, согласно плану, — ткнул он под нос папаше чертеж.
— Ну-у-у... так неинтересно.
— Иду-у-ут! — зашумела сверху Яга. — Вся Лысая Гора поднялась! — Ступа мягко приземлилась рядом с растрепанным Алешей. — А вы тут чем занимаетесь? Почему площадка не готова?
— Папу спроси, — сердито буркнул Алексей. — Чего ему взбрело башкой лес валить.
— Что ж ты, старый хрыч, нам палки в колеса вставляешь? — набросилась на Ойхо Яга. — Забыл, ради кого сыночек старается?
— Расшумелась... — надулся дракон. — Сейчас наколдую.
И площадка перед замком, размером с приличный стадион, вмиг очистилась от леса.
— Так. — Алеша забрался обратно на спину отцу. — Теперь оценим с высоты птичьего полета.
Ойхо послушно взлетел.
— Две дорожки от Калинова моста, — бормотал себе под нос юноша, сверяясь с планом, — ристалище, таверна, торговые ряды... Бать, а почему палатки не отделаны?
— С дизайном, сынок, у меня проблемы, — честно признался Ойхо.
— Это точно, — фыркнула парящая рядом в ступе Яга. — Налепил серых коробок.
— Ладно! С этим я сам разберусь, — заспешил Алеша. — Давай в замок. Мне еще переодеться надо. Все по местам!
Они успели. К прибытию нечистой силы все было готово. Товарищи с Лысой Горы, испуганно озираясь, робко переминались у кромки леса. Алеша вышел к ним во всеоружии. На нем была окровавленная красной краской тельняшка, разодранные в клочья галифе, кирзовые сапоги, на поясе патронташ, на могучей груди крест-накрест пулеметные ленты, в руках станковый пулемет, с таким трудом недавно вырванный из кровожадных лап кота Васьки. На голове повязка, разумеется тоже «окровавленная». Откуда-то из глуби ны замка полилась музыка. Хор имени Пятницкого душевно драл глотку:
...Голова повязана, кровь на рукаве.
След кровавый стелется по сырой траве...
О-о-о... о-о-о... по сырой траве...
— Товарищи! — трагически, с надрывом произнес Алеша. — Наемники требуют денег, но денег на всех не хватает. Для этого я вас и собрал. Заслоним своей грудью отчизну.
Нечисть спала с лица и начала пятиться.
