– Не хотите – не надо. Значит, Осло возьмёт РККА.
Однако постепенно усилия Рузвельта, пытавшегося как можно быстрее ввести дискуссию в конструктивное русло, начали приносить плоды. Вследствие чего градус эмоций постепенно начал падать. И так продолжалось до тех пор, пока Черчилль не внёс вполне, на взгляд президента США, конструктивное предложение: создать специальный совместный военный комитет, в котором согласовывались бы крупные военные операции всех трёх союзников. Ну, для того, чтобы они смогли принести максимальный эффект. Ведь господин Сталин желает поскорее получить второй фронт? Так почему бы не согласовать свои действия таким образом, чтобы в тот момент, когда готовность союзников к высадке на континент достигла требуемого уровня, Красная армия не нанесла бы мощный удар по вермахту, дабы связать его резервы и не допустить сбрасывания десанта в море? Однако руководитель СССР сразу и резко отказался от подобной идеи.
– Мы не будем участвовать в этом!
– Почему? – изумился Рузвельт, которому данная идея показалась вполне здравой. В конце концов, англичане давно уже согласовывали с американцами большинство своих военных планов, и это, по его мнению, шло делу только на пользу. Так почему бы не распространить эту уже доказавшую свою эффективность практику на СССР? Сталин ответил не сразу. Сначала он бросил в сторону Черчилля тяжёлый взгляд, после чего медленно заговорил:
– Потому что этот комитет станет самым лакомым объектом для разведывательных служб Гитлера. Зачем искать стратегическую информацию по трём разным Генеральным штабам или иным сходным структурам, когда можно внедрить агента всего в один? А сделать это, учитывая, сколько суеты и рассогласованности будет при организации подобного межгосударственного органа, им будет не так уж и сложно. Между тем, по нашим данным, некие случайные утечки идут даже из уже давно работающих и вроде как плотно прикрытых контрразведкой органов, – он сделал паузу и негромко закончил: – Если, конечно, они именно случайные…
В помещении повисла напряжённая тишина. А затем Черчилль с каменным лицом произнёс:
– Что ж, сложно не согласиться, что это – веский довод… – но в голове у него билась одна мысль: «Он знает…» Весной прошлого года именно сэр Уинстон санкционировал операцию, результатом которой стала передача в Берлин пакета информации о ближайших планах СССР. А куда было деваться? Его реально испугали успехи РККА зимой сорок первого – сорок второго года! Русских просто необходимо было как-то притормозить! Во имя Британии!
Операция была разработана безупречно. Одна из престарелых тётушек герцога Виндзорского написала племяннику пространное письмо, в котором, кроме всего прочего, пожаловалась на другого своего племянника, который хотя и добился больших успехов, заняв весьма высокий пост в военном командовании, но слишком уж много времени проводит на работе, забывая о своей престарелой родственнице. Хотя в последний раз он оказался молодцом и провёл с тетушкой кучу времени, порадовав её своим вниманием… На самом деле письмо было написано в специальном отделе СИС, и изложенное в нём представляло из себя информацию стратегического характера, просто замаскированную под велеречивую старческую болтовню. Эдуард Виндзорский ещё в бытность свою как наследником престола, так и королём Эдуардом VIII был известен своим благоволением к тому режиму, который воцарился в Германии после тридцать третьего года, а также к его союзникам. Например, именно при нём Гитлер оккупировал демилитаризованную Рейнскую область. И это не повлекло для него никаких негативных последствий. Хотя по всем признакам являлось прямым и грубейшим нарушением Версальского договора. Причём благодарить ему за это в первую очередь стоило именно молодого короля Британии. Да и визит императора Эфиопии Хайле Селласие, который прибыл в Англию в поисках помощи в противодействии итальянской агрессии, так же окончился ничем… Ну а уже после отречения чета Виндзорских продемонстрировала это благоволение