— О господи!
Река Смородина кишела аллигаторами. Именно скрежетание их зубов насторожило Алешу, когда он подходил к реке.
— Мама! Ё-моё!! Что ж ты мне все карты-то путаешь?
— Говорил тебе, не надо вмешиваться, — расстроился дракон.
— Молчи, зеленый!
— Ну вот ты можешь сказать, — продолжал бушевать Алексей, — зачем тут аллигаторы?
— Как зачем? Как зачем? — заволновалась старушка. — Колдун-то магрибский из Африки? Свита должна быть. Опять же, коли Кощеюшка ненароком в речку булькнется, они его на столько кусочков растащат, что, какой бы он ни был бессмертный, ни в жисть обратно не соберется.
— Угу, — грустно согласился Алексей. — Тем более что из крокодильчиков эти кусочки уже в переработанном виде выйдут... А о Роксане вы подумали?!
— Ее не тронут, — успокоила сына ведьма. — Я их на Кощея науськала. Платочек евойный понюхать дала. Триста лет не стирала. Как чувствовала, — пригодится!
— А форма эта фашистская зачем?
— Ну, — замялась Яга, — мы как бы охрана колдуна...
— Вано не немецкий, он магрибский колдун!
— Ну, я уж не знаю, в чем они там в Африке ходят, — отмахнулась Яга. — Но у Бормана вся охрана такая была. Как сейчас помню! «Не думай о секундах свысока»! — старческим фальцетом запела старушка.
— Хорошо поешь. Все, концерт без заявок окончен. Освобождайте территорию!
— Да ты погодь, Алешенька, — заторопилась Яга. — У меня еще один планчик родился только что. Давай я тут вместо столбика постою...
— Какого столбика?
— Ну, этого... полосатого, — ткнула автоматом в шлагбаум старушка. — А папа воздушным змеем прикинется, чтоб никто не догадался...
— Ну да... «Я тучка, тучка, тучка, а вовсе не дракон»...
— Что-то в этом есть, — задумался Ойхо.
— Слова запоминай, — засуетилась старушка. — Не дай бог, перепутаешь.
— Мама!! — в отчаянии закричал Алексей.
— Да ты сам посуди, сынок, как я такую махину в кустиках спрячу? А вот летающего бумажного змея никто не заметит. Обычный карнавал в Китае.
— Мама! Здесь — не карнавал, и Магриб — это Африка! Африка — это крокодилы, бегемоты, обезьяны...
— Кашалоты, — подсказал Ойхо. — Может, мне кашалотом прикинуться?
— Гы-гы-гы... — закатился Васька.
— Кустиком зелененьким! — окончательно вышел из себя Алеша. — Во-о-он за тем лесом!
— Ну не серчай, сынок, мы ж как лучше хотели.
Дракон подхватил Ягу вместе с ее автоматом, и они исчезли в наступающих сумерках.
— Наконец-то в дело вступают профессионалы, — потер лапы Васька.
Алеша внезапно понял, что, если он доверится профессионалам из родного Черного Замка, не видать ему Роксаны как своих ушей.
— Сгинь! Если я твою усатую морду увижу в радиусе километра до окончания операции...
Что-то подсказало Ваське — лучше не возражать, и он сгинул в кустах рядом с мостом, заставив потесниться недовольно засопевшую Ягу.
— А Ойхо где? — прошептал кот.
— А ты за кем прячешься?
— Не шебуршитесь, — сердито прошелестели листья голосом Ойхо. В искусстве наведения мороков дракону не было равных.
Алеша взглянул на часы. «Сейко» показывали без двадцати двенадцать. Что же делать? Время на исходе, а тут, понимаете, крокодилы! Ладно, если они только на Кощея натасканы, а если нет? Алеша еше ни разу не видел дрессированного крокодила, однако что-то менять было уже поздно. Юноша чуть не кубарем слетел с моста и залег в кустах, неподалеку от Яги и Васьки, не подозревая о том, что укрылся за зеленой физиономией своего приемного папаши.
— Ку-ку!
И тут со стороны леса раздался синхронный вой двух луженых глоток. Главные фигуранты операции по обмену заложников старательно выводили «Сулико». Алеша схватился за голову. Полночь приближалась. Звуки песни вместе с упившимися в зюзю джигитами тоже. На противоположной стороне реки замерцало зыбкое марево портала. Из него появились две фигуры. Одна, укутанная в просторный плащ и чадру, тяжело дыша, рвалась к мосту, волоча за собой на позвякивающей цепи вторую фигуру, с трудом удерживающую «прекрасную принцессу Виону», рвущуюся на свободу.
— Стой! Нам еще яичко не предъявили...
— Кажется, Соловей, — пробормотал Алеша, вытаскивая из кармана яйцо.
Решающий момент приближался. На джигитов он уже не рассчитывал, да не это и главное. Главное, что Кощей где-то там, а Роксана вот она — здесь! А значит, Кощея можно смело гасить, без риска навредить любимой, а уж Соловья-то он как-нибудь сумеет уговорить пяткой в лоб. Алеша изо всей силы стиснул в руках яйцо, пытаясь раздавить малахитовую скорлупу. Алмазная инкрустация впилась в пальцы, но скорлупа выдержала.
— У ты зараза! — прошипел юноша, повертел головой и, приметив в кустах приличных размеров валун, примостил на нем неподатливый шедевр Фаберже. Валун против этого не возражал до тех пор, пока Алеша не выдернул из-за спины катану.
— Сынок, лучше я сам! — предложил валун, разверзнув зубастую пасть. Треугольные зубы заскрежетали по каменному яйцу.
— Батя, навались! — взмолился Алеша. Превращение камня в физиономию папаши его не удивило. Если б не предоперационная суматоха, сразу б догадался, что далеко они с мамой не уйдут. — Давай, нажми еще! Это ж наш козырной туз в рукаве!
Пока они пытались выдернуть из рукава свой козырной туз, обменивающиеся стороны вступили на мост, и, как назло, именно в этот момент из-за облачка на небе выплыла луна.
— Тпр-р-р-у!!! — завопил Соловей, откидываясь назад.
Он никогда не был в Магрибе, не знал, как выглядят африканские колдуны, но то, что дело здесь нечисто, понял сразу своим недалеким умом, как только лунный свет упал на яичко. Оно тоже было зелененькое и в алмазных брызгах, как объяснял ему Кощей, но из-под них торчали перья, и оно шло само, строго по синусоиде, размахивая кинжалом и самозабвенно горланя песню. Пятки Соловья загромыхали по бревенчатому настилу моста в безнадежной попытке затормозить.
— Без субсидий на предвыборную кампанию меня оставить хочешь?! — рявкнула «прекрасная принцесса Виона», удвоив усилия. — Хватай яйцо и тикай!
Чадра слетела с ее головы, представив взорам всех участников операции прекрасный лик, идеально скопированный с красочных буклетов Алеши. В этот момент яйцо в зубах дракона все-таки хрустнуло. Юноша выдернул из пасти папаши половинки и с ужасом обнаружил, что внутри ничего нет. На всякий случай ощупал язык дракона — вдруг куда иголочка воткнулась — пусто!
— Напарили!! — яростно завопил он.
