Друзья в полном обалдении переглянулись. Их изумление было настолько искреннее, что даже Кефер, нетерпеливо приплясывавший рядом в ожидании ответа, засомневался.
– Так вы готовы удовлетворить мое любопытство?
– Разумеется! – Первым, как всегда, пришел в себя авантюрист. Он понял, что в данном случае надо говорить правду, правду и еще раз правду, но, разумеется, не всю. – Понимаете, магистр, как только мы появились в стенах этой замечательной Академии процветающей под чутким руководством такого мудрого руководителя, как вы…
– Ближе к делу, молодой человек.
– Я уже приблизился вплотную, так вот, как только мы появились в Академии, нам сразу бросилось в глаза это несчастное создание. Оно было такое неухоженное такое одинокое и имело такой голодный вид…
– Вы имеете в виду растение? – потребовал уточнения Даромир.
– Конечно! Оно так и тянулось ко мне своими усиками, цветочками и просило: дай! дай!
– Чего дай? – захлопал глазами Марганелл.
– Покушать, разумеется! Чего же еще? Ну как было отказать несчастному? Оно так умоляло!
– Что значит умоляло? – рассердился Даромир чувствуя, что его элементарно водят за нос.
– То и значит! Чем вы его поили? Чем кормили! А оно так тянулось!
– К кому? – резко спросил Кефер.
– Не к кому, а к чему. К супчику оно тянулось! Ну я от щедрот душевных и отлил. Все, что в рот не лезло… Тьфу! Последнее, короче, ему отдал. От сердца можно сказать, оторвал!
– Ух как оно завертелось! – внес свою лепту Дифинбахий. – Как заверещало!!!
– Тут и друзья мои язык цветов поняли, – сердито наступил на ногу гиганту аферист, – и тоже подкармливать несчастного начали.
– Ну что ж, – хмыкнул Даромир, – раз у нас появились знатоки языка цветов, то вам с ними и договариваться. Извольте за мной!
Архимаг решительным шагом двинулся по аллее в сторону столовой. Студенты и преподаватели поспешили следом.
Чем ближе они подходили к пункту общественного питания, тем шум, доносившийся с той стороны, становился все сильнее. Были различимы уже и отдельные голоса.
– Господа, господа! – надрывалась Терри Бут. – Ни в коем случае не повредите это ценное растение. Его магические свойства необходимо исследовать. Это же совершенно новый вид!
– Вот именно! – вторил ей тенорок Бальзамора. – Самое главное – нежно загнать его в горшочек и переместить в оранжерею. Уберите жезлы. Разве можно магией по новому виду? Да еще такому уникальному! Вы его испортите!
Раздался глухой удар, сопровождавшийся звоном разбитого стекла. Аллея кончилась, открыв взору спешащих на помощь преподавателей и студентов разгромленную столовую. В оконных проемах с выбитыми стеклами бушевала зеленая листва, мелькали коричневые узловатые ветки и корни.
– Не волнуйтесь!! – проревел де Дубьен, выдергивая из-за пояса топор. – Сейчас я его нежно в горшочек…
Доблестный маркиз ринулся в снесенную с петель предыдущими атаками дверь и тут же вылетел в окно. Топор летел отдельно от него.
– Нет, без магии не получится, – выдернул Дубьен голову из живота торпедированного им Силинтано.
Специалист по артефактам с ним полностью согласился и, будучи не в силах разогнуться, на карачках поспешил от греха подальше. Боевые маги, доблестная охрана Академии, растерянно смотрели на преподователей, держа жезлы наготове. Справиться с бушующим внутри столовой растением с помощью магии им не составляло труда, но соответствующей команды не поступало.
– Господа, есть предложение доверить это дела профессионалам, – привлек к себе внимание Даромир.
– Наконец-то, – обрадовалась Терри Бут. – Магистр, помогите доставить это чудо в нашу оранжерею.
– Чудовище, а не чудо, – пробурчал маркиз, поднимая с земли свой топор.
– Когда я говорил о профессионалах, речь шла не обо мне, – мягко улыбнулся Даромир. – Оказывается кое-кто из первокурсников знает язык деревьев, трав и всяких там цветочков. Я привел их с собой. Прошу господа, – магистр вытолкнул бедных студентов вперед, – покажите свое искусство.
– Я в этом деле еще новичок, – тут же пошел на попятную Дифинбахий.
– А я вообще по слогам читаю, – ляпнула Дуняшка.
– Мы на языке растений даже по слогам не умеем, – успокоил ее Даромир, старательно пряча улыбку в усы. – Я так понимаю, настоящий профессионал среди вас – это Арчибальд Арлийский?
– Да!
– Еще какой!
– Барин у нас все умеет.
Арчи понял, что попал. Его ставят на место, причем делают это на высшем уровне. Благородная кровь графа Арлийского забурлила в жилах афериста.
– Дорогу профессионалу! – Арчибальд с гордо поднятой головой смело двинулся к развороченному проему входной двери столовой. – Ну что за дела? Против кого бунтуем? – крикнул он в проем.
Шум внутри столовой мгновенно затих. Преподаватели недоуменно переглянулись.
– Видали, как мой барин с ним? – обрадовалась Дуняшка.
Арчи удивился такой реакции на свой голос не меньше преподавателей. Неопределенно хмыкнув, он осторожно вошел внутрь. За эту ночь скромный комнатный цветочек вымахал в здоровенное растение, заполонившее половину просторного зала. Оно тыкалось своими ветками-руками в опустевшие тарелки, в которых когда-то находился магический супчик первокурсников, и жалобно шелестело листвой. Огромные, похожие на гигантские маки, цветы повернулись в сторону Арчибальда.
– Папа, – хором пропищали цветы, – они меня не кормят.
Это услышал не только Арчибальд, но и все, кто находился за пределами столовой.
– Оно разговаривает, – донесся до Арканарского вора потрясенный голос Даромира.
– Да, барин его научил, – радостно подтвердила Дуняшка, и аферист понял, что наступил его звездный час.
Протиснувшись между ветвями, он подхватил с пола горшочек, из которого вылезло его детище, и с мрачным видом вышел наружу.
– Изверги! Почему деточку мою не кормите? Совести у вас нет! Супчика сюда магического срочно! И побольше!
Арчи нырнул обратно, и до окончательно обалдевших преподавателей донеся его воркующий голос:
– У-ти мой ма-а-аленький. Голодом заморили! Папа о тебе позаботится. На горшочек хочешь? Уже! Ка-а-ак нехорошо.
– Папа, – вторил ему писклявый хор, – ты вон с тех столов не ешь. – Из окна вылетело блюдо с остатками трапезы старшекурсников. – Отрыжка будет, на себе испытали.
– Опять вывернулся! – Даромир почесал посохом седой затылок. – Но восстановление столовой все равно за его счет! И больше никаких выходов в город на сегодня. Пусть сидит в комнате.
