– Но почему тогда она выбрала именно его, чтобы обвинить? – не соглашалась Анна-Мария. – У нее нет причин выдумать такое ужасное обвинение.
– Это то, над чем я не перестаю ломать голову, – согласился с ней отец. – Лукас клянется, что не прикасался к Веронике. После того как мы с ним сегодня пообщались, я уверен, что он говорит правду. Но он о чем-то умалчивает, и я боюсь… – Его лицо враз посерьезнело. – Мадлен, девочка моя, ты же никогда не встречалась с ним тайком?
– Что? – ужаснулась Анна-Мария. – Естественно, она этого никогда не делала. Как ты только можешь…
– Я не тебя спрашивал, а свою дочь, – перебил он жену непривычно грубым тоном. – Говори, Мадлен. Ты когда-нибудь с ним встречалась? На старом кирпичном заводе в предместье, например?
Мадлен испуганно смотрела на отца.
– Нет, отец, я никогда этого не делала.
– И он никогда не пытался заманить тебя туда?
– Нет! – Она яростно покачала головой. От ужаса и страха у нее свело горло. – Нет и еще раз нет.
– Тынен, дорогой, я умоляю тебя! – Ее мать заботливо обняла Мадлен. – Как ты можешь такое допускать? Наша дочь даже не подумала бы о чем-то подобном.
У Мадлен в глазах стояли слезы.
– Отец, вы должны мне верить. Я не совершила ничего плохого, и Лукас тоже. Он никогда не пытался меня куда-либо заманить или сделать что-то подобное. Он бы никогда не сделал. – Она запнулась и тихо добавила: – Со мной нет.
После некоторого молчания отец одобрительно кивнул головой.
– Хорошо, Мадлен. Я должен был убедиться. Тебе не нужно плакать, все в порядке. Я верю тебе. – Он улыбнулся ей. – И ему я тоже верю. Он что-то скрывает, и это что-то не очень хорошее, но за это он не заслуживает тюрьмы. Как следует отлупить, это да. – Хотя ужин еще не закончился, он встал из-за стола. – Мадлен, иди за мной в контору. Мне нужно кое-что с тобой обсудить – с глазу на глаз.
* * *
– Помни о том, Мадлен, что после сегодняшнего допроса и терриции он может не очень хорошо себя чувствовать. – Отец крепко держал дочь под руку и пристально смотрел ей в глаза, когда они подошли к воротам Нойтор и расположенной рядом башне Баселлер Турм. – Будь с ним добра и сострадательна, насколько ты можешь, и дай парню знать, что его дядя и я делаем все возможное, чтобы ему помочь. И заставь его говорить, девочка. Ты понимаешь, как это важно? Если он нам не скажет, с кем был в тот вечер на старом кирпичном заводе, все может плохо закончиться.
– Да, отец, я понимаю. – Мадлен кивнула и испуганно посмотрела вверх на тюремную башню, которая сегодня казалась ей еще выше и негостеприимнее, чем обычно. Она еще никогда не была внутри и вздрогнула от одной мысли об этом. – Я попытаюсь.
– Нет, Мадлен, ты должна не только попытаться. – Он с силой сжал руку Мадлен. – Ты во что бы то ни стало должна заставить его бросить это глупое упрямство.
– Мне немного страшно. – Она нервно смотрела на деревянную лестницу, ведущую к входной двери. Сегодня нес службу старый стражник Фридрих Айк. Это был невысокий, толстенький мужчина с седыми волосами и такой же седой бородой, чье добродушное выражение лица и морщинки вокруг глаз совсем не соответствовали образу стражника. Обычно он нес службу возле ворот Фойхтстор, однако сегодня по каким-то неизвестным причинам он был приставлен охранять тюрьму.
Айк, очевидно, слышал ее слова, так как подошел к Мадлен и дружески улыбнулся ей.
