Айви наклонилась вперед и тронула меня за плечо.
— Беру все свои слова о том, что ты зря переспала с ним, обратно.
— Надо же, спасибо, — сказала я сухо, и Трент подавил хохот. Дженкс, зашумел крыльями, что бы мы умолкли и он смог все расслышать.
Остальные члены Ковена склонились над столом, и я смотрела на них, ожидая решения. Аманда казалась испуганной, Оливер был в ярости, Вайет — раздражен, а Леон выглядел так, как будто мечтал, чтобы все это поскорее закончилось.
Спустя буквально несколько секунд Оливер произнес:
— Вы черный колдун, вас судили и вынесли приговор. Вы потеряли все свои права. Охрана!
Сделав шаг назад, Пирс встал в боевую позицию. Я знала, что он не может коснуться линии, но выглядело это эффектно, и приближающиеся мужчины остановились раньше, чем достигли освещенной части сцены.
— Так пусть меня услышат! — крикнул он, в его глазах бушевала ярость. — Это собрание, созванное, чтобы Рэйчел Морган принесла извинения за использование черной магии, во имя спасения жизни, есть ни что иное, как фарс. Целью собрания должно быть утверждение или неотрицание, что возможно использовать черную магию для большего блага, а не извинение за ее использование. Я полагаю, что пока вы не примите решения по этому вопросу, я могу требовать его рассмотрения!
Вивиан махнула охране, чтобы они отступили, и Пирс расслабился. В зале поднялся возмущенный ропот. А вот Оливер выглядел слишком довольным, и мне это не нравилось. Он обратился к соседу слева от себя, потом к тому, что справа, и, получив утвердительные кивки, откинулся в кресле, великодушно махнув рукой.
Дерьмо, сейчас решится, все или ничего. Теперь извинений будет недостаточно. Мне придется защищать себя. Ну спасибо, Пирс.
Улыбка Вивиан стала шире, как будто все хорошо, и я выдохнула. Я и не замечала, что задерживала дыхание.
— Вакансия на должность члена Ковена остается на повестке дня, — сказала она, оглянувшись на кого-то из технического персонала в конце сцены. — Все согласны рассмотреть легализацию использования черной магии определенными людьми для целей общего блага на примере случая Рэйчел Морган?
Все как один пробормотали, что согласны.
— Кто против?
Это была лишь формальность, но все задержали дыхание, пока она считала до пяти. Было видно, что Вивиан довольна, но когда она перевела взгляд на меня, мое сердце остановилось.
— Рэйчел, вы не против?
— К-конечно, — запнулась я, когда Трент подтолкнул меня локтем.
— Не могли бы вы принести сюда еще два стула? — обратилась Вивиан к кому-то в дальней части сцены, и появился тощий высокий человек в черных штанах и рубашке с двумя коричневыми складными стульями.
— Ну, тащи свою задницу на сцену, — сказал Дженкс, и я запаниковала.
— Пожелай мне удачи, — прошептала я, поставив свою сумку на сиденье, и поднялась. Я уже чувствовала себя одиноко без Дженкса. Он уселся на спинку кресла возле Трента, и пыльца осыпалась на Люси, тянущую к нему свои маленькие ручки.
Пока я, опустив голову и рассматривая красно-серебристый ковер, поднималась на сцену, все вокруг казалось нереальным. Ступени лестницы были широкими, но я все равно держалась за перила. Ладони вспотели. Когда я вышла на свет, в толпе послышалось приглушенное шипение. Я задрожала, хотя в зале было тепло. Пирс стоял рядом с подиумом, на котором нас ожидали два принесенных стула. Он не улыбался. Да и я была напугана до чертиков.
— Вперед, Рэйчел! — пронзительно крикнул Дженкс. — Ты, может, и зараза, но никак не злая ведьма!
Я подняла голову, сжав челюсти. Он был прав, и я послала ему клыкастый поцелуй. Кто-то засмеялся. Из-за яркого света я не смогла увидеть, кто это был, но мне стало легче.
Ко мне направилась Вивиан. Значок с лентой Мебиуса мерцал в лучах прожектора, а пряди светлых волос, которые намеренно не были забраны в элегантную прическу, покачивались возле лица. Статная и уверенная, она уже ни чем не напоминала ту помятую массу на заднем сиденье моего автомобиля. Вручив мне амулет громкости, она сжала мое плечо, публично показав свою поддержку. Это был смелый жест, и я оценила его. Ее не могли уволить, но Пирс доказал, что и в отставку она уйти не сможет.
— Это лей-линейные чары, — сказала она. — Но амулета надо коснуться, чтобы они подействовали. Удачи.
— Спасибо, — я перекинула шнурок через голову, удостоверившись, что диск не касается кожи. Я не хотела, чтобы кто-нибудь услышал то, что я скажу Пирсу.
Он сел на стул секундой позже, и я постаралась выглядеть в кожаном платье привлекательно, но не вызывающе. Я вспомнила про кепку, оставленную на диване в отеле, но услышала слова Пирса и повернулась к нему:
— Все в порядке?
— Все нормально. А ты как? — меня сейчас вырвет. Я уверена.
Пирс пристально посмотрел на яркий свет.
— Тоже в порядке. Я уже умирал, так что исход сегодняшнего судебного процесса не слишком меня пугает.
— А я думала, все наоборот, — ответила я и дернулась, когда Вивиан произнесла мое имя. Она вернулась на подиум и сейчас ждала моего ответа.
— Рэйчел? Я думаю, всем известно, почему вы сейчас здесь. Хотите что-нибудь добавить?
Часть толпы зашумела, и, кажется, я услышала слова “черная ведьма”, но поднялась и попыталась добиться всеобщего внимания с помощью минутной паузы. Сквозь яркий свет я нашла в зале Трента — эльф пытался утихомирить Люси, его лицо выглядело взволнованным. Я не осмелилась взглянуть на маму или Айви, а Дженкс слишком мал, чтобы его можно было разглядеть. Ситуация была не простая. Если я совру, серебряный колокольчик на столе зазвонит. Я приехала сюда, прикрываясь ложью, что была вынуждена использовать черную магию для проверки системы безопасности Трента. Но сейчас тема рассмотрения изменилась, и мне надо следить за своими словами.
Наконец наступила тишина. Я глубоко вздохнула. Чувствуя головокружение, я подняла руку и коснулась амулета.
— Я оказалась здесь из-за манипуляций как со стороны Ковена, так и других людей, и я требую полной аннуляции моего изгнания.
Вы бы решили, что я бросила кровавого вампира на милую пижамную вечеринку шестнадцатилеток. Толпа взорвалась шумом, и мне стало плохо, когда с верхних балконов донеслось скандирование “Сжечь ее! Сжечь ее!” Лозунг стал разноситься по толпе.
— Спокойно, Рэйчел, — сказал Пирс, его глаза напряженно сузились, и он придвинулся ко мне. — Они невежественны и напуганы.
— Да, но они все равно могут убить меня, — ответила я, с тоской вспоминая свою кухню.
— Достаточно! — выкрикнула Вивиан. — Хотите, чтобы я разогнала вас, и процесс прошел за закрытыми дверями?
От страха у меня окаменели плечи, и я почти запаниковала. Закрытый “суд” станет для меня концом. Угроза, что я расскажу публике о наших истоках, потеряет силу. Мне не дадут даже высказаться в свою защиту, а просто кинут в лодку, и я буду на пути в Алькатрас уже к полуночи. Но Вивиан лишь пыталась их утихомирить, и это сработало. Продолжая хмуро глядеть на толпу, она махнула мне, чтобы я продолжала.