вполне открыто, с удовольствием посетив Германию и лично встретившись с Гитлером. Причём во время этого посещения Эдуард ничтоже сумняшеся приветствовал толпу, собравшуюся у его отеля, нацистским салютом. Что же касается его жены, ради любви к которой он якобы отрёкся от престола, то спецслужбам было известно, что мисс Уоллес Симпсон… то есть теперь уже герцогиня Виндзорская, была любовницей Риббентропа и до сих пор поддерживала с ним вполне тёплые отношения. Она вообще была той ещё штучкой. Помимо двух мужей, за ней тянулся целый шлейф связей на стороне, среди которых были не только холостяки, но и женатые. Например, она неплохо зажгла с одним автодилером по фамилии Трандл и отлично проводила время с известным лондонским повесой – Эдвардом Фицджеральдом, седьмым герцогом Лейнстерским. Впрочем, именно такие горячие штучки чаще всего и привлекают не слишком уверенных в себе мужчин, которые при этом очень хотят выглядеть сильными и уверенными…
Как бы там ни было, СИС сработала в своей обычной коронной манере – вбросила информацию конкретным людям, после чего получившие её личности поступили вроде как совершенно свободно и в полном соответствии со своими убеждениями… выполнив именно то, что от них и требовалось! Так что уже через неделю от мисс Симпсон в Берлин ушло трогательное письмо, в котором она рассказывала «милому другу» об их скучной жизни в багамском захолустье и редких новостях из Метрополии, в котором были такие слова: «Кстати, мой друг, недавно мой муж получил забавное письмо от одной из своих троюродных тётушек…» Сталин просто НЕ МОГ ничего об этом знать. Но он знал! Причём, похоже, всё! Иначе бы не выступил так резко… И этот провал очередной раз выбил Черчилля из колеи. Неужели у Сталина есть информаторы на самом высшем уровне британского истеблишмента? Или даже в окружении короля? Это… было бы настоящей катастрофой!
Так что он едва смог досидеть до конца заседания, весьма вяло реагируя на обсуждение польского вопроса, притом что считал его для Британии одним из основных. Вследствие чего это обсуждение прошло полностью под диктовку «кремлёвского горца». Так что планы полностью возместить полякам потери территории на востоке (предполагать, что СССР, после его победы в войне, вернёт полякам западные земли Украины и Белоруссии, мог бы только идиот) за счёт немцев оказались если и не полностью разрушены, то сильно ограниченны. А «великодушное» решение Сталина вернуть полякам часть галицийских земель вместе со Львовом выглядело не столько уступкой, сколько какой-то извращённой насмешкой…
Последний день работы конференции прошёл куда более спокойно. Вечерний разговор с Рузвельтом закончился тем, что Сталин рассказал президенту Соединённых Штатов о секретных пунктах соглашения с Японией, включавших гарантии границ и установленных в Китае линий разграничения. Нарушать его советский лидер отказался наотрез.
– Агрессоры, развязавшие нынешнюю мировую бойню, сделали нарушение любых заключенных ими договоров и вероломное нападение своей визитной карточкой. СССР не собирается им уподобляться… – заявил советский лидер. Но затем подсластил пилюлю, дав понять, что если ситуация в Европе к октябрю сорок четвёртого года, когда срок заключённого договора истечёт, будет это позволять, то СССР может пойти навстречу США и объявить войну Японской империи. Хотя надо понимать, что реально действовать на дальневосточном театре СССР будет способен только не ранее чем через пять месяцев после того, как будет закончена война в Европе… Ну а поскольку Черчиллю, ко второй половине дня собравшемуся-таки с силами, удалось частично продавить Сталина, заставив его согласиться если уж не на образование объединённого комитета планирования, то хотя бы на заявительное уведомление союзниками друг друга о наиболее крупных операциях на германском фронте, градус противостояния между лидерами Британии и СССР тоже удалось опустить до вполне приемлемого уровня. Сталин даже пошутил, указав пальцем на Черчилля и заявив:
