— У тебя же есть телефон? Позвони мне, если возникнут неприятности.
Я качнула головой. Он хочет попытаться восстановить свое членство в Ковене. Бьюсь об заклад, это изменит ставки в Безвременье, если кто-нибудь узнает.
— Хорошо, — отозвался Пирс, и я ничего не сделала, совершенно шокированная, когда он наклонился ко мне и подарил быстрый, почти незаметный поцелуй. В губы. А потом исчез прежде, чем я успела найти запах красного дерева в своей душе.
— Пожелай мертвецу удачи, — сказал он, стоя наполовину в коридоре, наполовину в моей жизни.
— Удачи, — прошептала я, и дверь закрылась. Он поцеловал меня?
Он поцеловал меня, а я, как дура, ничего не сделала. Не то, чтобы прежде он меня не целовал, но в его мыслях явно что-то изменилось с того момента, как я забрала Трента в Сиэтл. Когда я уходила, он был холоден и задумчив — зол на меня за то, что я сорвала его попытку убить Ала, и это было справедливо. Я не пыталась извиниться, и он знал, что я сделаю это снова в мгновение ока. И все же он поцеловал меня и отправился предъявить свои права на свое прежнее место, чтобы помочь мне?
Мне хотелось сомневаться в этом. Хотелось верить, что это была ловушка, призванная спасти его собственную репутацию и, возможно, найти выход из его рабского положения у Ала. Тогда мое сердце было бы в безопасности. Но маленькая, мудрая часть меня знала, что, несмотря на всю его черную магию, все дерьмо, которое он сделал в моей жизни, Пирс был честен, верен и не опустился бы так низко. Если он пытался помочь это было по-настоящему. Он отодвигал свои собственные желания, чтобы выполнить мои, и знать об этом было страшно. Эта жертва с легкостью позволяла мне возвести Пирса в ранг героя, звала закрыть глаза на темные стороны его натуры и снова почувствовать напряжение от влюбленности.
Но не в этот раз, поклялась я, мои руки сжались в кулаки, и я стерла вкус красного дерева со своих губ. Пирс — черный колдун, который использует запретную магию, чтобы убивать тех, кто угрожает его жизни или жизням дорогих ему людей.
Я такая же, но это не значит, что я должна любить его за это.
Глава 18
Сначала я приняла душ в первой ванной, сверкавшей зеркалами и плиткой. Я до боли намыливала кожу головы, чтобы избавиться от остатков вони жженого янтаря, которой пропитались волосы. Отельный шампунь пах слишком по-мужски для меня, и я посчитала досадным предположение администрации гостиницы, что только мужчины будут арендовать верхний этаж. Но опять же, они, скорее всего, не знали, что Трента занесет в город с двумя женщинами. К счастью, у меня оставалось немного собственного шампуня и кондиционера, и я снова пахла клубникой и апельсинами.
Я улыбнулась, глубже погружаясь в пену. Да, я уже принимала душ, но для подготовки к линчеванию нет ничего лучше долгого отмокания. Особенно, если в процессе можно смотреть телевизор.
Переключив канал о погоде на новости, я положила пульт рядом с тарелкой крекеров. Полупустая бутылка воды стояла рядом. Из-под двери просочился запах кофе — это значит, что проснулась Айви. Я чувствовала себя пленницей, даже после того, как побывала в Алькатрасе и узнала, что значит быть в тюрьме.
«Больше никогда, — подумала я, поправив обернутое вокруг головы полотенце. — Если я не смогу с этим справиться, я буду жить с Алом».
Но я не хотела этого.
Я перевела взгляд на детектор тяжелой магии — круг мерцал, болезненно-зеленый. Он работал неправильно, и я не могла ему доверять. Я чувствовала себя, как Дженкс на пяти тысячах футов. Лей-линейная магия тоже давала сбои — по вине линий, потрескавшихся и изломанных из-за сейсмической активности. Поэтому Ковен устраивал здесь свое собрание. Если вы не живете здесь, вы оказываетесь в невыгодном положении и не посмеете использовать свою магию в пылу гнева или в ответ на ожидаемое оскорбление.
