– Думаете, когда она проспится, то вспомнит всё, о чём вы с ней говорили?
Мистер Лис без обид принял мой скептицизм, минуточку поразмыслил и махнул рукой, признавая своё полное поражение. Бабуля ещё не раз будет пить ему кровь, требуя мне удвоенного жалованья за то, что я живу у него как в пансионе на всём готовеньком, получаю бесплатное образование, завожу полезные в жизни знакомства, да ещё и регулярно пополняю свой счёт частью гонораров от отдельных физических лиц. Если не считать, что меня пару раз пытались убить, то в остальном жизнь как у британского лорда.
Мы прошли почти два квартала пешком, невзирая на мелкий заморосивший дождик. Банда Большого Вилли категорически отказывалась появляться, что несколько угнетало моего учителя. Видимо начав сегодняшний день с лёгкой драки, он надеялся перевести её в более эпические сражения хотя бы внутригородского масштаба, но увы…
В конце концов нам пришлось взять кеб и под монотонное пение добраться до дома. Чем именно развлекал нас рыже-белый кебмен, я сейчас даже не припомню. И, скорее всего, это хорошо, сегодняшний день был настолько насыщенным, что мечталось только об одном – быстренько съесть чего-нибудь и спать.
– Шарль, старина, – громко сказал Лис, как только мы вошли в прихожую, – лёгкий ужин для мальчика и отправьте его спать. В двенадцать ночи нам ехать в порт, пусть Фрэнсис будет готов.
– Разумеется, месье.
Через пять минут я уже пил чай, заедая его тостами с сыром и огурцом. На десерт ложка мёда, ровно три очищенных грецких ореха и половина плитки шоколада. Дворецкий ещё предложил тёплые сливки, но я же не доберман Гавкинс, чтоб пить их просто так, обойдусь, пожалуй. Сон пришёл сразу.
Мне снилась моя нежно любимая матушка, хотя черты её расплывались в памяти, я прекрасно знал, что это именно она. Мы сидели у нас дома, передо мной стояла тарелка овсяной каши, которой мама кормила меня с ложечки, напевая ту самую детскую песенку про кораблик:
Плывёт-плывёт кораблик
Небесно-голубой,
Везёт подарки детям…
В её голосе слышалась необычайная доброта, и я явственно ощущал тепло её рук. Да, разумеется, всё моё подсознание чётко напоминало о том, что это лишь сон, но как же мне хотелось, чтобы он не кончался. Я открыл глаза ровно в ту минуту, когда старый дворецкий три раза стукнул в дверь:
– Месье ждёт.
На то, чтобы одеться, плеснуть в лицо водой из умывальника, по-быстрому пригладить волосы и бегом слететь по лестнице вниз, ушло около трёх минут. Учитель стоял в плаще и цилиндре, опираясь на проверенную трость и держа секундомер в руке.
– Хм, на этот раз уже лучше. Мне нужно задавать тебе глупые вопросы?
– Нет, сэр, экспериментальную дубинку я взял, заряд по максимуму.
– Отлично, мой мальчик, – кивнул мистер Ренар. – Тогда вперёд, кеб ждёт нас у порога.
Рыжий донец привычно оскалил крупные жёлтые зубы. Улыбка Фрэнсиса была не столь эффектной, как у Лиса, но, пожалуй, не менее пугающей. О том, как лошади кусаются, я знал лишь понаслышке, говорят, что самые злые могут на раз откусить человеку палец или даже нос. Не знаю, что хуже. Наверное, всё-таки нос, ведь он у нас один, а пальцев целых двадцать.
С этими глупыми мыслями в голове я поприветствовал рыжего коня с белой полосой вдоль морды.
– И тебе не хворать, хлопчик! Гляжу, прижился ты вроде у Лисицына. Не обижают сверх меры? А так-то терпи, чего уж, учёбы без подзатыльника не бывает.
– Сможешь ехать без песен, братик? – вмешался Лис, проталкивая меня в кеб. – Едем к порту, не спугнуть бы кой-кого.
– Разумение имеем, – тряхнув гривой, согласился Фрэнсис. – Человек или как?
– Скорее всего, кот из «близких к природе».
– Коты зверьё опасное. Ежели что…
– Шумнём, – в один голос ответили мы с учителем из кеба.
Донец потянул рычаги, раздался тихий свисток, и мы покатились по мостовой, стараясь как можно тише громыхать колёсами по булыжникам. Не представляю, как такое вообще возможно даже в принципе, но рыжий Фрэнсис умудрялся.
Кстати, совершенно не петь он не мог, похоже, что музыка у донцов в крови. Но, памятуя просьбу друга Лисицына, донец просто мурлыкал на ходу. Мелодия угадывалась на раз, и я поймал себя на мысли, что так же беззвучно повторяю за ним:
– С нашим атаманом не приходится тужить…
Тужить, кстати, и с мистером Ренаром не приходилось, он просто не давал для этого ни времени, ни возможности. Конечно, сейчас я предпочитаю более размеренный и респектабельный образ жизни, приличествующий пожилому англичанину. Но в годы звонкой юности ритм жизни, предлагаемый или определённый для меня весёлым Лисом, казался практически идеальным.
Да клянусь Ньютоном-шестикрылым, что, если бы я мальчишкой не получил «прививки» к приключениям, опасностям, дракам и всему тому, что впоследствии стало называться модным словом «экстрим», кем бы я был сейчас? Скучным старым брюзгой, не выпускающим из зубов сигару, от пяток до лысой макушки пропахшим нафталином и виски. Хотел бы хоть кто-то стать таким, а?
Но простите старику высокопарный стиль его воспоминаний, и вернёмся вместе в тот далёкий год и ту памятную ночь, когда рыжий донец высадил нас у порта в максимальной близости от старого трактира «У четырнадцати мышат».
Огни над входом уже были потушены, в окнах также не горел свет, а уличные фонари в этом районе скорее являются декорацией. Мы пробирались, ориентируясь исключительно на блестящее ночное зрение моего учителя. А он уверенно шёл вперёд абсолютно бесшумной походкой, на ходу элегантно помахивая тростью. Мне оставалось лишь спешить за ним, шаг в шаг пробираясь мимо каких-то заборов, складов, вырытых ям, гор мусора, по возможности минуя лужи и совсем уж в болото размокшую грязь. Это было не так просто, как я об этом пишу, честное слово…
Вдруг Лис внезапно встал, держа нос по ветру. Я едва не врезался ему в спину, но сумел удержать равновесие.
– Он здесь. Слышишь?
– Нет, сэр, – честно признался я, изо всех сил пытаясь вслушиваться в звуки ночного порта.
Различался шум ветра, мерное капанье дождевой воды в какую-то ёмкость, далёкий плеск волн и едва различимый скрип старых кораблей у пристани. Ничего похожего на кошачье мяуканье вроде бы и не было.
– Он работает молча, – не оборачиваясь, подтвердил мистер Ренар. – Но скрежет лопаты выдаёт его с головой. Надо подойти как можно тише. Дубинку держи на взводе.
Я кивнул. Мы пошли дальше, стараясь ступать на цыпочках. Это было трудно. Каждый мой шаг всё равно сопровождался противно чавкающим звуком размякшей грязи.
– Под ногами ил, – шёпотом объяснил Лис. – Раньше здесь было небольшое озерцо, на его берегу и поставили трактир «У четырнадцати мышат». Именно об этом месте говорится в той детской книжке. Ага, вот он! Теперь-то ты его видишь?
