— Скажи ей, что я еще думаю, — ответила я не в силах больше смотреть на него. — Скажи ей, что я горжусь и ею, и тобой, и что я хотела бы, чтобы все это сработало. Я хочу остаться. То есть захотела бы, если…
Барнабас не шелохнулся, но каким-то образом вдруг стал мрачнее.
— Что если серафимы не позволят тебе поступить по-твоему? Они же послали Демуса.
Как раз это-то меня и беспокоило, но я подарила ему фальшивую улыбку; мои ноги болтались где-то в темноте между небесами и землей.
— Эй! Я — темный хранитель времени. Что они могут? Убить меня? Так они уже это сделали.
Я отвела взгляд — это страх заставил меня опустить глаза. Они ведь могут отобрать мой амулет и позволить темным крыльям уничтожить меня. Душа без ауры — это законная добыча, а моя аура сейчас исходила из амулета. Но я не собиралась исполнять работу темного хранителя времени и посылать жнецов убивать людей, спасая их души только по той причине, что боялась. Даже если оно и так.
— Я поговорю с ней, — наконец сказал он, ясно увидев мой страх.
— Спасибо, Барнабас.
Я оттолкнулась и спрыгнула с крыши, согнув ноги в коленях, чтобы смягчить приземление. Посмотрела вверх, попробовав увидеть, как он улетает, но там не было ничего кроме голых, черных ветвей деревьев между мной и грузными тучами. Повесив голову я потащилась к входной двери пялясь на свои шнурки. Черепа и сердца. Может, мне пора повзрослеть.
Остатки самосохранения заставили меня помедлить прежде чем войти внутрь. Грейс сказала, что уладит всё с моим отцом, но все же было очень трудно взяться за дверную ручку и повернуть. Когда я коснулась ее, то почувствовала легкий укол, пронзивший мою ауру. Отдернув пальцы я принялась ждать, прислушиваясь к своим чувствам.
— Смахивает вроде как… Как будто за мной следят, — резюмировала я, когда почувствовала, что мой амулет стал нагреваться.
Я втянула в себя воздух и уставилась на трещину небесного серебра, вертикальной линией расколовшую ночь. Какой-то низенький, тощий человек шагнул сквозь нее сюда, и свет обрисовал его силуэт, его седоватые кудри и его пышные одежды.
— Рон, — я зашипела, выдохнув весь воздух из легких.
Светлый хранитель времени, во плоти стоял в темноте на лужайке перед моим домом. Моей первой мыслью было призвать Барнабаса пройти сквозь меня и умереть.
К чертям. Я могла бы остановить время. Мне не нужна помощь Банрабаса. К тому же, он, скорее всего, экранировал свой резонанс и не смог бы меня услышать.
Отставив ногу, я наблюдала, как Рон заканчивает проявляться.
— Тебе чего надо? — рявкнула я и он судорожно вздернул голову, похоже удивившись, что я его заметила. Краткий миг моего торжества в этой со всех сторон поганой ночи.
Маленький человечек быстро восстановил свой напыщенный вид, встряхнув волнистыми одеяниями, которые были бы больше уместны на съемочной площадке в Голливуде, чем где-нибудь в реальной жизни. Это он что ли думает, будто я нелепо одеваюсь?
— Узнать, что ты замышляешь? — спросил он, вложив в эти несколько слов больше желчи, чем, казалось, вообще было возможно. Боже помоги мне, он знает всё.
Я скрестила руки на груди. И плевать, если так я покажусь уязвимой. День выдался не самый лучший, тут уж нечего скрывать.
— Я пытаюсь не быть к тебе предвзятой, — весело заявила я. — Но, может, тебе лучше свалить до того как я позову на помощь и тебя упекут в тюрьму то, что ты такой извращенец.
Рон лишь улыбнулся все той же, приводящей в бешенство улыбкой.
— Ты научилась останавливать время. Поздравляю.
Забавно как не-поздравительно может звучать «поздравляю», когда он это произносит. Я оглянулась на свет у порога желая, чтобы Грейс заставила какую-нибудь из веток свалиться на Рона.
