– Ты…
Он запнулся, подыскивая правильные слова.
– Ты, наверное, совсем не знаешь – или не все знаешь, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они, – он опять запнулся, – женаты.
Он сглотнул и смутился еще больше.
– Когда они остаются наедине и… ну да.
Мадлен почувствовала, как снова краснеет. Это была та тема, которую вообще не обсуждают, как минимум, так открыто, и уж тем более с будущим женихом. Только… почему, собственно, не обсуждают? Ведь Петер прав, она, хоть и знает что-то, но наверняка не все. Неуверенная и неопытная, какой Мадлен и была, она не имела ни малейшего представления, как должна себя вести.
– Девушкам мало рассказывают об этом. – Она покусывала нижнюю губу. – Ты, может быть, меня немного и вспугнул, но это не значит, что я боюсь тебя, Петер, или того, что… между нами произошло. Просто это… Я не знаю, как мне реагировать и вообще, прилично ли даже просто думать об этом.
– Наверное, нет. – Петер немного расслабился и улыбался, сейчас уже так же тепло и нежно, как и всегда, сколько она его знала.
– В любом случае, говорить о таких интимных вещах вслух, естественно, очень неприлично. И я не хочу тебя к этому принуждать, как и заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь. Я клянусь тебе всем, что мне дорого и свято, что никогда не обижу тебя, Мадлен. Время до нашей свадьбы станет для меня бесконечным, но я буду держать себя в руках, точно, пока ты будешь готова… больше к этому.
– Спасибо. – Она взяла его за руку и сжала ее. Его искренняя симпатия и его готовность понять ее страхи настолько глубоко тронули девушку, что она решила: сейчас самое время сделать шаг ему навстречу. Поэтому решительно поднялась на цыпочки и поцеловала его прямо в губы. – Может быть, ты сможешь научить меня, как мне, собственно, реагировать в таких ситуациях.
Огонь страсти, бушевавший в нем мгновения назад, снова затеплился в его глазах.
– Ты уверена?
Она робко пожала плечами.
– Ты сам сказал, что у меня есть практическая жилка, и исходя из этого, было бы естественным, чтобы я не шла под венец абсолютно не готовой.
Смеясь, Петер снова притянул Мадлен к себе и покрыл ее лицо легкими, полными любви и нежности поцелуями.
– Это самое неприличное поручение, которое вообще может дать незамужняя девушка мужчине, ты хоть понимаешь это? Даже если я как твой почти жених и занимаю особое положение. – Он мягко обрисовывал указательным пальцем линию ее подбородка, затем со всей нежностью прошелся вдоль декольте ее платья.
Прикосновения вызвали странные, однако приятные ощущения. Она доверяла Петеру и поэтому решила отбросить все свои сомнения.
– Поцелуешь меня, как только что? Только быстро, нам ведь уже пора возвращаться, не то мои родители решат, что ты меня похитил.
– Какая соблазнительная мысль, – пробормотал он и их губы снова сомкнулись.
Мадлен могла почувствовать, как страсть снова захватывает Петера, его рот был требовательным, ненасытным, чувственным. В этот раз он охватил ладонями ее щеки, опускался пальцами к плечам, затем приник к ней и гладил по спине вверх и вниз. Мадлен в этот момент хотелось только одного – испытывать такие же эмоции, как и Петер. Она не хотела его разочаровывать, поэтому тесно прижалась к нему, обвила руками его шею и все свои чувства, на какие только была способна, вложила в поцелуй.
Спустя вечность, которой он не мог позволить длиться дольше, Петер освободился из ее объятий.
– Ты быстро учишься, Мадлен, это точно.
Фон Вердт нежно поцеловал ее в щеку и сделал решительный шаг назад.
– Давай закроем входные двери и пойдем домой. А вот все, что происходило здесь и касалось нас двоих, пусть останется нашей маленькой тайной, хорошо? Потому что, если братство об этом узнает, не миновать мне холодного купания в мельничном ручье.
Она не смогла удержаться от смеха.
– Не волнуйся, я умею хранить тайны.
Глава 5
На следующее утро Мадлен разбудил легкий летний ветерок, беспрепятственно проникавший в ее спальню через широко открытые оконные ставни. Птицы на все голоса продолжали свой неповторимый утренний концерт, где-то во дворе загремело ведро, и тут же натужно скрипнула колодезная цепь. Прокукарекал соседский петух, которого следом поддержали такие же голосистые сородичи из окрестных дворов.
Какое-то время Мадлен тихонько лежала, с упоением прислушиваясь к хорошо знакомым ей звукам. И пусть в крошечной комнатке помещались только кровать и три сундука с одеждой, зато она была ее собственной. Поэтому никто не мешал ей наслаждаться первыми минутами дня – пока ее не бросило в жар от мыслей о том, что комнатку придется сменить на собственный дом. Да и спать одной уже тоже вряд ли получится.
При этой мысли ее стало слегка подташнивать. Однако когда она представила себе, как просыпается рядом с Петером в их большой спальне с фронтоном, как они вместе встают с кровати, не спеша завтракают, занимаются домашними делами, тошнота улетучилась. Это же было то, о чем мечтает каждая девушка, разве не так? Хороший верный супруг, красивый дом, своя семья. Скоро у нее все это будет. Петер точно больше не станет тянуть с официальным предложением сейчас, когда они уже нашли дом.
Мадлен легко перебросила ноги через край кровати и чуть не наступила на Мице – серую полосатую кошку, которая спала на прикроватном коврике, свернувшись калачиком. Кошка возмущенно зашипела, выгнула спину дугой и гневно посмотрела на девушку глазами с зеленым отливом.
Мадлен улыбнулась.
– Извини, Мице, я не хотела тебя будить. Ты ночью опять пробралась через окно? – Кошка давно пользовалась полувоздушным маршрутом. Во дворе рос древний каштан, а его ветки касались стены дома. Этим путем Мице зачастую исхитрялась попадать в дом.
Но потом девушка взглядом уловила неплотно прикрытую дверь и рассмеялась.
– Нет, сегодня ты наверняка выбрала менее авантюрный путь. – Похоже, вчера вечером она не очень плотно прикрыла дверь. Мадлен наклонилась и погладила кошку по голове, по спинке, в ответ на что та соизволила помурлыкать, а затем сладко потянулась.
Дом просыпался, и пока Мадлен настраивалась на новый день, отовсюду доносилось все больше голосов: внизу мама говорила с Йонатой, над чем-то смеялся Маттис, а рядышком слышно было, как просыпались Мария и Янни.
Мадлен достала из сундука свежее нижнее белье и нижние юбки и приготовила красивое светло-желтое шелковое платье, которое она собиралась надеть сегодня к воскресной мессе. Из кувшина, стоявшего на подоконнике, налила воду в таз на самом маленьком сундуке, сняла ночную рубашку и тщательно обмыла лицо и шею смоченной в воде салфеткой. Она также вымыла подмышки, а после небольшого колебания – вокруг грудей и под ними. Ей не нравилось, когда начинала зудеть потеющая при летней жаре кожа. Хотя всегда и считалось, что не стоит часто использовать воду для ухода за телом, мол, тогда поры кожи раскрываются, вследствие чего можно было заболеть, она с удовольствием подвергалась риску, ведь после мытья чувствовала себя свежей, а к тому же еще и пахла хорошо.
