Аглая уже спала. Виталя осторожно разделся, но, прежде чем лечь, некоторое время молча стоял и любовался женой, которая спала лежа на боку, по-детски умостившись щекой на ладошке. «И чего это она думает, что большой живот её портит? Ни фига он не портит! Потому что там растёт мой… то есть – наш ребёнок…» – с нежностью подумал Чалый и, заботливо подоткнув одеяло, слегка сбившееся из-за того, что его рыжеволосое чудо по своей привычке заткнула большой кусок одеяла между ног, прилёг рядом и осторожно обнял жену. Она сонно зашевелилась, инстинктивно поудобнее устраиваясь в кольце сильных мужских рук, после чего засопела куда более успокоенно…
Утро началось с того, что сразу после завтрака комэсков вызвали к командиру полка. В кабинете командира кроме командования полка их встретили ещё четыре человека. Первый из гостей сразу же заставил рефлекторно расправить складки гимнастёрки и вытянуться. Ибо им оказался командующий авиацией дальнего действия ВВС РККА генерал Голованов. Вторым был командир их дивизии. Принадлежность третьего можно было идентифицировать сразу – по петлицам и новеньким погонам с яркими васильковыми просветами. Четвёртый, судя по петлицам и погонам, принадлежал к ВВС. Но Виталий до сего момента его ни разу не видел… Похоже, гости подъехали, когда все были на завтраке.
Когда комэски вошли в кабинет, Голованов встал и, подойдя, пожал каждому руку.
– Здравствуйте, товарищи, садитесь. Разговор нам предстоит долгий…
Совещание началось с доклада командира полка, в котором он заверил, что к настоящему моменту боевой потенциал полка полностью восстановлен, а все эскадрильи, звенья и экипажи полностью укомплектованы техникой и личным составом.
– Это хорошо, – удовлетворённо кивнул генерал. – Потому что командованием принято решение начать вновь интенсивно использовать авиацию дальнего действия для работы по стратегическим объектам на территории Германии. Ранее это считалось нецелесообразным, потому что после операции «Большая порка» немцы перебросили на территорию своего рейха очень большое количество истребителей, резко усилив возможности своей ПВО, что, впрочем, пошло нашим войскам на фронте только на пользу. Но сейчас у них и на фронте складывается аховая ситуация. Это, а также то, что мы после «Порки» практически прекратили налёты на объекты в Германии, а английские ВВС понесли большие потери и тоже резко снизили интенсивность налётов, в настоящий момент привело к тому, что они начали перебрасывать самолёты обратно на фронт. В принципе, этот процесс начался ещё в ноябре. Но только сейчас, по нашим расчётам, он достиг такого уровня, который позволит нам провести как минимум один массированный налёт на объекты, расположенные на территории самого рейха, не рискуя при этом потерять существенную часть самолётов.
– Да мы ж только за! – воскликнул командир второй эскадрильи Никита Середа. – А то другие немцев бьют, а мы в них только бумагой бросаемся. Как в сортире, чес-слово…
– Неправильно рассуждаете, товарищ, – тут же встрял энкагэбэшник. – Ваши листовки, между прочим, подбирает и читает кто? Отцы, матери и жёны тех солдат, которые воюют на нашем фронте. Которые потом пишут своим мужьям и сыновьям.
– Ага-ага – воюй крепче, сыночек, и грабь побольше, потому что эти русские в нас только бумагой кидаются, – пробурчал Середа.
– И вовсе нет, – нахмурился энкагэбэшник. – Наоборот, судя по беседам с перебежчиками и пленными, именно письма родных, ознакомившихся с информацией, содержащейся в разбрасываемых вами листовках, побудили как минимум треть из них задуматься о сдаче в плен, – он повернулся к сидевшему рядом с комполка начальнику политотдела. – У меня есть материалы по данному вопросу. Я вам потом передам – проведите работу с личным составом.
– Так точно!
– Ладно, как бы там ни было – я уже сказал, что вы возвращаетесь к привычной боевой работе, – примиряюще произнёс Голованов. – Вашему полку предстоит особая задача. Именно поэтому у вас появилась такая представительная делегация, – усмехнулся командующий дальней авиацией. – Ну а конкретику вам сейчас доложит Сергей Семёныч, – и он кивнул четвёртому из гостей.