— Ага. Теперь что?
Рон шагнул ближе, задрав голову и подрастеряв самодовольство.
— У меня тут был жнец.
— Ну, я заметила. — Я качнулась назад к двери; мне это не нравилось.
— Ну, я и задумался — что же ты натворила… — он растягивал слова с тщательностью, с которой я заполняю тесты на контрольных.
— Тра-ля-ля, тра-ля-ля, — отрезала я и сделала ему ручкой жест балаболки. — Не начинай трындеть, Рон. Я ничего не делала.
Я повернулась, чтобы войти внутрь, и обмерла, когда Рон сграбастал меня за руку. Крутанувшись, я вырвалась из его хватки, потрясенная тем, что он прикоснулся ко мне.
— Отвали! — прикрикнула я с высоты двух ступенек; негромко, не желая объяснять папе, кто тут у нас. Сердце стукнуло и вновь замерло.
— Ты изменила метку резонанса, — заявил Рон глядя на меня с нескрываемой злостью. — Мой жнец не может найти ее.
Ах-ха-ха, подумала я. Мэдисон играет не по правилам! Но все, что просочилось из моих уст, это короткое:
— Хорошо.
— Ты добьешься того, что ее убьют! — воскликнул Рон.
Я прищурилась.
— Валяй, — бросила я. — Сделай видео. Залей в онлайн. Все, хватит, Рон. Иди домой.
— Ничего не хватит, — настаивал он, выглядя одновременно и злым и растерянным. — Она не мертва. Ты не позволяешь убить ее. Думаешь, я не знаю почему. Что ты хочешь сделать? Тебе не изменить суть вещей. Они то, что они есть.
Я вдохнула воздух, чувствуя, словно все разочарования целого дня навалились на меня разом. Но в то же время, они меня лишь злили. Я не собиралась перед ним распинаться. Дернув дверь, я проскользнула внутрь и скорчила рожу, когда он поднял ногу, чтобы подняться по ступенькам, перед тем как захлопнуть дверь у него под носом.
Выдохнув, я прислонилась к двери спиной. Я слышала, как мой отец разговаривает по телефону на кухне; в том, как он то повышал, то понижал голос угадывалось напряжение. Я оттолкнулась от двери и выглянула в узкое окошко рядом с дверью. Рон исчез. Спасибо тебе, Господи.
Дом выглядел тихим и нормальным, папа вышел из кухни с трубкой домашнего телефона прижатой к уху. Моей первой мыслью было, что он разговаривает с Джошем или мамой Джоша, стараясь выяснить, где я, но он показал мне большой палец, и я поняла: он думает, что мой «комендантский час» еще не наступил.
— Бев, она в порядке, — сказал он в ответ на что-то, и я сообразила, что он разговаривает с моей мамой. — Это звонок — просто чей-то розыгрыш.
Ох, елки. Копы из центра ювенальной юстиции добрались до нее. Встревоженная, я еще раз выглянула в окно — нет ли Рона, затем вошла, пытаясь услышать хотя бы конец разговора.
— Я сказал она в порядке, — сказал папа скосив на меня глаза. — Она сейчас наверху, спит, иначе я бы дал ей телефон, чтобы ты смогла убедиться сама.
Я потянулась к трубке, но он помотал головой. Почему мой отец лжет моей маме о том, где я?
— Бев, — сказал он и его голос приобрел ту твердость, которую я помнила с детских лет. — Послушай меня. Мэдисон в порядке. Я в порядке. Мы справляемся вполне хорошо, и я думаю это у тебя с этим проблемы. Я могу вырастить нашу дочь так же хорошо, как могла бы и ты. Она прекрасная девочка и я, честно говоря, понятия не имею, откуда ты набралась разных слухов. Я скажу ей, чтобы она позвонила тебе завтра. Я не стану ее будить только потому, что кто-то подергал тебя за поводок. Иди, прими валиум или еще что.
