Только вот я поперхнулась, проглотив язык. Картина, которая открылась, была где-то далеко за гранью реальности: Шакалов стоял на одном колене, с бархатной коробочкой, в которой находилось милое золотое кольцо с громадным фиолетовым камнем. Он смотрел на меня так… пронзительно, нежно и мило, что я открыла рот от удивления и тайком себя ущипнула.
— Любимая, выходи за меня замуж? — низко прошептал он, а затем вязко сглотнув, продолжил: — Обещаю тебе ту жизнь, о которой ты и не мечтала. Заботиться о тебе, наших детях и всей твоей семье. Прошлое всегда прошлом. Теперь нужно думать только о завтрашнем дне.
— Конечно, она согласна! — закричала мама, когда Шакалов, наконец, замолчал, а затем внимательно посмотрев на побелевшую меня, тихо добавила: — Согласна ведь, да? Милая, ну ты же не собираешься с ребенком одной оставаться…
— Не смей дочь. Не позорь род Хеви! — стукнув кулаком по столу, грозно рыкнул отец.
И тут меня словно обухом по голове ударило… Мягкий плюшевый мишка, сто роз, угощения, милый Шакалов и предложение руки, сердца и вечной любви. Это не была реальность. Просто не могла быть!
Из груди вырвался слабый смешок, затем второй, третий… А потом я и вовсе не могла остановится. Слезы текли из глаз, истерика никак не проходила, а ощущение сна заставляло смотреть на происходящее сквозь пальцы.
— Беременность, гормоны, настроение скачет… — услышала я растерянный голос мамы на заднем плане, но не смогла ее увидеть, ведь глаза были полные слез. — Кирилл, дай ей водички. Сейчас она успокоится и ответит…
Шакалов встал и положив коробочку на подоконник, отошел к чайнику. Несмотря на дикое головокружение, я чисто инстинктивно вскочила с места и с какой-то нереальной скоростью проскользнула мимо мужчины к двери. Уверенна, если бы он хотел — остановил. Но тогда единственным желанием было выбраться из чертового цирка, в котором я ощущала себя либо единственным здравым человеком, либо полной идиткой.
Ноги несли меня прочь, вниз по лестнице. Я не переобулась в сапожки и не надела плащ, посему выбежав на свежий осенний воздух смогла тут же ощутить его каждой клеточкой тела. Голые руки покрылись мурашками, волосы растрепались, а вместо куда-то пропавшего солнца на нос капнула первая капелька холодного дождя. Другая попала на грудь, и тело вздрогнуло. Затем голова, губы, руки и, наконец, начался ливень.
Я подняла голову вверх, ощущая странный прилив энергии. Как внезапно чьи-то руки одернули меня, заставляя вернуться в подъезд.
— Совсем не нормальная? Ты же беременная! — рыкнул Шакалов, приперев меня к стенке. Удерживая одной рукой, чтобы не брыкалась, другой натянул плащ. Затем поставил на пол мои полусапожки и с угрозой глядя в глаза, отчеканил: — Надевай. Быстро!
Странное ощущение апатии снова заставило на мгновение опустить руки и подчиниться. К тому же, навредить ребенку на самом деле не хотелось.
— Шакалов, — почти беззвучно шепнула я, удивляясь тому, как голос предательски дрожит. Мужчина поднял на меня заинтересованный взгляд и сделал шаг перед, заставляя нас соприкасаться каждой клеточкой тела. Я просунула руки между нами и поморщившись, отвернулась. Знакомый до боли запах духов вызывал приступ рвоты. — Зачем весь этот цирк? Что и кому ты хочешь доказать?