«Хотя демонская магия сработала», — подумала я с горькой радостью, вытянув руку и полюбовавшись на отсутствие синяков. То проклятие, которое Ал наложил на меня перед тем, как отправить назад, стерло все, что болело.
По телевизору показали подробности последних пожаров в Калифорнии, и я вытянулась на все свои пять футов четыре дюйма в воде. В ванне еще оставалось место. Пожары, оползни, землетрясения, смог, сломанные лей-линии… Почему здесь кто-то живет?
Я глубоко вздохнула и посмотрела на короткое платье, которое Ал подарил мне. Я все еще могла уловить шепот жженого янтаря, идущий от него. Наряд висел на деревянной вешалке на внутренней стороне двери, и я надеялась, что влажный воздух поможет. Не считая фиолетового шарфа, от верха до сапог это была белоснежная кожа, гибкая, как сливочное масло, и достаточно блестящая, чтобы подчеркнуть все мои изгибы. Я и без примерки видела, что платье подойдет. Мне не хотелось думать, как Ал узнал мой размер.
Не считая цвета, я буду выглядеть как женщина-кошка. Мя-яу.
Моей первой реакцией, когда я вытрясла костюм из оберточной бумаги, было желание сказать: он что, шутит? Никто не носит белую кожу, особенно — с головы до ног. Но сейчас, разглядывая ее в течение часа, я подумала, а почему, черт возьми, и нет? Такая тесная кожа должна давать небольшое сопротивление брошенным чарам.
Здесь не было часов, но таймер в нижней части экрана показывал, что уже поздно, и я села. Вола полилась с меня, создавая пену, и я встала и потянулась к пушистому полотенцу. Было приятно не чувствовать боли, и я вытиралась, уделяя внимание к каждому дюйму своей гладкой, безупречной кожи, которая должна была бы болеть и иметь фиолетовый оттенок после драки сперва с Ку’Соксом, а потом с Алом. Демонские проклятия. Лучше, чем бинты, и к тому же они не смываются в ванне.
Телевизор показал изображение репортерши, кричащей, поскольку она пыталась быть услышанной сквозь звуки пожарных машин. Это был маленький пожар в доках Сиэтла. «Дженкс?», — подумала я. Боже, я скучала по нему и надеялась, что с ним все в порядке. Эльф и пикси должны были вернуться к полуночи, но я сомневалась, что им это удастся. Цена обещаниям Трента известна. Я была уверена, что он получит пыльцу пикси в качестве предлога.
Накинув белый халат с вензелем отеля, я распустила волосы и вновь попыталась их расчесать. Экран телевизора был виден мне через зеркало. Женщина продолжала кричать о многочисленных мелких происшествиях по всему Сиэтлу, начиная от застрявшего в шахте лифта и кошачьего боя на международном кошачьем шоу, которое проходило в Сиэтле, заканчивая сотнями мелких аварий, которые, казалось, одновременно происходили по всему городу. Она просила всех сохранять спокойствие. По-видимому, система 911 предусматривала поддержку, но количество звонков зашкаливало.
«Дженкс, ты маленький дьяволенок», — подумала я с улыбкой, но потом передумала. Дженкс был хорош, но он не мог быть более чем в одном месте в одно и то же время. Это было очень похоже на демона.
Движения расчески стали резче, и я нахмурилась. Все это ради обручального кольца? Мне не хотелось верить, что Трент освободил опасного, ходящего днем демона ради чертового отвлекающего маневра — даже если это было сделано во имя контроля над следующим поколением эльфов. А поскольку эльфы пустили свои корни повсюду, это почувствует каждый. Проклятье, Трент, тебе лучше знать, что ты делаешь.
