— Хорошо, я все поняла, — Аня поднялась со стула. — Я вызову утром такси, напиши мне, пожалуйста, адрес клиники, — как всегда спокойная, выдержанная, словно росла не в неблагополучной семье, а в пансионате для благородных девиц. Наташа очень любила книги Лидии Чарской, особенно одну постоянно держала при себе — «Записки институтки» и даже пыталась читать трехлетнему ребенку. Я не питал любви к детской литературе, но эту книгу знал от корки до корки, слышал как Наташа читала Асе ту на ночь. А Аня чем-то походила на главную героиню — сиротку оказавшуюся в чужих стенах, пытающуюся привыкнуть к новой жизни и ее устоям.
Аня принесла блокнот и ручку из гостиной, положила передо мной. Маша уже спала, я тоже собирался лечь спать. Глаза закрывались сами собой. От усталости меня уже штормило. Но отдыхать и расслабляться ещё не время.
— Ты выглядишь уставшим, — Аня стояла слишком близко, я даже чувствовал ее аромат, немного сладкий и такой манящий. Вспомнил о встрече со Светой и всех своих ощущениях, точнее безразличии, что возникло некогда на месте физического влечения.
Поднял на Аню взгляд и грустно улыбнулся.
— Я и вправду устал. День был насыщенный. А ты его как провела?
— Как обычно, — она ласково улыбнулась. — Организовывала досуг одной очень непоседливой девочки. Сейчас пойду умоюсь и лягу спать, необходимо перезагрузить свою нервную систему от нескончаемых вопросов сестры.
Я усмехнулся, прекрасно понимая что имела в виду Аня. Чиркнул на бумаге адрес клиники и протянул ей блокнот.
— Если возникнут вопросы или проблемы…
— Ты на связи, — закончила она за меня, взяла блокнот, задевая своими пальцами мою ладонь. Развернулась и пошла прочь.
Я удрученно смотрел ей вслед, сердясь на себя за то что готов был ее окликнуть и предложить еще немного поговорить. Налил в стакан воды и пошёл в спальню. Спустя минуту услышал как в ванной зашумела вода и прикрыв глаза, представил… Нет, ничего не представил. Нельзя. Неправильно. И вообще я собирался спать! Но назойливые мысли, будто рой голодных пчел желающих отведать нектар растений, слетелись и кружили в голове, рисуя в воображение яркие образы.
Внезапно раздался глухой удар и резкий вскрик. Я поднялся с кровати, натягивая на ходу штаны, вышел из спальни и встал возле двери в ванную комнату. Шум воды не затихал и я услышал то ли всхлип, то ли стон…
— Аня? — я постучал в дверь и позвал девушку. — У тебя всё нормально?
— Игорь… — голос девушки прозвучал жалобно и испуганно. — Кажется, нет, сорвало кран… Я поскользнулась… здесь вода льет фонтаном…
— Аня, сейчас! — я кинулся в подсобку, к основному стояку, чтобы перекрыть воду. Мысли понеслись с бешеной скоростью, я даже успел испугаться за девушку. — Я зайду? — спросил я, вернувшись под дверь в ванную комнату, когда перекрыл подачу воды, шум которой стих, а охи девушки нет. Если слетел кран подачи горячей воды, то Аня вполне могла обжечься!
— Да… — неуверенно отозвалась она.
Я открыл дверь и вошёл, Аня стояла, сжимая на груди полотенце. Длинные светлые волосы, которые обычно она закалывала в пучок или собирала в хвост на затылке, сейчас были распущенны и разметались по плечам. На полу образовалась приличная лужа воды, девушка стояла посреди комнаты, и испуганно смотрела на меня во все глаза, будто на хищника, который скалил на нее свои зубы.
— Ты как? Сильно ударилась? Не обожглась? — на минуту я даже забыл зачем зашёл в комнату.
Не мог отвести взгляда от Ани, рассматривая ее голодным взглядом. Обычно я видел ее в джинсах и водолазке или джемпере с длинным рукавом, что сам ей купил. И лишь однажды — в ту ночь, когда Маша слегла с болезнью — в моей длинной футболке. Хрупкие плечи слегка подрагивали, на них, как жемчужинки, блестели капли воды.
