Кажется, оно мятное? Блядь, как же хочется сладкого…
Но она подпрыгнула на месте и сбросила его на пол, а потом наступила пяткой на это место и следующее, что я увидел, это ее ножки на уровне стола…
Мозги вернулись в нужное место вместо с жалобным стоном о помощи Детке. Давно я так не зависал…
— Алиса?!
Она лежала на полу и прижимала ногу к груди. Судя по выражению лица — шоу с мороженым не доставило ей такого удовольствия, как мне. Пришлось срочно поднимать ее с пола и усаживать… Только куда? Барный стул узкий и не даст нормально осмотреть ногу. До зала и спален далеко. Выходом стал высокий стол.
— Ну что там? — Алиса перестала хныкать, когда мои пальцы начали ощупывать лодыжку и голень. Кажется, все в порядке. Но приложилась знатно!
— Да все… — я поднял на нее глаза и застыл. Не знаю, как ей удалось извозиться в одном малюсеньком шарике мороженого так, что теперь по ее рукам стекали зеленые ручьи. Естественно, не долго думая, она вытерла это все дело о топ. Конечно! Ведь он был и так недостаточно прозрачный, правда?
— Тебе нужно в душ, — почти не хрипло и, как мне казалось, достаточно серьезно выдавил я из себя.
— Я не дойду! — без капли раздумий выпалила она, а затем оттянула топ от груди с таким видом, будто это самое мерзкое из всех ее жизненных событий. — Надеюсь, ты никому об этому не расскажешь? Обычно лишних свидетелей убивают… Помни! И вообще, до ванны мне точно не дойти — нога болит. Помоги, а?
Она резко взглянула на меня своими голубыми глазами и сложила руки в умоляющем жесте. Алиса мило выпятила губу вперед и выдала какой-то жутко сексуальный урчащий звук, похожий на мурлыканье. В ту же секунду я вспомнил, почему не поймал ее в полете.
В брюках все снова стало тесно. Да что ж такое! И проблема была в том, что брючный костюм мог хоть не много скрывать каменный стояк, в отличие от свободных домашних штанов. Ей нужно было лишь опустить глаза вниз и она бы увидела, почему я сегодня веду себя, как конкретный тормоз.
— Нет, — я резко развернулся, намереваясь уйти. — Позови дворецкого. Он поможет…
Она не должна этого, мать его, видеть! Теперь среди всех людей в мире у нее остался только я. И кем она должна меня считать?! Педофилом? Был уверен, что, немного поразмыслив, она придет к логичному выводу, что я не забочусь о ней, а тупо хочу оттрахать. Найдет в каждом слове и действии второе дно, как обычно поступают девушки.
Я почти вышел, как вдруг…
— Заслужил! — самодовольно заключила Алиса, держа ложку в руках, из которой только что весьма метко целилась в меня мороженым. Холодный кусок угодил прямо в шею под хохот Детки. — Вот это шоу! По делам тебе, Грант.
Она перешла все границы! Сидела на столе с таким довольным видом, словно не она только что хныкала о больной ноге. А ее улыбка едва ли не шире, чем у чеширского кота.
— Эй, ты чего? — ее глаза испуганно округлились до размера блюдец, а ложка оказалась спрятана за спиной, когда я начал надвигаться на Детку. Душа требовала мести. — Да я же просто… Не смей! Я кому говорю!
Да, мне, по-видимому, пять лет. Потому как я сделал то, о чем думал с того момента, как тарелка с лакомством оказалась у Алисы в руках: рукой достал шарик и медленно размазал его ей по шее. Капли стекали ей в вырез. Некоторые останавливались в ямочке пупка, а другие попадали на шорты.
— Тебе конец, Марк Грант! — прошипела она и, пока я жадно следовал взглядом за капельками, так же вытянула розовый кружечек и подняв мою кофту, размазала его по торсу.
Ее горячие ладони шли в контрасте с обжегающе холодной сладостью. Я не мог не напрячь пресс, ведь от каждого прикосновения кожи к коже по телу шел такой импульс, что выбивал остатки мозга из головы.
Нет. Все. Я так больше не могу!
Железная вазочка отлетела до самой стены и со звоном ударилась о кафель, когда я отшвырнул ее рукой — единственное препятствие между мной и Алисой. Она была так близко… Я придвинулся к ней и, крепко зафиксировав за бедра, закинул ее ноги к себе на талию. К херам все! Она моя!
Ее губы были близко и думать мне не просто не хотелось, а было физически невозможно. И я сделал это… Поцеловал ее так, словно от этого зависела жизнь. А она открыла рот и, издав сладкий стон, обвила мою шею руками.
Вот и все. Терпению пришла крышка!
Моя рука опустилась ей на живот и, медленно поднимая топ, коснулась груди. Ее сосок был напряжен и я, сильно сжав его пальцами, потянул на себя. Язык Детки, неумело играющий с моим "танковым" напором, замер и она застонала уже вполне громко.
Член в штанах шелохнулся и я потерся им о внутреннюю часть бедра Алисы. Какой же горячей она была…
На секунду я перестал трахать ее языком, потому как никогда прежде не ловил такого сумасшедшего возбуждения от, казалось бы, простого процесса. Раньше думал: зачем вообще целовать другого человека, обмениваться с ним микробами и бояться о болезнях полости рта? Оказываться, от этого можно даже кончить…
Я оторвался от ее губ, когда понял, что еще минута и все. Финиш. Закусил зубами нижнюю губу и потянул. Она зашипела от боли или возбуждения и запустила руки мне под кофту. Так все еще было липко и сладко. Алиса провела по моей груди пальчиком, а затем облизнула нго и блаженно закатила глаза.
Я толкнул ее на стол с диким рыком. Сейчас она станет моей. Никто не сможет заменить мне ее и я не дам кому-то приблизиться с ней. Мы будем вместе и плевать на все. Черт побери, это моя жизнь и я диктую в ней правила!
Она выгнула спину совсем, как в моем видении. Глаза смотрели так преданно, словно я ее божество. Ее религия. Что-то в этом меня напрягло. Я вдруг понял, что она настолько доверяет мне, каждому слову и действию, что, даже если не хочет меня, то никогда не откажет. Сделает все, что я прикажу.
Но остановиться не мог. Руки уже тянулись к шнурку ее влажной от пота и мороженого майке. Первое, что стоит сделать, это убедиться, что оно было действительно мятным…
Что-то звонило на заднем плане. Кажется телефон? Я уже потянул за шнурок, когда включилось голосовое уведомление от Дмитрия Геннадьевича.
— Марк, у нас проблемы. И очень серьезные! Нужно решить их до Нового Года, поэтому жду тебя через полчаса у себя дома! — он замолчал на секунду, а затем нервно добавил: — Надеюсь, ты понимаешь, что на кону и начнешь уже думать головой!
Сбрасывая с себя липкую футболку на кровать, мне с трудом удавалось дышать ровно. Нужно сосредоточиться на деле… Нужно! Но, мать вашу, как тяжело было уйти из кухни и оставить Алису одну.
Лишь на секунду я замер в той чертовой кухне, вслушиваясь в сообщение юриста, принимая решение, взвешивая все "за" и "против". Девушка, которая была моей зависимостью, которая почти стала моей, или Дмитрий Геннадьевич, который ни разу не выдавал нервов голосом — что важнее?! Дело могло рухнуть, если я не отправлюсь сейчас разруливать проблемы, но, с другой стороны, Алиса… Вряд ли она оценит и поймет мои мотивы правильно. Любой из вариантов на прямую связан с ней!