Его рука коснулась моего подбородка и осторожно очертила его контур. Я попыталась отстранится, но Шакалов резко схватил за горло и сжал, отрезая малейшую возможность шевельнуться. Дыхание мужчины обжигало мне висок, когда он низко прохрипел:
— Доказывать? Я ничего и никому не собираюсь доказывать. Просто пришли анализы и, как и было по плану, ты теперь моя. — свободной рукой он едва ощутимо провел дорожку под плащом от груди до бедра, а затем, зацепившись за край платья, начал осторожно двигаться вверх по голой коже. — Где ты лазила целый час, Черничка?! А?
— Не твое дело! — грубо выплюнула я, пытаясь хоть как-то компенсировать свою не способность противостоять ему физически. — Пусть дети твои. Но, вспомни, как они появились, а? Ты осеменитель, Шакалов. Но не отец.
Шакалов недовольно пробурчал себе что-то под нос, а затем закусил мочку моего уха с таким рвением, что я вскрикнула от боли.
— Не заставляй меня приставлять к тебе круглосуточную охрану. — рука Шакалова ловко заползла под трусики и сжала ягодицу. Мужчина утробно зарычал и повел бедрами по моему животу, давая почувствовать, как сильно напряжен его член. — Собирай вещи и поехали домой. Завтра мы оформим брак, нет времени ждать. А дату свадьбы выбирай любую.
Мысли разбегались, голова шла кругом и порой пробивало на смех. Тайно я все же надеялась, что все происходящее — произведение моего больного подсознания. Ведь известный мне Шакалов не способен был на нежности и осторожный подход. Он бы просто схватил за шиворот, запихнул в авто, и не стал бы идти на знакомство с семьей.
— О чем ты? Какой брак, вещи и свадьба… — растерянно пробормотала я, а затем зажмурилась, досчитала до десяти и решила посмотреть на ситуацию со стороны. — Хорошо, допустим, я беременна. Ты отец. Давай… решать вопрос опеки.
Вместо этого Шакалов резко отступил и подхватил меня на руки. Без слов, объяснений и лишних эмоций он просто вышел на улицу, на ходу вывернулся раскрыть зонт, укрывая нас обоих от ливня.
— Шакалов, я не знаю, что за игру ты затеял, но я больше не собираюсь… — слова снова канули в пустоту, когда он резко поставил меня на ноги. Прямо перед спортивной фиолетовой машиной с громадным бантиком на верху. Вместо номера была надпись "Черничка", а на переднем бампере тонким белым стержнем вырисовывался сложный иероглиф. Я знала его — "навсегда".
— Что это? — мертвыми губами прошептала я.
— Lamborghini Aston Martin*. Эксклюзивный выпуск. Единственная в таком цвете. — самодовольно шепнул он мне на ухо, притягивая к себе и заставляя облокотится на его грудь. Но только для того, чтобы положить руку на живот и внушительно прошептать на ухо: — И это только малая часть того, что я могу дать матери своего ребенка. Бонус.
Я резко отпрянула от Шакалова, словно от огня, воспользовавшись его минутной потерей контроля. Такого Кирилла я узнавала: расчетливого, хитрого, планирующего грязную игру.
— Ты купил мне машину. И… что дальше? — с усмешкой констатировала я, позволяя каплям дождя падать на голову, доступную кожу и тонкое пальто… Лицо мужчины, как и прежде, не казалось мне открытым. Лишь разные маски, вечно чертовы маски, который он надевает чаще, чем сменяет костюмы!.. Но сейчас, после всего пережитого, мне было жизненно необходимо увидеть его хотя бы малую часть человека. На кону был ребенок, а Шакалов по-прежнему вел себя так, словно вкладываться в выгодный проект. — Как ты не понимаешь… Родители, лживые фразы, подарки — все это никак не повлияет на мое отношение к тебе. Никак!
Шакалов криво усмехнулся, будто я сказала какую-то величайшую чушь, а затем снова сделал шаг вперед, укрывая зонтом. Попытки прикоснуться мужчина больше не делал, так что собрав все мужество в кулак, я решила стоять на месте и смотреть ему прямо в глаза.
