— Непременно проголосую за вас! — обнадежила его ведьма.
— Ты, старая, не крути. Не знаешь, за чем мы пришли?
— Да откуда ж мне знать, — начала ездить по ушам Яга, глядя честными глазами на оборотней. Ведьма прекрасно знала, за чем. Однако в связи с полным отсутствием всякого присутствия презренного металла старательно пыталась перевести разговор в нейтральное русло, в надежде, что пронесет. Последние три года в общак от нее не поступило ни одной полушки, а тут еще сынок учудил. И угораздило ж его на последней сходке набить морду внучатому племяннику самого Вия! — Вы ж общественные деятели! В трудах, в заботах. О нас, недостойных, печетесь денно и нощно!
— Это ты правильно заметила, — выпятил грудь Вервольф Вольфович. — Мы о народе печемся, а вот народ... Ты, например, за собой никаких должков не помнишь?
— Нет, — отрубила ведьма.
— Напомнить? — насупился Вервольф.
— Не вижу смысла.
— Не понял, — насторожился глава оппозиции.
— Прогрессирующий склероз, плавно переходящий в амнезию, — начала объяснять Яга, поднаторевшая за последнее время в медицине, — все равно не позволит мне запомнить такие сложные понятия, как долг. Я ясно выражаюсь?
— Нет, — обалдело затрясли головами посланцы Вия и на всякий случай отодвинулись подальше.
— Как бы вам попроще... Скажем так: старая я уже. Типа, что-то с памятью моей стало.
— А-а-а, — с явным облегчением протянул Вервольф Вольфович. — То-то я смотрю — заговариваешься. Ну, это не страшно, мы тебе все-таки напомним. А заодно, — в голосе главы оппозиции появились угрожающие нотки, — и кое-что припомним. Значит, так, старая. С тебя вира и налоги в трехкратном размере. Однократные в казну, двукратные на мою избирательную кампанию. Сейчас и немедленно. Не то...
Старушка поняла, что пора менять тактику, и срочно начала косить под дурочку.
— Ой, да хорошему человеку, — клятвенно прижала плотно сжатые кулачки к груди Яга, — и в десятикратном не жалко...
— Можно и в десятикратном, — согласился глава оппозиции.
— ...да вот бяда, — заголосила старушка, лихорадочно придумывая на ходу, как бы вывернуться половчее, и, разумеется, придумала: — Навалились на нас захватчики, басурманы иноземныи-и-и! Третий год смертным боем бьемси-и-и! В наш нечистый лес заповедный не пущаи-и-им! Дракончика замордовали-иги, я вся побитая хожу... Мы уж и златом, и серебром откупалися-а-а!!! И брыльянтами и самоцветами всякимя-а-а! Ничаво не помогаи-и-ит! Вся надежа на сыноч-ка-а-а... Один, грудью, всю нашу нечисть поганую прикрываи-и-ит...
— Стоп, стоп, стоп, — замахал руками лидер оппозиции, — сдается мне, бабуля, что ты нам мозги пудришь.
— Я-а-а?! — возмутилась Яга. — Да мой сыночек... — Ведьма подбежала к стене, отдернула в сторону каменную панель и застучала по клавиатуре. — Вот, смотрите! Все смотрите!
Противоположная стена, оказавшаяся сплошным гигантским дисплеем, засветилась и показала посыльным Ха Эм Вия такое, что ножки у них подкосились. Это была демоверсия любимой игрушки сына. По экрану метались осатаневшие монстры (сплошные когти и клыки) и меч, безжалостно разящий рвущихся в бой жутких чудищ. От их яростного рева дрожали стены. Во все стороны летели окровавленные куски мяса, клочки шерсти...
— Глядите, как мой сыночек бьется! Не на жизнь, а на смерть, между прочим! Через его глаза смотрите!
Уговаривать не было нужды. Оборотни смотрели, мелко трясясь от страха. Меч распластал пополам слоноподобную тушу последнего противника. Капли крови брызнули на экран с внутренней стороны и начали стекать, оставляя за собой алые дорожки, складываясь в странные знаки.
— Мис-сия за-вер-ше-на, — по слогам прочел лидер оппозиции.
— Сынок колдует, — пояснила старушка, отключая экран. — Пытается вход запечатать, откуда чудища иноземные лезут. Вот и посудите теперь, откуда мне, старой, на общак деньги взять. Про виру и не говорю...
Зачинавшийся мирный диалог был прерван истошным воем Васьки. Метеором влетев в закуток, он дал по его потолку пару кругов, затем еще пару по стенам, прошелся по головам местной оппозиции, затем, подлетев к едва приметной выемке в стене, с размаху шлепнул по ней лапой и с воплем «перестреляю всех на хрен!» скрылся в образовавшемся проеме. В темноте провала загрохотало железо.
— Видали, до чего Васеньку нашего довели? — не преминула воспользоваться ситуацией Ягуся, жалобно всхлипнув. — Такой милый, добрый котик был. Мышку не обидит...
Про мышь она упомянула зря.
— Достали гады! Смерть оккупантам!
В проеме показался кот. На голове его была каска со специальными прорезями для ушей, в лубах торчал пистолет Макарова, на боку висел кинжал и... И вообще, он обвешался оружием так, что шерсти практически не было видно.
Васька загромыхал в сторону спортзала, волоча ^а собой станковый пулемет. Он чуть не сбил по пути Алешу, дорывавшего на ходу свой ремень, и скрылся за поворотом. Оттуда раздались взрывы гранат. Это не могло не насторожить. Юноша прислушался к голосам внутри закутка и сразу все понял. На ловца и зверь бежит, азартно потер руки Алеша. Теперь, когда он въехал в суть проблемы семьи, Ягусин план получения дополнительных налоговых льгот с одновременной отмазкой от виры его уже не устраивал. Отбросив в сторону обрывки злополучного ремня, юноша подтянул штаны, рванул на груди кожанку, взлохматил ирокез и только после этого ворвался внутрь.
— Мать! Кота прижали. Вторая волна пошла. Мы не справляемся. Подмога нужна.
Бабка всполошилась не на шутку. Она так старалась убедить оборотней, что и сама поверила своей сказке, а тут еще и сынок помощи просит!
— Да я их за Ваську... — задохнулась Яга от возмущения.
— За родину, — деликатно намекнул Алеша.
— ...вместе с родиной на куски порву! — согласилась ведьма, запрыгивая на помело. — Бей басурманов!
Как только она исчезла за дверью, Алеша приосанился и напустил на себя строгий вид.
— Наконец-то наш глазастый догадался пополнение прислать. Долго до Вия доходило.
Оборотни вжали головы в плечи и начали прятаться друг за друга.
— Господа. Я дам вам парабеллум. Один на всех, — тяжело цедил юноша свинцовые слова, неспешно прохаживаясь взад и вперед перед окончательно выпавшими в осадок оборотнями. Тела их сотрясала мелкая дрожь. — Сами понимаете, с финансами напряженка. Поставки оружия задерживаются. Но вас наградят... посмертно...
Алеша смахнул со щеки несуществующую слезу и полез обниматься.
— Б-б-берем на себя финансирование этой во-енной кампании, — отстучал зубами стиснутый в медвежьих объятиях Вервольф Вольфович. — Мешка золота хватит?
— Издеваетесь? — возмутился Алеша, отталкивая от себя лидера оппозиции, — Мы на это предприятие уже целую гору грохнули, а они — мешок!