– Что, Мадленхен, вы с отцом пришли сюда с визитом? Нет причин бояться. Бояться должны те, кто сидит там внутри. Как вы считаете, господин Тынен, мне сопроводить вашу дочь? Я могу показать ей паутину и пыль по углам. Это самые страшные вещи, которые можно в данный момент увидеть в башне. – Он заговорщицки подмигнул отцу и протянул руку Мадлен.
Она вопросительно посмотрела на отца и после того, как он одобрительно кивнул, нерешительно взяла стражника под руку. Она знала его всю свою жизнь, и он ей очень нравился. Айк всегда находил дружеское слово и шутку для каждого. Сейчас он тарахтел без умолку, сопровождая ее вверх в башню, а оттуда снова по ступенькам вниз к тюремной камере, в которую заперли Лукаса. Так что ей не удалось толком осмотреться внутри тюремной башни.
– Кученхайм, к вам посетитель, – прокричал Айк, поворачивая ключ в замке и отодвигая засов. – Это милая молодая девушка, поэтому ведите себя прилично. Я буду рядом, – пообещал он Мадлен.
Мадлен молча кивнула и вошла в круглую тюремную камеру. Первое, что она ощутила, был затхлый запах, и только затем она увидела, что свет попадал в камеру через расположенное под самым потолком крошечное зарешеченное окно. Она остановилась сразу за дверью и сжалась, когда та закрылась, а засов для надежности туго заскрипел.
Лукас сидел на узких неудобных нарах, скрестив ноги по-турецки и прикрыв их толстым шерстяным одеялом. Он даже не предпринял попытки встать в ответ на ее приветствие, только кивнул. При этом кандалы, сковывавшие его руки, противно клацнули. Сквозь бороду, которая отросла за последние дни, бледное лицо Лукаса с выдающимся подбородком и ярко выраженными скулами казалось более худым, чем обычно. Темные тени под глазами свидетельствовали о том, что он мало спал.
При виде его сердце Мадлен сжалось. Она не знала, что ожидала увидеть, но уж не такую горестную картину. А когда Лукас вдруг выдавил из себя громкий саркастический смех, она не на шутку перепугалась.
– Теперь они посылают ко мне маленьких девочек? Им недостаточно часами трезвонить, как они будут раскаленными щипцами вырывать мне ногти или дробить голени в испанском сапоге? Теперь еще и ты? – Он смотрел на нее почти враждебно. – Уходи, Мадлен. Тебе здесь нечего делать.
– Я знаю. – Она отчаянно искала правильные слова. – Я хотела… – Она кусала губы. Врать ему – это точно был неверный ход. – Отец попросил меня прийти, – выдохнула она. – Но я тоже хотела тебя увидеть, Лукас. Я бы никогда не подумала, что он мне это разрешит.
– Это было бы лучше. – Он отодвинулся на нарах чуть в сторону. – Проходи, садись. У тебя такой вид, будто ты сейчас вот-вот упадешь.
– Спасибо. – Она осторожно присела рядом с ним и заметила, что затхлый запах исходил от матраса. – У тебя все хорошо? Ну конечно нет, потому что ты здесь, но я имею в виду…
– Да, я в порядке. – Он прислонился спиной к стене.
Мадлен слегка развернулась к нему и тоже прислонилась плечом к стене, чтобы видеть его.
– Отец попросил меня поговорить с тобой. Он хочет, чтобы ты сказал присяжным, с кем ты… ты знаешь, с кем ты был вместе в тот вечер. – Она тяжело сглотнула, потому что ей было трудно произнести эти слова. Она не очень много знала о том, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они остаются наедине, но и совсем глупой не была. Мадлен отдавала себе отчет в том, что Лукас в этих вопросах имел намного бо`льший опыт. О том, с кем он набирался этого опыта, она не хотела даже думать.
– И он посылает тебя, чтобы выпытать это у меня? – Он снова саркастически рассмеялся. – Это же просто смешно. Почему такая маленькая мышка, как ты, должна выслушивать о моих любовных похождениях?
