Тем не менее Лиру страшно хотелось увидеть отца. Увидеть по-настоящему. Заглянуть в глаза и найти в них тепло и любовь к сыну, что Лир видел в детстве. В душе еще была надежда, что за пустыми, лишенными жизни зрачками Крейн остался прежним, что все можно вернуть назад. Только ради этого Лир изначально пустился на поиски «Книги Судеб», веря, что та исполнит его заветное желание, вернет ему семью. Всю семью, которая никогда не была вместе.
«Кого ты обманываешь, – сам себя укорил Лир. – Свершённое уже не изменить. Остается лишь сражаться за то, что еще можно спасти».
Вдруг с окутанного дымкой высокого моста позади посыпалась каменная крошка, выдернув Хэллхейта из раздумий. Показался отряд солдат, марширующий ровным строем. Уже третий отряд, который Лир встретил на своем пути. Если это очередной план Хорауна, – а это точно очередной план Хорауна, – то ничего хорошего ждать не следует.
В памяти тут же всплыли слова дурмантина: «…старикашка на троне больше не пригодится, а с даитьянами разобраться будет проще простого…»
Нельзя этого допустить. С сожалением взглянув на дорогу во дворец, Лир ссутулил плечи и поплелся прочь. Ему еще есть что спасать.
Вскоре улицы совсем опустели. Хэллхейт невольно поежился, когда разгулявшийся в переулках ветер донес до его ушей звуки яростной драки, и сильнее втянул голову в плечи. Погрузившийся в ночной мрак город – неважно, на Да’Арии или на Земле – не самое дружелюбное место для прогулки.
Через четверть часа за поворотом показалась стена, разрушенная бушевавшими когда-то в этих краях землетрясениями. Между ее развалинами торчали железные прутья, хаотично вкрученные, чтобы отвадить случайных гостей.
Теперь больше не нужно было напрягать слух, отзвуки яростной бойни доносились вполне отчетливо, при желании можно даже различить мужские и женские голоса в унисон ударам. Однако Лира это не остановило, он не раз был здесь и точно знал, что его ждет за стеной.
Взобравшись на второй этаж по переломанным ступенькам, фомор приметил знакомую дыру в импровизированной решетке и скользнул внутрь. Перед его взором предстала квадратная арена, освещенная одним-единственным фонарем. Ничего не изменилось с последнего визита.
– …Ставлю сотню маричи на Регинслейв!
– Две сотни!
– Тысячу!..
Лир оказался в полумраке нижней трибуны, вдоль которой стояли не меньше двух сотен патилцев. Это была самая большая спарринговая площадка во всем Патиле, сюда приходили из других городов и иногда даже из других стран, чтобы попробовать свои силы, а если повезет, то и заработать неплохие деньги. Но везло немногим – победителями почти всегда выходили солдаты царского полка. Официально этого развлечения не существовало, но неофициально о нем знали все.
– Жив?..
Толпа вновь разразилась громогласным боевым кличем, когда кто-то на арене рухнул на землю, но Лир не успел рассмотреть пострадавшего.
– Ты чего тут забыл? – Блюститель порядка с круглыми, как коромысло, плечами загородил весь обзор. – У нас на сегодня все битвы уже расписаны. Проваливай.
– Я по делу, – хмуро ответил Лир, не желая ввязываться в спор, и снова попытался разглядеть, что творится на арене за спиной непропорционального охранника.
– Если не заметил, у нас здесь не клуб любителей почесать языками.
– По-хорошему прошу, дай пройти…
– Вир. Меня зовут Вир Хлекк. А кто такой ты? Сегодня ночь чемпионов месяца, тебя среди них я не видел.
Он замахнулся было, чтобы ударить, но Лир молниеносно среагировал, извернулся и заломил противнику руку. Тот упал на колени, завыв от боли.
– А меня зовут Лир, – спокойно произнес сын Крейна над ухом Вира. – Лир Хэллхейт. Уверен, ты слышал обо мне. Я был чемпионом здесь несколько лет подряд. Хочешь знать, сколько рук за это время я сломал?
– Лир! – сдавленным голосом воскликнул Вир, когда Хэллхейт наклонился, позволив свету упасть на его лицо. – Прости… не узнал тебя.
– И хорошо. Если кто будет спрашивать, ты меня и не видел.
Он отступил, позволив Виру подняться на ноги, и снова устремил взор на арену. Тем временем бой закончился, на каменном полу, испещренном выбоинами, осталась лишь клякса крови проигравшего, которого торопливо уносили на носилках, и победитель, купающийся в овациях. Точнее, победительница.
– Регинслейв!.. Регинслейв!..
Чарна Регинслейв.
– Она уже троих сегодня уложила. Одного еле откачали, – заметил Вир, потирая только что вывернутое наизнанку плечо. – Хочешь с ней потягаться? Я поставлю на тебя.
– Польщен, но нет. Хочу с ней поговорить.
Не глядя на раздосадованного отказом Вира, Лир миновал нескольких увлеченных улюлюканьем зрителей, спустился по сваленным в кучу бетонным плитам и остановился у барьера, окружающего ринг.
Чарна уже билась с новым противником. Это был фомор на голову выше ее и в кожаном защитном жилете, который выдавал его страх перед непобедимой сегодня Регинслейв.
Они сцепились клинками, и отражаемое от уходящих ввысь стен металлическое эхо наполнило все вокруг. Устав через пару минут от грациозного боя, Чарна описала запястьем дугу, выбила меч из рук соперника, а затем отбросила свой собственный и, завопив, как гарпия, бросилась на врага с кулаками.
Толпа орала, остро реагируя на каждый их выпад и шаг.
– Чарна! – крикнул Лир во все горло, но она не слышала. Наблюдатели бушевали в восторге.
Регинслейв сыпала удары, не давая «коллеге» даже увернуться, не говоря уже о контратаке. Когда она в очередной раз замахнулась, фомор что-то проскулил, пытаясь отползти, и зрители заорали с удвоенной силой, поощрительно стуча оружием по стенам.
– Чарна!
Она набрала полные легкие воздуха и с размаху врезала противнику по голове. Тот издал неясный звук, похожий на свист перегретого чайника, и обмяк, потеряв сознание.
– Чарна!
Фоморка обернулась на знакомый голос. Ее возбужденный взгляд прополз по окружающим и лишь чудом зацепился за Хэллхейта.
– Лир? Какого черта ты сюда при…
Нет, соперник был еще в сознании. Подскочив на ноги, он подло ударил ее кулаком по спине, и от неожиданности Чарна потеряла равновесие. Красные волосы сверкнули в холодном свете фонаря.
Однако это не означало проигрыш, это лишь сильнее разъярило воительницу.
– Секундочку, – бросила она Лиру и, подпрыгнув, оказалась снова лицом к неприятелю.
Всего три удара – один для отвлечения внимания в голову и два под дых – принесли легкую, как показалось Лиру сначала, победу. Противник Чарны рухнул, ударившись затылком о каменный пол, но опять не лишился чувств. Крепкий орешек.
– Осторожно! – воскликнул Лир, но поздно.
В рукаве бойца блеснул запрещенный на поединке нож. Не желающий проигрывать метнул свою заточку, и та по самую рукоятку утонула в бедре Чарны.