Сергей Семёныч оказался заместителем начальника службы авиаразведки ВВС РККА. Поэтому свой доклад он начал с того, что извлёк из принесённого с собой тубуса склейку карт и несколько больших листов аэрофотографий.
– Санкт-Фалентин, Амштеттен, Нижняя Австрия. Небольшой городок с населением около четырёх тысяч человек. Вот здесь, – он развернул одну из фотографий, – находится крупный танковый завод, который немцы с присущим им пафосом назвали «Нибелунгверке». Это и есть ваша цель.
– Ммм… какое прикрытие?
– С этим сложнее, – вздохнул докладчик. – Как вы понимаете, регулярной разведки на такую дальность мы уже давно не производили. После «Порки» немцы серьёзно озаботились ПВО рейха и установили на существенную часть переброшенных с фронта истребителей нагнетатели и новую, высотную топливную аппаратуру. А также заметно увеличили выпуск высотных модификаций истребителей и ускорили разработку новых образцов, заточенных именно под ПВО, часть из которых уже поступает на вооружение. Так что каждый полёт туда до последнего момента был сродни игре в русскую рулетку. Вследствие этого особенно много информации по тому, чем и как прикрыт этот завод, у нас нет. Но прикрытие точно есть. И истребительное, и зенитное. Причём довольно сильное. Но пока мы смогли обнаружить только четыре батареи малокалиберных тридцатисемимиллиметровых флак тридцать шесть… – он с каким-то сомнением пододвинул ещё одну фотографию, – вот здесь что-то непонятное. «Судя по всему, это какие-то новые зенитные пушки, причём очень крупного калибра. Как бы не миллиметров сто тридцать и… Но мы о них пока ничего не знаем.
– Хм, а «восемь-восемь» что, нет?
– Скорее всего, есть. И, если уж вот такие есть, то и стопятимиллиметровые тоже должны быть. Но увы, обнаружить их нам пока не удалось.
– А с истребителями что?
– Здесь чуть получше. Вот здесь и здесь – аэродромы. Но по ним отработает первый полк вашей дивизии.
– Толку-то… – буркнул кто-то. – Ночью, с высоты…
– Для этой операции выделены новые образцы бомбового вооружения, – присоединился к разговору генерал Голованов. – Кассетные и так называемые боеприпасы объёмного взрыва. С «жидкой» взрывчаткой.
– А это что за звери? – не удержался от вопроса Виталий.
– Ну, точно я вам не расскажу, но вроде как за счёт этой взрывчатки и какой-то особенной технологии её подрыва мощность такой бомбы раза в полтора-два превышает обычную. Ну и ещё там какие-то преимущества имеются… Вы их, кстати, тоже получите.
– То есть вместо пяти тонн нагрузки мы, получается, повезём восемь, а то и десять? – обрадованно оскалился Середа. И все комэски удовлетворённо загомонили.
– Я вот что ещё хочу сказать, – снова встрял энкагэбэшник. – Поскольку завод находится на территории Австрии и использует именно её ресурсную базу, последствия «Рурской катастрофы», как именуют нашу «Большую порку» и в Германии, и наши союзники, именно на нём отразились в наименее значительной степени. Вследствие чего сразу после той операции немцы начали предпринимать энергичные усилия для того, чтобы резко нарастить на этом заводе производство танков. Ну, чтобы компенсировать падение на других заводах. Это оказалось сделать дешевле и быстрее, чем восстановить производство на них. По существу, – тут он сделал паузу и окинул сидящих перед ним комэсков и командира полка с начальником политотдела строгим взглядом, – к настоящему моменту немцам удалось построить здесь нечто похожее на наш уральский Танкоград. Месячное производство боевых машин, по оценкам разведки, к началу сорок третьего года могло достигнуть объёмов трёхсот машин. А то и более! Кроме того, есть некоторая информация, согласно которой данный завод стал головным предприятием по разворачиванию производства немецких танков новых образцов, которые немцы спешно разрабатывали после того, как столкнулись с нашими «Т-76» и «НБ», а также с высоким уровнем насыщения нашей пехоты противотанковыми средствами. Понимаете, насколько важно нанести по этому заводу достаточно серьёзный удар? – он замолчал и снова весьма требовательно посмотрел на сидящих перед ним офицеров.
