— Ты сказала своим родителям о ребенке?
Она снова взглянула на него, удивленная его вопросом.
— Конечно, сказала. Ребенок родится через несколько месяцев. Я не могу вдруг появиться у них на пороге с младенцем на руках.
Внезапно ее поразила одна мысль.
— Только не говори мне, что ты ничего не сказал своим родителям!
— Я не знал, с чего начать…
— Как насчет: «Мама, папа, у меня для вас отличная новость…»
Он поднял бровь.
— Ты так разговариваешь со своими родителями?
— Честно говоря, я использовала именно эти слова.
Перед разговором с родителями она несколько недель собиралась с духом. Сразу после того, как ее мать пришла в себя, услышав о глобальных изменениях в жизни дочери, она начала беспокоиться. Она изводила Рейчел постоянными звонками, расспросами о самочувствии и о еде. Рейчел с трудом выдерживала пристальное внимание родителей к своей жизни, но она, по крайней мере, рассказала им о ребенке. А Лео даже ни шагу не сделал в этом направлении.
Она увидела, что его тело приняло оборонительную позицию, он скрестил руки на груди, отодвинувшись на стуле подальше от Рейчел. Это из-за разговора о семье? Из-за того, что он снова вспомнил про родителей и брата?
— Мы мало общаемся.
— Но зачем скрывать от них тот факт, что ты станешь отцом?
— Ты не понимаешь, Рейчел.
— Тогда объясни мне.
— Мне нечего объяснять. Ничего серьезного. — Он крепче сжал руки на груди.
— Нет, это серьезно, Лео. Мы станем родителями через три месяца, а ты не сказал об этом своей семье. Поэтому я начинаю беспокоиться из-за тебя. Что-то гложет тебя. Это из-за твоих мучителей в школе?
Он вздохнул, а когда заговорил, она услышала легкую дрожь в его голосе.
— В том числе и поэтому. Но я не собирался утаивать от них рождение ребенка.
— Но когда ты планировал им рассказать?
— Завтра. Завтра день рождения мамы. Она позвонила сегодня утром и сказала, что приглашает меня на семейный обед завтра. И не примет отказа. Она спросила, не хочу ли приехать вместе с кем-то, и я подумал, что это может быть хорошей возможностью…
Она прыснула от смеха, услышав его наивный план. Она представила, как они войдут в дом его родителей. Но серьезное лицо Лео настроило ее на решительный лад.
— Это твоя семья, твоя проблема, поэтому мы должны поступать так, как удобно тебе. План нам не нужен. Я не буду диктовать тебе, как поступить. Но я считаю, что тебе стоит поговорить со своей семьей.
— Это был мой брат, — сказал Лео, помолчав немного. — Он был инициатором травли. Он сам ее начал и поощрял других. Сейчас он не стал менее жестоким, чем тогда. Когда отец поговорил с администрацией, Николасу удалось убедить учителей, а они в свою очередь моих родителей, что со мной все в порядке. Что я хотел привлечь к себе внимание. В конце концов, отец решил, что пребывание в этой школе поможет мне закалить характер.
То, что она услышала, было отвратительно, ей стало дурно. Она не могла поверить, что родители могут причинить своему ребенку такие страдания намеренно. Она взяла руку Лео в свою и сжала ее.
— Лео, прости за мои расспросы. Я не могу поверить, что твой отец…
— Дело не в нем. Он понятия не имел, что происходило на самом деле. Ты не понимаешь. Николас очень… Он умеет располагать людей к себе. И говорить убедительно. Я думаю, что мой отец на самом деле думал, что он поступает правильно. Ведь и я не сразу понял, что Николас руководил той бандой. К тому времени я уже покинул школу и уехал из дома. Я решил, что не стоит нарушать мир в семье из-за этой истории. Моя мать довольна своей жизнью. Она любит моего отца, а он обожает ее. Пока я и Николас находимся на расстоянии друг от друга, моя мать счастлива.
— Я думаю, что, прежде всего, ты не идешь на контакт. Судя по всему, твой брат не настолько чуткий человек. Ты должен сильно любить свою мать, если ты идешь ради нее на такие жертвы.
— Конечно, я люблю ее. Она моя мать.
— Как ты думаешь, она обрадуется, что станет бабушкой? Это ее первый внук? У Николаса…
— Слава богу, нет, — прервал он ее. — Да, она очень обрадуется. Поэтому я подумал, что это будет хорошим подарком ей на день рождения.
— Я согласна со всеми твоими решениями. Просто дай мне знать, что нужно делать.
Он поцеловал ее ладонь. Она вздрогнула, когда его губы коснулись ее кожи, и дотронулась пальцами до его подбородка. В тот момент, когда она потянулась к нему, она почувствовала, как ребенок шевельнулся в ее животе. Рейчел дотронулась до локтя, или ножки, или другой части тела ребенка, которая выступила под кожей.
Она помнила, как это произошло в первый раз. Она лежала на диване с ноутбуком на еще совершенно плоском животе. Она почувствовала легкую вибрацию внутри себя, почти ничего, но в то же время все, весь смысл ее жизни. В первый раз она почувствовала себя по-настоящему беременной.
— Можно мне дотронуться? — спросил Лео.
Его глаза горели желанием, но в этот раз он желал не ее тела.
— Хочешь почувствовать, как толкается ребенок?
Она мягко взяла его руку и приложила к своему животу туда, где толкался ребенок. Когда Лео начал нежно гладить это место, она постаралась сконцентрироваться на своих материнских чувствах. Но, чувствуя над собой его тело, видя краем глаза его загорелую кожу, она ощущала себя прежде всего женщиной. Она снова уловила тонкий аромат морской соли, его запах. «Он касается моего тела только из-за нашего ребенка», — твердила она себе.
Сейчас она для него лишь инкубатор, вынашивающий его ребенка. Они уже очень давно не вспоминали в беседах о том, что были однажды близки друг с другом. У нее не было поводов считать, что он хотел от нее чего-то большего. Поэтому ей следовало взять под контроль разбушевавшиеся гормоны и перестать мечтать о том, какие еще части ее тела могла бы ласкать его рука.
Она взглянула на потолок, пытаясь отвести взгляд от Лео. Но неожиданно их взгляды встретились. Его рука осталась на ее животе, но как-то неуловимо его прикосновение изменилось. Он перестал исследовать ее тело, но начал ласкать его.
Рейчел запрокинула голову и прикрыла глаза.
Его губы скользнули по ее губам. Когда его рука нашла ее талию, она со стоном приоткрыла губы и обхватила Лео руками за шею, прижимая его к себе.
Странно, но она боялась. Боялась того, что Лео испытывает сейчас иные чувства. Но все же она не хотела прерывать этот вожделенный поцелуй.
Как же она была прекрасна! Он не мог оторваться от нее и продолжал целовать ее губы. Осторожно подхватив под локти, он поднял ее со стула. Она приподнялась на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ, ее тело изогнулось, и их ребенок оказался между родительских тел.
