— Мы должны что-то сделать, — настаивала я, вспоминая боль, с которой Тамми закончила свою жизнь, а затем погрузилась в полное небытие, не оставляющее и следа, что она когда-то существовала. — Если мы не сможем ее убедить, то жизнь Тамми бесполезна, нет благодати, нет красоты. Она не сделала ничего, чтобы питать свою душу. Никакого искусства, никакого творчества, ничего, кроме еды, сна, существования и когда она умерла, ее душа была разорвана и съедена черными крыльями.
Желчь горечи подступила к горлу. Она исчезла. За исключением крошечной частицы, которую я спасла. Я чувствовал ее в себе, потерянную, одинокую, не укладывающуюся в остальную часть моих воспоминаний.
Накита коснулась моей руки, и я вздрогнула. Ее глаза были полны слез, но это только сделало ее более красивой. — Прости, Мэдисон. Я думала, ты знаешь, что случается с потерянными душами, если они не могут возродиться при жизни. Вот почему я так переживала. Возрождение души случается так редко. Очень редко. — Она посмотрела на Барнабаса. Его голова была опущена, и казалось, что он переживает всю свою жизнь как одну сердечную боль.
— Я не знала! — закричала я, и подняла глаза полные слез. — Я не знала, — уже тихо сказала я. — Никто мне не сказал. — Я взглянула на Пола. Очевидно, он тоже не знал. Мое горе переходило в гнев, но он чувствовал себя еще хуже.
— Вот почему мы забираем их на ранней стадии, — сказала Накита, мягко глядя на Барнабаса. — Чтобы избавить их от этого и сохранить то, что мы еще можем. Если Тамми будет скошена сегодня вечером, светлый жнец будет оберегать ее душу, пока ее не отведут домой, где ее помнят и любят. Как Барнавас собирался сделать с тобой, пока ты не украла амулет Кайроса. Но если ей дадут ангела-хранителя, и ее душа не зажжется заново…
Я закончила мысль Накиты за нее. — Ее жизнь будет напрасна и закончится так же.
Я отвернулась от них, растерянная и удрученная. Может быть, я должна просто сдаться и отправлять жнецов собирать души?
— Я не могу этого делать! — Вдруг выпалил Пол, и я посмотрела на него, но его лицо было скрыто в тени.
— Я не могу быть светлым хранителем, — как в бреду повторял он. — Это безумие! — Он начал отступать еще дальше в темноту. — Я не могу этого делать! Я не могу!
Барнабас сжал губы. Подавшись вперед, он схватил руку Пола. — Ты — восходящий светлый хранитель.
— Я не хочу этого! — мотал головой Пол, впадая в панику, не способный ослабить захват Барнабаса. — Я не могу этого делать! Я не могу отправлять жнецов, чтобы прикреплять ангелов-хранителей к людям, если все, что они способны делать — это охранять их до конца, чтоб в результате те были съедены этими мерзкими отстоями! Было бы лучше, если бы они умерли до того, как их души погибнут!
Моя голова упала. Пол изо всех сил пытался вырвать руку из хватки Барнабаса, и наконец, справившись с этим, он отступил назад, потирая руку. И это было то, что мы чувствовали. Никто из нас не хотел делать то, что от нас требовалось. Я знала, что должна была быть подавлена, но часть меня была рада, что я не единственная, кого заставляли делать то, что я не хотела. Вместе, может быть, мы смогли бы делать то, что поодиночке нам было не под силу.
— Послушай меня! — жестко сказал Барнабас, положив руку на свой амулет, как на рукоять меча. — Ты — восходящий светлый хранитель! Ты будешь держать язык за зубами. Ты будешь учиться тому, что дает тебе Рон. И ты примешь его амулет, когда он уйдет!
— Барнабас! — потрясенно воскликнула Накита.
Барнабас проигнорировал ее, продолжая. — И когда ты достигнешь своей силы, ты сможешь сделать выбор в своем понимании, чтобы изменить ситуацию, — закончил он.
Джош понимающе выдохнул, и я напряглась. Барнабас повернулся ко мне, и я вздрогнула от его душевной боли, отражающейся в глазах, вечности, хранящейся за темными глазами. — Вы оба будете, — сказал он мне и его голос дрогнул. — Мы просто должны быть терпеливыми.
— Я не хочу ждать целую жизнь, чтобы изменить ситуацию, — решительно заявила я.
— Тогда ты будешь находить их, если сможешь, — ответил Барнабас с новым, почти жутким пылом в его голосе, который граничил с фанатизмом. — И говорить с ними, если они послушают, прежде, чем Рон отправит ангела, чтобы охранять их, или серафимы пошлют жнеца для их скоса.
Это то, что я пыталась делать все это время. Барнабас считал, что это возможно. Может быть, теперь и Пол. И если так, то возможно, у нас был реальный шанс.
— Мы должны найти Тамми, — сказал Пол, его голос был почти яростным. — Мы должны изменить это. Ей нельзя позволить жить прежней жизнью, если все это в конце… в результате ее душа и воспоминания станут блюдом для черных тварей!
— Тогда мы сделаем это? — В моем голосе появилась надежда, которая вызывала приятную дрожь у меня внутри.
Пол вздохнул, зная, что соглашаясь на то, чтобы спасти Тамми, он подвергает себя большим неприятностям. Рон не будет счастлив, узнав это. Заноза Рон.
— Мы сделаем это, — мотнул головой Пол. Он на мгновение закрыл глаза, а затем повернулся, чтобы посмотреть вглубь кладбища, и через него на остальную часть города. — Она не далеко.
— Хорошо, — сказала Накита, выражение ее лица было взволнованным. — Потому что Демус ушел.
Глава 11
Это была не туманная, бездыханная тьма, которая напугала меня и заставила сжаться мой желудок. И не то, что я почти не слышала Барнабаса и Накиту, бегущих где-то за мной с мечами в руках. Дело не в том, что моя физическая форма оставляла желать лучшего и от этого мое дыхание было жестким и тяжелым рядом с легким дыханием Джоша, привыкшим к бегу на дальние дистанции. Дело даже не в том, что на этом конце города были решетки на окнах и железные ролеты перед витринами. Меня беспокоило то, что я была все еще босиком и к тому же только что вступила в что-то липкое.
Я вздрогнула и, скривившись, подняла ногу.
— Это сюда, — сказал Барнабас, останавливаясь возле меня, когда я замялась. Я едва могла видеть его в темном переулке, его пальто делало его движущейся тенью. Аромат Накиты пронесся мимо меня, и я последовала за ней. Пол подошел к нам с Джошем, и я не могла не заметить, насколько хищными эти два жнеца выглядели по сравнению с нам: Барнабас — темный и скрытый, Накита — подтянутая и тонкая — оба на охоте, оба преследовали одну цель. Я гордилась тем, что работала вместе с ними. Амулет Демуса был в моем кармане тяжелым и теплым. Я не знаю, что он намеревался сделать с Тамми без него, но со слов Барнабаса Демус и Тамми сейчас были вместе.
— Она просто впереди, — прошептал Пол, когда он повернулся, и фонарь блеснул, отражаясь от его ботинок. Его поза была напряженной и нетерпеливой, и мне тут же захотелось увидеть временную линию, чтобы оценить, насколько мы были близки.
Более яркий квадрат черного цвета в конце переулка поманил нас, и я ускорила свой темп. — Смотри под ноги, — прошептал Джош, протягивая руку и дергая меня за мгновение до того, как я шагнула в зловонную кучу мусора возле боковой двери.
