Гигант вломился внутрь и плотно затворил за собой дверь. Банни, испуганно пискнув, скрылась во тьме.
– У-ти, моя ма-а-аленькая, в жмурки поиграть любишь? Раз-два-три-четыре-пять, я иду искать. Ау-у-у, где ты моя хорошая… попалась!
– Руки прочь! Я честная девушка. При первом знакомстве не целуюсь!
– Да ты что! Я тебя уже три дня знаю. Ну в щечку…
– Нет!
– Ну тогда в шейку, отговорки не принимаются.
В глубине комнаты что-то утробно зарычало.
– Темпераментная! Где тут постелька?
– Только после свадьбы!
– Ну тогда на память что-нибудь…
– Золотого хватит?
– За кого ты меня принимаешь! Я не альфонс! Что-нибудь интимное. Лифчик, например.
– Я без него хожу.
Дифи страстно зарычал:
– Если ты скажешь, что и без…
– Нет… Ладно, сама отдам!
Получив желаемое, гигант удалился, страстно целуя самый интимный аксессуар своей возлюбленной.
25
Дифи проснулся еще до побудки. По телу разливалась приятная истома. Что-то он хотел… А! Похвастаться Арчи. Все-таки не зря сходил к возлюбленной!
Интересно, согласится ли друг быть его сватом? Гигант приподнялся, кинул взгляд в сторону соседней кровати и обомлел. Она была пуста, а он точно помнил, что доставил Арчи по назначению и пристроил в надежные руки. Но – в чьи, отшибло напрочь. И только тут сообразил, что проснулся от мерного цокота костяшек по полу.
– Тьфу, Арчи, ты меня напугал, – облегченно вздохнул Дифинбахий, оборачиваясь.
Но Арчибальда за спиной не было. В углу сидели, трясясь от страха, два семикурсника, мимо которых маршировал Сарумян, стараясь не разбудить дремлющую на плече сову. Видя, что начальство проснулось, Сарумян вытянулся во фрунт, тряхнул плечом, сова махнула крыльями, чтоб не слететь, и, до конца не проснувшись, отрапортовала:
– Захвачены два нарушителя частных владений. Ждем указаний по ликвидации.
Сарумян с готовностью скинул с плеча косу и начал затачивать бурое лезвие своим костлявым пальцем, как оселком. Под семикурсниками начали образовываться лужи.
– А чё они тут делают? – захлопал глазами Дифи.
– Если им верить, – буркнула сова, – то они предоставили Арчибальду свои апартаменты на первом этаже, чтоб он не сбивал свои ножки, поднимаясь на седьмой. Не верю! Наверняка в заложники захватили и теперь пытают. Предлагаю обмен телами.
Сарумян еще яростнее начал затачивать косу.
– А вы что скажете? – спросил Дифинбахий семикурсников.
Задержанные сказать не могли ничего. Вид затачиваемой косы увел их в астрал.
– Ладно, сам проверю, – пробурчал гигант, поднялся и заметил, что спал поверх одеяла, в облике и облачении Даромира. Смутные воспоминания закрутились в его голове. – Ох, мы вчера набузили-и-и…
Торопливо вернув себе прежний облик, Дифи выскочил из комнаты и ринулся по лестнице вниз. Оказавшись на первом этаже, пошел искать тело зверски замученного семикурсниками друга. Нашел его там, где и оставил. Арчи мирно спал среди груды стеклянных осколков, подложив себе под голову обломок рамы, которую он разбил явно не своей головой.
– Арчи, друг, ты живой? – прошептал гигант.
Барон де Заболотный с трудом разлепил глаза, приподнял голову:
– Не уверен. Башка трещи-и-ит… Мы что, в моем имении были? Пиши указ. Перегонку делать тройную. Достали сивушные масла… – Голова его вновь шлепнулась на обломок рамы. – Да, и похмелиться… и в постель…
А ведь ему жестко, сообразил Дифинбахий. За последнее время он так сдружился с аферистом, что кинулся выполнять его распоряжение, словно приказ отца родного. Оказывается, семикурсники жили не так уж плохо. На кровать, в которую превратил гигант сорванную с петель дверь, кроме Арчи уместилась куча деликатесов, среди которых нашлась пара кувшинов вина. Подняв всю эту дикую конструкцию над головой, гигант двинулся вверх по лестнице.
– Ой, и на кого ты нас покинул?!! – горестно завопила сова, увидев вплывающее ногами вперед тело хозяина в окружении снеди.
Сарумян еще яростнее заскрежетал пальцем по косе. Только что пришедшие в себя семикурсники при виде скорбного вноса тела закатили глаза и вновь стали оседать.
– Кого-то потеряли? – слабым голосом поинтересовался Арчи.
– Тьфу! – расстроилась сова. – Ну до чего живучий, гад!
– Сарумян, очисти помещение, – распорядился Дифинбахий.
Скелет с готовностью взмахнул косой.
– Да не так, – испугался гигант. – Ножками, ножками.
Грудная клетка Сарумяна изобразила вздох сожаления, и он пинками костлявых ног выдворил заложников за дверь.
– Арчи, чего сказать хочу…
– Сначала похмелиться!
Гигант осторожно переложил друга на постель, приподнял голову и влил из кувшина в рот «лекарство». Глаза Арчибальда начали фокусироваться.
– Уффф… Ну чего хотел?
– Я этой ночью у Банни был.
– Да ну?
– Ага. Сватом будешь?
– Запросто. Да ты расскажи, как все было?
– Здорово. Смотри, что она мне на память подарила.
Гигант извлек из-за пазухи красные в белую полосочку трусы с меткой «Кефер». Арчи скрутило так, что он скатился с кровати.
– Ориентацию ты все-таки сменил… – прорыдал он сквозь смех. – Может, нарисуем под сердцем быка, пока не поздно?
– Вот оно, пророчество, сбывается… – закатил глаза гигант и рухнул рядом с скрючившимся от хохота другом.
26
Очередное заседание педсовета, посвященное набившей оскомину теме «Недостойное поведение Арчибальда де Заболотного», началось.
– Мало того что напился до бесчувствия, – разорялся кипящий от бешенства Кефер, – так он в этом состоянии умудрился еще разогнать семикурсников с их этажа. Нужно срочно остановить этот беспредел! Хотелось бы мне знать, где он достал спиртное? За ворота ему выход строго запрещен!
Даромир скромно потупил глазки.
– Он подрывает моральные устои нашей славной Академии! – Кефер нервно поправил шейный платок, скрывавший от нескромных глаз засосы, оставленные Дифинбахием. – Я предлагаю его отчислить!
– Это крайняя мера, – поднялся Даромир, – и к ней мы всегда успеем прибегнуть. Есть другие предложения?
– Есть! – прогудел маркиз де Дубьен. – Я бы прописал ему хорошего ремня!
