С кровати голос Ала прохрипел:
— Конечно ее это волнует. Я бог для нее.
— Ал! — я склонилась над ним, и он скорчился, как от боли.
— Гнойное ведро матери, — выругался он, проведя потной, грязной рукой по лбу. — Я чувствую себя так, будто меня несколько раз очень быстро пропустили через терку для сыра.
Его взгляд заострился, и он попытался сесть, охваченный паникой.
— Где мои кольца? Мои кольца!
— Вот, — сказала я, когда Тритон силой уложила его обратно, и сняла оба кольца с указательного и большого пальцев, бросая их в ждущую ладонь демона. Ал расслабился, закрыв глаза и сжав их пальцами. Его рука дрожала и я вспомнила боль, которую мы разделили. В удвоенном размере она бы меня убила.
— Я отпустила его, — сказала я, пятясь от кровати и чувствуя себя виноватой. — Мне пришлось. Я не могла вытащить его в реальность, пока светило солнце. Я должна была отпустить, чтобы перейти в Безвременье и достать его.
— Прекрати этот лепет, — проворчал Ал, пытаясь отбить руку Тритон, когда та попыталась увидеть его глаза. — Это была не твоя вина. Дайте мне поспать.
Он открыл глаз, чтобы посмотреть на Тритон.
— Что у тебя за проблема, сука?
Тритон прекратила попытки поднять его веки и я закрыла рот.
— Я не оправдываюсь, — сказала я, звуча угрюмо даже для самой себя.
Все еще сидя на краю кровати, Тритон подтянула одеяло до его подбородка.
— Хорошая идея, но плохая реализация.
Казалось, что с ним все будет в порядке, и я задумалась, неужели Тритон однажды уже видела дно фиолетовой линии и выжила.
— Могу ли я что-нибудь сделать? — спросила я.
— Ты? Нет, — сказала Тритон. — Но у меня есть аура, которую я могу дать Алу, если…
— Нет! — воскликнули мы с Алом, и она с оскорбленным видом поднялась, чтобы расправить свою робу.
— Не нужно так кричать. Тогда тебе просто придется ждать, пока ты не вылечишься. Здесь, в комнате Рэйчел.
Ее глаза прошлись по потолку.
— Где стоит вся твоя защита.
Я начала расслабляться. Не прошло и трех секунд, как Ал снова оттолкнул руки Тритон от себя, бормоча:
— Это сделал КуСокс, — я застыла, и он добавил. — Вся протекающая линия — уловка, чтобы заставить нас убить Рэйчел вместо него. Очень дорогая, рискованная уловка.
Он скривил кислое лицо в мою сторону.
— Наверное, тебе не стоило его проклинать.
— Выбор был невелик — он или я, а мне нравится там, где я живу, — громко возразила я, и Ал поморщился.
Тритон отстала от Ала и поднялась, скрестив руки на груди.
— Я видел дно этой фиолетовой линии, — сказал Ал. — Там след от его ауры. Это он вызвал это, чем бы оно не было.
Я погладила ладонями копну своих спутанных волос, ничего не желая больше, чем горячего душа и коробки мороженного.
— Значит, мы можем пойти к коллективу и заставить его исправить это, да? — спросила я, почувствовав себя хорошо впервые за… несколько часов? Неужели прошло столько времени?
Тритон отошла от кровати, переставляя маленькие вещи тут и там, суя повсюду свой нос, и я начала терять терпение.
— Если это сделал он, то он сможет это исправить, — сказала она. — Но будет ждать, пока ты не умрешь, а потом «спасет» нас, чтобы мы стали еще больше ему обязаны.
Ал фыркнул:
— Этот ублюдок мне не по душе. Конечно за минусом части про убийство Рэйчел.
— Но ты знаешь, что это сделал он! — сказала я. — Мы нашли доказательство!
Ал промолчал и моя улыбка увяла.
— Ал? — позвала я и он вздохнул. Даже Тритон избегала меня и я начала злиться.
— Мы же можем заставить его исправить это, да? Ал, ты видел его следы в утечке.
— К сожалению… — начал Ал, и я приблизилась к его лицу, размахивая рукой под его носом.
— Нет, нет, нет! — воскликнула я. — В твоем следующем предложении не будет «к сожалению». Мы заставим его исправить это! Я не буду тем, кто разрушит Безвременье!
Ал вздохнул, потом вздрогнул, когда черный слой Безвременья накрыл его. Он опал, оставляя демона чистым и в мягкой форме старомодной пижамы, мелькнувшей между его кожей и покрывалом. Очевидно, это Тритон позаботилась.
— Рэйчел, — сказал он, изучив свои голые руки. — Моя аура сгорела до души. Ты можешь подождать несколько дней? Потом мы пойдем туда, разбрасываясь обвинениями и скрытыми колкостями, хорошо?
Я сморщила нос, ненавидя смех Тритон надо мной.
— Ах, энергичность молодости, — сказала она, делая ситуацию еще хуже. — Если бы это была я — то не пошла бы туда даже тогда.
— Почему нет? — спросила я, чувствуя приближение другого «к сожалению».
Тритон коснулась ручного зеркальца, которое было похоже на то, которым на моих глазах пользовалась Кери.
— Свидетельство Ала будет спорным, даже если он чуть не убил себя. Никто не станет рисковать и проверять его правдивость, видя что это сделало с ним. Ал был бы сейчас мертв, если бы… ты не вытащила его.
Она собиралась сказать «эти кольца», но я промолчала. Ее выбор слов был продуманным.
Я расстроено нависла над Алом, и он закрыл глаза, игнорируя меня.
— Ал, — сказала я решительно, и он открыл их. Я заколебалась при виде его черных глаз, потом кинулась вперед. — Я не стану снимать проклятие с Ку'Сокса. Это единственная причина, по которой я сплю по ночам. Кроме того, мне кажется, что он хочет не только моей смерти — он хочет, чтобы и вы все были мертвы, иначе зачем эта возня с детьми с Роузвудом?
Тритон взглянула на Ала с незнакомыми следами страха в глубине глаз.
— Я тебе верю, — сказала она, ее пальцы пробежались по нескольким вещицам на комоде. — Но тебе никто не поможет.
— Почему? — спросила я в отчаянии.
— Потому что мы знаем, что не сможем его контролировать, и мы трусливы, — сказала она. — Его освободил твой фамилиар, и поэтому это ты обязана его контролировать. Если ты не сможешь, мы отдадим ему тебя для успокоения и собственного спасения.
Вот отстой.
— Я заставила его вернуться в Безвременье, — сказала я, и она взяла зеркальце.
— Туда, где мы не хотели его видеть, — сказала она, и я сгорбилась. — Разберись с ним, иначе мы убьем тебя ради нашего спасения. Я вообще удивлена, что коллектив дал тебе время. Должно быть, ты им нравишься.
Как я не пыталась, но не смогла прогнать со своего лица хмурость. Нравлюсь, да? Какой забавный способ это показать.
Ал потянулся взять зеркальце, которое Тритон поднесла к кровати.
