Я посмотрела на них, видя в Барнабасе понимание того что это будет не так просто как мне того хотелось бы, в Наките страх что я попрошу ее сделать что-то, что ей не понятно, и в Джоше желание сделать что-нибудь иначе, все равно что.
— Готовы к вылазке? — спросила я.
Все как один, они выдохнули с облегчением, и Джош с широченной улыбкой ответил: — Еще как!
Глава 2
Я стояла за надгробием, которое доходило мне до груди, положив сверху руки. Сухой горячий ветер шевелил у меня перед глазами розовые кончики моих коротких волос, пока я ждала, когда Барнабас вернется со своей пешей разведки. Накита фотографировала надгробия своей камерой, которая всегда была наготове в ее маленькой красной сумочке. А Джош пытался не блевануть после своего первого полета на ангеле.
Накита настаивала, что выбрала в качестве места посадки кладбище, потому что школа находилась напротив, отделяемая оживленной улицей, но мне сдавалось, что это может быть сухое чувство юмора, лишенного всякого юмора смертоносного темного жнеца. Признаю, кладбище вероятно все-таки лучший выбор чем соседний фастфуд, особенно если принять во внимание все еще часто дышащего Джоша.
Я взглянула на согнувшегося, ели держащегося на ногах Джоша, он стоял ко мне спиной, опираясь на кладбищенский камень, его спортивная сумка лежала у его ног и он пытался отдышаться. Видимо, ситуацию усугубило еще то, что мы не просто летели, а нас бросало из стороны в сторону. Ужасная пустота с которой сталкиваешься при путешествии сквозь материю пространства само по себе пугает, и когда Накита впервые окутала меня своими крыльями и перенесла нас из Индианы в Грецию, которая находится на другой стороне земли, ощущение было ужасное. Я полагаю, остров Кайроса теперь принадлежит мне, потому как я занимаю его должность и он мертв.
Джош, неуверенно подошел ко мне, он слегка пах потом и теннисными туфлями. Я улыбнулась и подвинулась, освобождая ему место, мы вместе облокотились на надгробие, касаясь локтями. Я была рада, что он был тут с нами.
— Ты ее видишь? — спросил он, в его голубых глазах наконец-то читалось возбуждение.
— Нет, — ответила я, про себя благодаря Белатрис, на чье надгробие мы облокотились. — Я не видела лица Тамми. Удачей было уже то, что я увидела название города, и улицы, на которой она живет, и что пожарный знал ее имя. Но я уверена, что она здесь.
Я указала на школу подбородком, и он посмотрел на меня. — Твое чувство хранителя времени покалывает, да? — пошутил он, и я смущенно на него посмотрела.
— Вообще-то да, — ответила я, не желая признать, что почувствовала странное дрожание своей ауры когда мы пролетали над школой. Такое было на моем последнем предотвращении скоса, и в этот раз я собиралась доверять чувству.
— Так как мы найдем ее? — спросил Джош, наблюдая за детьми только сейчас начинавшими выходить из школы группами по три и шесть человек.
Накита, снимающая в профиль почерневшую от дыма и плесени статую, отозвалась, несмотря на меня, — Я могла бы найти ее имея адрес и описание ее ауры, но если ты заглянула в будущее, то вероятно и Рон тоже. Нам нужно действовать быстро, прежде чем он прикрепит к ней ангела-хранителя, тогда мы ничего не сможем сделать.
— В нашем распоряжении по меньшей мере день, — сказала я и Накита посмотрела на меня из-за камеры. — Видение будущего было размытым, — пояснила я. — Четкие видения бывают только за считанные часы до события. — Кривясь, я перевела взгляд с нее на школу. — Мне кажется, серафимы послали мне это видение раньше, зная что я еще не очень хороша во всем этом.
Хотя для меня было загадкой, почему они решили мне помочь. Возможно, им тоже не нравился Рон, хранитель времени противостоящий мне. Во всяком случае, мне он не нравился. Или, возможно они надеялись, что со временем, когда я стану лучше во всем этом, я скорее поверю в судьбу, чем в свободу воли. Какой бы не была причина, я была уверена, что мы опережали природное, на которое не повлияли серафимы, видение Рона как минимум на день, и я не собиралась тратить это преимущество впустую.
Накита взглянула на Барнабаса, и когда тот просто пожал плечами, она направила объектив на школу и сделала несколько снимков. — Школа все равно лучшее место для поиска, — сказала она. — Стандартная процедура при кошении. Иди туда, где люди. — Камера щелкнула и она выпрямилась, увидев результат нахмурилась. Одна из ее фотографий на нашей школьной выставке в торговом центре оказалась среди лучших, и с тех пор Накита не расставалась с камерой.
Рон, размышляла я, шаркая своими желтыми кедами по камню и от всей души желая, чтобы этот надоедливый человек игнорировал меня, так же как и большинство взрослых. Рон работал на светлую сторону вместо темной, и хотя мы оба верили в одно и тоже — что выбор главнее судьбы предписанной свыше, он скорее наградил бы человека ангелом-хранителем чем попытался добраться до сути проблемы и изменить его жизнь. Это было причиной тому, что я создавала проблемы для серафимов — Божьих ангелов, и пыталась изменить положение вещей. Даже после того как я спасла жизнь и душу одному человеку, я понимала что хотя никто кроме Барнабаса не верил, у меня был шанс. Хотя часто я ставила под вопрос и силу веры Барнабаса.
— Если мы не найдем ее тут, мы просто пойдем к ней домой и будем ждать там, — сказала я, сканируя небо сквозь листву на предмет наличия черных крыльев. Глупые бесформенные полотна черноты казалось, всегда собирались перед кошением в надежде поживиться кусочком бесхозной души, это иногда заставляло меня задуматься, а не могли ли эти гадкие твари читать линии времени подобно хранителям времени. Темный хранитель времени на охоте привлекал их быстрее, чем падаль ворону. То, что их пока нет — хороший знак. Я не видела их уже несколько месяцев, отчасти потому что Накита скрывала свой резонанс большую часть времени и частично, потому что она не охотилась.
Джош повернулся сесть спиной к надгробию. Покопавшись в спортивной сумке, он вытащил свой телефон. — Я напишу сообщение маме. Скажу, что буду дома позже. Если кто спросит, я с тобой.
Я посмотрела на часы и добавила два часа. — Хорошая идея. Где мы должны быть? В наименьшем З? — Да, я врала отцу. Я не чувствовала себя слишком хорошо по этому поводу, но он бы все равно не поверил что я где-то в Калифорнии, а тем более что я мертва и пытаюсь изменить политику небес на отбраковку заблудших душ.
Слабый запах перьев привлек мое внимание, и я улыбнулась на идущего через кладбище Барнабаса, руки в карманах и блуждающий взгляд.
— Нет светлых жнецов, нет черных крыльев и Грейс тоже отсутствует, — сказал он, проводя рукой по своим волнистым с небольшими завитками волосам и щурясь на автобусы. — Хочешь, я пойду проверю квартиру Тамми?
Нет Грейс? Я не могла не задуматься, почему он упомянул Грейс, но кивнула, взглянув на Накиту, когда щелкнула застежка на ее сумке. Она убрала камеру, не желая допустить, чтобы Барнабас был вовлечен во что-то, в чем не участвует она. — Ты помнишь адрес? — Спросила я.
