– Поосторожнее с ним, – издевательски проронил Оскар. – Ведь он избранный!
Аскетилл и Миккель громко расхохотались. Саяна хранила молчание, на ее лице не дрогнул ни один мускул.
– Тебя всего-то попросили доказать свою верность семье, – гневно бросил Оскар.
– Неужели так трудно было исполнить просьбу Корфа? – спросил Миккель.
– Он приказал мне поджечь магазин! Чтобы погибли люди!
– И что? – спокойно изрек рыжий. – Рано или поздно все они погибнут. Так какая разница когда?
Тимофей злобно на него уставился.
– Я не убийца!
– Верно, – кивнул Миккель. – Ты – дурак!
Они быстро добрались до подземного гаража и остановились у зеркальной стены. Пока Огненные волки вытаскивали брыкающегося Тимофея из машины, Саяна с помощью обскурума открыла портал между мирами.
Аскетилл остался в гараже, а Миккель и Оскар втащили упирающегося парня в зеркало, на ходу еще пару раз двинув ему под ребра. Саяна двигалась за ними.
Вышли они на первом этаже главного корпуса темной академии. Тимофея тащили так быстро, что он едва успевал смотреть по сторонам, запоминая дорогу. Когда он начинал вырываться, волки с силой встряхивали его, так что вскоре он решил оставить попытки. Здесь, в этом выжженном мирке, ему все равно некуда было бежать.
Саяна толкнула одну из дверей, за ней оказалась винтовая лестница, круто уходящая вниз. Обмякшего Тимофея потащили в подвал. Огненная ведьма шагала впереди, освещая путь шаром пламени, горящим в ее ладони.
Подвал! Тимофей похолодел. Об этом месте ему рассказывали Вещие Сестры.
Ведьма толкнула еще одну дверь, и та отворилась с протяжным скрежетом. Тимофея заволокли в темное сырое подземелье и грубо швырнули на каменный пол, покрытый какими-то узорами. Он и опомниться не успел, как с него сорвали всю одежду, оставив в одних трусах.
– Я сильно разочарована, Тимофей, – печально произнесла Саяна, наблюдая за тем, как его раздевали Миккель и Оскар. – Неужели мы ошиблись в тебе? Ты еще не готов стать частью нашего семейства…
– Идите к черту!
– Надеюсь, посидев здесь, ты одумаешься. И научишься уважать приказы Главы Ордена.
– Мой отец уничтожит всех вас! – злобно выдохнул Тимофей, с ненавистью глядя на нее.
– О, поверь, Огненный Змей прекрасно осведомлен о происходящем и одобряет все наши действия.
– Я имел в виду своего настоящего отца! Того, кто меня вырастил!
Саяна лишь тихо рассмеялась. А затем кивнула Миккелю и Оскару. Те схватили Тимофея за руки и подтащили к толстой каменной колонне. Прижав спиной к ледяному камню, они прикрутили его к столбу толстой железной цепью, а затем соединили ее концы тяжелым висячим замком. Миккель подхватил стоящее у стены ведро с водой и окатил Зверева с ног до головы. Вода оказалась просто ледяной, Тимофей едва не задохнулся от шока.
– Это тебе аванс, – пояснил Миккель, ехидно посмеиваясь. – Мы еще вернемся. И повторим холодный душ, если не одумаешься!
– Воды у нас много, – хмыкнул Оскар.
Затем все трое вышли из подземелья и захлопнули железную дверь.
25
Алиби для Анфисы
Анфиса Зверева целый день не выходила из своей комнаты, не желая никого видеть. Проснувшись, она долго лежала в постели, уставившись в широкое окно, за которым темнело пасмурное небо, и ее одолевали самые мрачные мысли.
Как оказалось, отравить Егора ей не удалось. Кофе глотнула лишь Сухорукова, да и то успела вовремя остановиться. Доза яда была так мала, что эту стерву успели откачать. Обидно! Она заплатила за флакон бешеную цену, но все оказалось напрасно. И яда больше нет. Теперь придется придумывать что-нибудь другое.
Вытянув руку, Анфиса нашарила на тумбочке свой телефон и нашла в списке контактов имя Олега Дубровского. «Где ты сейчас? – напечатала она сообщение. – Нужно поговорить». СМС улетело, а Анфиса снова откинулась на подушку. Поведение Дубровского тревожило ее все больше. Он ничем с ней не делился, и она понятия не имела, что у него на уме. План они разрабатывали сообща, поэтому он просто обязан был держать ее в курсе происходящего. Но Олег, похоже, затеял какую-то свою игру. И Анфисе это совсем не нравилось.
На первом этаже кто-то громко постучал во входную дверь. Анфиса прислушалась. Стук повторился. Кто бы это мог быть? Наверняка кто-то важный, раз охрана у ворот его пропустила. И куда запропастилась эта дура горничная? Кто-то громко и отчетливо ударил в дверь в третий раз. Выругавшись, Анфиса набросила на плечи халат и бросилась к лестнице. Спустившись в прихожую, она уже взялась за дверную ручку, когда из кухни вышел Олег.
– Кого там принесло? – удивленно спросил он.
– Сам открыть не мог?! – зло бросила ему Анфиса.
– Я только что вошел в дом со двора.
Зверева распахнула дверь. И приоткрыла рот от изумления.
На пороге стоял молодой парень в полицейской форме. Кажется, он работал вместе с Владимиром Мезенцевым.
– Виктор Шилов, – представился полицейский и назвал свою должность, помахав у нее перед носом удостоверением.
Пораженная Анфиса толком ничего не поняла, но внутри у нее вдруг все сжалось. И совсем не от холода, проникающего через открытую дверь.
Шилов вошел в прихожую и поздоровался с Олегом. Анфиса молча захлопнула за ним дверь.
– Вчера в городской больнице была совершена попытка покушения на гражданку Сухорукову, – сообщил полицейский. – А также на владельца этого дома. В связи с этим мы опрашиваем всех, кто мог испытывать к ним личную неприязнь.
– Господи, – прошептал Олег, подходя ближе. – Что произошло?!
– Их пытались отравить. К счастью, все живы-здоровы…
Дубровский обернулся и так взглянул на Анфису, что у той ноги подкосились и сердце забилось гулко и тяжело.
– Где вы были вчера вечером? – обратился к ней полицейский.
– Что?! – выдохнула она, прервав молчание. – Так вы подозреваете меня?! С какой стати?
– Ну, – замялся Виктор. – Зная о ваших личных проблемах… В свете отношений Зверева и Сухоруковой…
– Уже все Клыково в курсе?! – вспыхнула Анфиса. – Мало того что муж мне изменяет, так теперь меня же обвиняют в попытке убийства его любовницы! Куда катится мир?! В этой истории я – жертва! Это произвол!
Шилов слегка опешил от такого взрыва эмоций, но не сдался.
– И все же? – поинтересовался он. – Где вы были в момент отравления?
Олег склонил голову набок.
– Она находилась здесь, со мной, – внезапно ответил он. – Весь вечер. Мы смотрели телевизор и не выходили из дома.