— Вроде нет. Я не знаю как это случилось, я… — отвёл от девушки взгляд и посмотрел на источник бед, отмечая, что придётся вызвать сантехника. Букса горячего крана вместе с маховиком вылетела из своего места.
— Ты точно не обожглась? — снова посмотрел на девушку в ее бледное лицо.
— Всё случилось так быстро и неожиданно… Игорь, я не нарочно… — тихо говорила она.
— Конечно, нет, — заверил я. — По-хорошему нужно сменить все смесители. Завтра этим займусь с утра. Придётся перекантоваться без воды. Не переживай, ничего страшного. Как въехал в квартиру почти пять лет назад, так и ничего с того дня и не трогал. Видимо, пришло время для мелкого ремонта.
— Я сейчас уберу эту лужу, — Аня кивнула на пол возле раковины, а сама стояла на месте, словно испуганный зверёк, которого загнали в ловушку и дрожала.
У меня дыхание перехватило от ее беспомощного и испуганного вида, и я решил, что сам со всем разберусь, пусть только скроется с моих глаз от греха подальше.
— Не нужно, я сам сейчас уберу и посмотрю что там с краном. Иди отдыхать, — ответил я ровным голосом, а самого начало уже потряхивать от ее близости.
От мысли, что под полотенцем на ней ничего нет, у меня внизу живота все свело, и я мог в любой момент попасть в неловкую ситуацию. Я лишь успел натянуть спортивные штаны, и не уверен, что они сдержат мои порывы… А пугать и смущать Аню ещё сильнее — полнейший перебор. Не хватало чтобы она наутро завела новые разговоры о раздельном проживании, увидев мою реакцию на нее.
— Нет, давай я помогу… — воспротивилась Аня, а я закатил глаза и сделал шаг в сторону.
Вода растеклась почти по всему полу. Я поскользнулся и в одно короткое мгновение распластался по полу. В полете задел ногу Ани и она тоже не удержавшись, спикировала рядом. Мне кажется я даже услышал треск, с какой силой приложился затылком о кафель, и приподнявшись на локте, морщась от боли, держался за голову. Ночное приключение оказалось весьма захватывающим… Я нисколько не ожидал такого исхода. Вспышка боли померкла, и я забыл не только о боли, но и обо всем остальном, когда увидел Аню…
— Игорь! — испуганно воскликнула она. — Ты в порядке? — спросила, смотря мне в лицо, а я сглотнул нервный ком, упершись взглядом в оголенные участки кожи.
Полотенец, что прикрывал ее наготу, лежал рядом. Я смотрел на округлые груди с розовыми сосками бусинками, впалый живот и белую почти прозрачную кожу и летел в какую-то пропасть. Словно оказался в прострации, словно не перекрывал стояк и в меня фонтаном била горячая вода. Хотя в луже той я кажется сейчас и сидел?
Усилием воли я поднял свое лицо и заглянул Ане в глаза. Моя рука так и застыла на голове, словно ту залили бетоном. Щеки девушки вспыхнули румянцем, в глазах мелькнула какая-то жалкая тень смущения, а затем она с вызовом подняла подбородок. Слабо потянула полотенце с пола и прикрыла свою наготу.
— Аня… — хрипло произнёс я и наконец-то отмер. Потёр затылок и судорожно перевел дыхание. — Я в порядке. Ты сама не ударилась?
Вчера я называл при Свете Аню ребёнком, и то лишь для того, чтобы Света поскорее покинула стены моей квартиры без скандалов и драм. Но после вот этого зрелища у меня бы в жизни язык не повернулся так охарактеризовать Аню, не то что подумать… Хрупкая, миниатюрная, красивая и такая желанная. Особенно когда смотрит таким неискушенным взглядом в самое сердце, в глубину души, устанавливая там новые порядки и правила, задавая какой-то космический ритм биения сердца. Ее красота была обжигающей, как у ядовитого цветка. У меня внутри все свело и вдох сделать получилось не с первого раза. Мне будто перекрыли кислород. Я утопал в противоречивости всех своих чувств. Непорочная, чистая и привлекательная, и в то же время недосягаемая как прекрасное божество…
