– Так вот в чем дело, – усмехнулся Огненный Змей. – Не нравится моя внешность? Но я могу быть любым. Каким ты хочешь меня видеть?
По его телу, объятому языками пламени, будто прошла волна. Мгновение спустя из зеркала на Тимофея смотрела Саяна.
– Такой? – ехидно улыбаясь, спросила она. – Или такой?
Новое превращение, и вот он уже видел Лизу Звереву. У Тимофея больно защемило в груди. Обличья начали меняться так быстро, что он не успевал их рассмотреть. Не меняя позы, Огненный Змей превратился в Егора Зверева, затем в Димку Трофимова, в Сергея Бельцева.
– Я могу быть и таким, – сказал он, приняв облик Ангелины.
И Тимофей едва не заплакал. Мать смотрела на него с такой любовью, что все воспоминания о ней, которые он столько времени пытался подавить, вдруг нахлынули на него с новой силой, бередя старые раны.
– Или таким, – продолжил Змей, превратившись в Алексея Бирулина.
Толстяк был в той же одежде, в которой собирался пытать Тимофея святой водой на заброшенной метеостанции.
– Хватит! – рявкнул Зверев. – Довольно!
И, развернувшись, бросился из гостиной. Быстро смахнув выступившие слезы, он пересек коридор и толкнул дверь своей комнаты.
Вернер занимал кровать, стоявшую у самого окна. Там, на Земле, на этой кровати спал Стас Кащеев. Вещей у Огненного волка оказалось немного, так что все уместилось в одной прикроватной тумбочке. Когда Тимофей влетел в комнату, Вернер сидел на подоконнике и курил. При виде Зверева он вздрогнул и тут же выплюнул сигарету в распахнутое окно. Тимофей предупредил сразу, что не потерпит курения в своей комнате, и Вернер тут же согласился курить на улице. Но, видимо, иногда он забывал о своем обещании.
– Что с тобой? – спросил он, глядя на бледное лицо Зверева. – Ты будто мертвеца увидел.
– Так и было! – шепотом сказал Тимофей, пинком закрывая дверь.
Он сейчас не хотел ни с кем говорить, и Вернер мгновенно понял это и прекратил расспросы.
Наскоро умывшись и почистив зубы, Тимофей бухнулся на кровать. Вернер, немного погодя, тоже лег. Снаружи еще доносился какой-то шум, раздавались голоса учеников, шум очередной драки. За соблюдением дисциплины здесь явно не следили. Но ближе к полуночи во всех корпусах установилась мертвая тишина.
Тимофей долго не мог уснуть, вспоминая видения в зеркале. Потом в памяти всплыл и поединок с Бернардом, и пожар на концерте Дамиана, и жуткий ритуал Вещих Сестер. Девчонки и правда очень сильны, а уж если их обучала Кадиша де Лафуэнте…
Зверев все больше убеждался в том, что ему нельзя здесь оставаться. В его собственном мире сейчас творились странные и страшные дела, а он ничего не знает о своих близких. Отец, Оксана, Лиза… Как они там?
Здесь он среди врагов, Тимофей это чувствовал. Другие ученики ненавидят его, а Огненные волки, хоть и стараются выглядеть дружелюбно, делают это лишь из страха перед Корфом и Саяной. Доверять здесь он мог только Вернеру, похрапывающему у него практически под боком. Ну и кто кого охраняет?
А Тимофей не хотел спать. Он хотел домой.
В коридоре вдруг послышались чьи-то легкие шаги. Наверняка кто-то из припозднившихся соседей возвращался в свою комнату. Но шаги затихли возле комнаты Тимофея.
Зверев оторвал голову от подушки и напряг слух: за дверью кто-то прерывисто дышал. Тимофей бесшумно слез с кровати и на цыпочках двинулся к выходу из комнаты. Не успел он сделать и пары шагов, как в замке что-то щелкнуло. Дверь сама начала открываться.
Тимофей от неожиданности застыл посреди комнаты. А из темного коридора на него бросился какой-то человек. Скрюченные пальцы вцепились в горло Тимофея, мощный толчок сбил его с ног. И тут же сверху навалился Герман Подольский.
– Приступим! – хрипло прошептал Свежеватель и хихикнул, а затем свободной рукой вытащил из-за пояса острый серебряный кинжал с костяной рукояткой.
– Отвали от меня!
– Ну давай, превращайся, Огненный волк! – прошипел Подольский. – Покажи мне свою огненную шкуру!
– Вернер! – просипел Тимофей из последних сил.
Герман замахнулся для удара, и Зверев схватил его за запястье, оттолкнул руку от себя, но Подольский все же высвободил ее.
Тимофей резко дернулся в сторону, и кинжал ударил в пол рядом с его шеей. Свежеватель размахнулся снова. Зверев опять схватил его за руку и вывернул запястье, Подольский охнул от боли, но кинжал не выпустил. Тимофей отпихнул клинок от себя и, изловчившись, прижал лезвие к щеке убийцы.
Едва серебро соприкоснулось с плотью, послышалось тихое шипение, в комнате запахло горелым мясом. А Подольский издал дикий вопль.
В следующее мгновение Вернер слетел с кровати, ударом сшиб Германа с Тимофея. Они покатились по полу, яростно рыча. Огненный волк начал преображаться, от его вытягивающегося тела посыпались огненные искры.
Герман по-прежнему размахивал кинжалом, пытаясь достать Волка. Тимофей вскочил с пола и пинком выбил оружие из его рук. Клинок воткнулся в стену в полуметре от пола.
Свежеватель яростно взвыл, понимая, что проигрывает, а Вернер с силой впечатал кулак ему в подбородок. Подольский громко клацнул зубами, его голова с хрустом дернулась назад.
– Ну что, съел, темный охотник?! – торжествующе воскликнул Вернер. – Как давно я об этом мечтал!
Из коридора общежития донесся грохот шагов, а в следующую секунду в комнату ворвалось несколько взрослых. Тимофей узнал Оскара и Бернарда, за ними вбежали еще трое незнакомых ему волков.
Громила Бернард, не разбираясь, метнул огненный шар, и тот угодил в Вернера. Парень с шипением откатился к окну.
– Не в меня, дубина! – рявкнул он, потирая обожженный бок.
– Прости! – буркнул великан.
Следующий шар огня врезался в Германа, который только-только поднимался на ноги, и снова сшиб его на пол.
Навалившись на него сверху, волки заломили Свежевателю руки за спину, затем стянули запястья прочной веревкой. Он громко вопил и брыкался, но его за шиворот выволокли из комнаты и потащили к лестнице, ведущей вниз. В коридор то и дело выглядывали другие ученики, встревоженные происходящим.
– Всем спать! – рявкнул Оскар. – Нечего пялиться!
И все поспешно скрылись в своих комнатах.
Бернард хмуро взглянул на Тимофея, застывшего у своей кровати.
– Как вы? – глухо спросил громила.
– Лучше, чем пару минут назад, – буркнул Вернер, рассматривая ожог на ребрах. Пятно исчезало прямо на глазах.
– Зря вы притащили Германа в свою академию, – хмуро произнес Тимофей. – Ой, зря…
– Согласен, – нехотя кивнул Оскар. – Но Корф и Саяна думают, что он может быть им полезен…
– Почему вы не прикончили мерзавца, пока была такая возможность? – спросил Бернард. – Избавили бы всех от лишних проблем!
