— Если ты ждешь, что я стану извиняться, оправдываться и что-то тебе доказывать — этого не будет. — устало вздохнув, выдохнул мужчина. Он все еще полу лежал на сидении, будто ничего не изменилось с момента его взбирания на борт. И это ранило еще сильнее. — Успокойся, сядь. Твои нервы вредят ребенку.
— Моему ребенку вредишь ТЫ, Шакалов. — прорычала я, оглядываясь по сторонам. До берега оставалось не больше трех метров, еще немного и старик собирался пришвартоваться к длинному пирсу. Но находиться рядом с Шакаловым я больше не могла. Он снова бы спрыгнул первый, снова бы взял меня на руки и будто ничего не произошло понес бы меня в дом. Как жену, пару, девушку, которую любит.
Лож в каждом движении, шаге, атоме вокруг!
Искоса глянув на сейшельца, я прошептала на чистом русском Кириллу:
— Ты думаешь, что совершил какой-то подвиг, привезя меня сюда? Не знаю… Теперь каждый уголок этого места будет напоминать мне о нашем запретном, противоестественном и совсем не полюбовном браке. О том, как я страдала глядя на тебя, а ты смотрел сквозь меня. Пальмы, океан и песок ничего не изменят. Увы и ах!
Руки сами потянулись к шлепкам, которые я тут же сбросила. Затем в ход пошла майка, под которой был плотный телесный топ-лиф. Шорты я снимать не стала, побоялась выглядеть уж слишком раздетой перед стариком, так что просто подошла к краю катера и прыгнула в воду.
Сперва она показалась мне холодной, но выходить почему-то все равно совсем не хотелось. Затем я освоилась, кожа привыкла, а тело так сильно хотело освежиться, что принимало воду, как дар и спасение.
Я не плавала давно, со времен школы. Разгребала руками океан, а вместо него представляла все те лавины эмоций, что рухнули на меня от слов мужчины. "Я не хотел тебя обидеть" — снова и снова крутилось у меня в голове, раздражая только покрывшуюся коркой рану.
Много прошло времени до того момента, как я поняла — мне пора выходить. Пусть немного, но воде удалось смыть часть проблем, унося куда-то в общий поток. Старик на катере к тому времени уже привез втору часть вещей и уплыл вновь…
— Я уже думал, у тебя отросли жабры и вырос хвост. — Кирилл сидел на берегу, что-то печатая в своем смартфоне. Я была уверенна, что он не заметил того, как я вышла из воды, но стоило мне с ним поравняться, как тот вытянул вперед руку с махровым полотенцем. Я приняла его и закутавшись с головой, уставилась прямо на Шакалова. Не знаю, какой черт потянул меня за язык, но я просто не могла смолчать:
— Не знаю, как и зачем ты это сделал, но… спасибо, что не мешал. — на щеках появился румянец, а внутренний голос тут же запричитал, что я идиотка. Мол Шакалов был не достоин извинений. Тут же развернувшись на песке босиком, я направилась вперед, с желанием скрыться, но тут же замерла….
Куда "вперед" мне, спрашиваться, идти? На горизонте был шикарный особняк из белого камня, частично обшитый бамбуком. Но туда меня никто не звал, а завалиться в чужой дом без приглашения — варварстве.
— Стой. — именно в момент моей роковой растерянности за спиной появился Шакалов. Закутанную меня с ног до головы в полотенце, он подхватил под ягодицы, словно ребенка, одной рукой и понес в дом. — Часть дороги застелена плиткой. Споткнешься босиком или ноги обожжешь.
И пусть. Пропустив мимо глаз тот факт, что обувь из катера стояла рядом с ковриком Шакалова, я позволила ему внести меня внутрь. Восемьдесят шагов, двадцать ступенек и широкие стеклянные двери. Что же, этот компромисс мне дался не просто…
— Наша спальня на четвертом этаже. — коротко сообщил он, пронося меня мимо широкой гостиной и открытой кухни. Кажется, в общем зале был включен музыкальный канал… — Я попросил приготовить нам комнату, где два окна. Одно выходит на остров, другое на океан.
— Мы будем спать в одной комнате… — хотела спросить я, но получилась, как печальная констатация. Наверное, поэтому мужчина не ответил, но мне показалось, что держать после этого он стал меня крепче, а мышцы его напряглись.
Дом пустовал. Кроме шагов Шакалов, его дыхания и редких комментариев ничего не было слышно. Вплоть до третьего этажа. Там-то и произошло что-то странное. С одной из комнат раздался как-то хруст, затем треск, а после звук разбивающегося стекла.
— Я отнесу тебя в комнату и запру. Не смей выходить, пока я не приду. Ясно? — замерев на месте, прошептал Шакалов. Его сосредоточенный взгляд прошелся по холлу, словно проверяя наличие следов незваных гостей. Но, видимо, ничего не заметив, он снова метнулся к двери, за которой все еще звучала музыка погрома и творческого беспорядка. — Черничка?
— Я… Я не брошу тебя одного! Мало ли, что или кто там! — с ужасом воскликнула я, не отрываясь глядя на дверь. Фантазия рисовала худшие варианты, так что мозги на прочь отключились. — Пойдем вместе посмотрим…
— Черничка, ты беременна, мать твою! — рыкнул Шакалов, возвращая ко мне самообладание. Не давая шанса спорить с ним, он тут же ускорил шаг наверх, затем открыл первую дверь на пути затолкнул меня внутрь, пробормотал уже закрывая ее на ключ с другой стороны: — Не разочаровывай меня. Сиди тихо и жди.
Задыхаясь от возмущение и ужаса, я уже хотела постучать в дверь и потребовать отпереть замок, но тут же передумала. Зачем? Шакалов, увы, прав. Беременной девушке не место там, где нужен мужчина.
Сжав зубы, я заставила себе не думать о чем-то плохом. Подумаешь! Мы всего лишь черт знает где от дома, на острове, где нет быстрого доступа к цивилизации и полиции!
И тут мое внимание привлекла сама комната, не на долго отвлекая от тревожным мыслей. Широкая кровать с балдахином стояла по середине; из-за открытых окон нежные, полупрозрачные кусочки лиловой ткани развивались на сквозняке, создавая атмосферу сказки. Я сделала шаг вперед и заметила на светлых простынях что-то фиолетовое…
— Не может быть… — сорвалось с моих губ, стоило увидеть громадный букет из роз необычного цвета. Закрыв глаза, я втянула непередаваемый сладкий аромат и с удивлением осознала, что идет он не только от кровати. Ото всюду! На каждой тумбочке, шкафу, подоконнике, подставке стояли розы. Все они были разные по сортам, но непременно имели фиолетовый оттенок. — Где Шакалов взял розы на острове?!..
Я подошла к постели, чтобы поближе рассмотреть необычные ребристые лепестки, а вместо этого взгляд зацепился за прикроватный столик. Там, с моего привычного бока кровати, стояла рамка с фотографией моей семьи, лежал розовый ежедневник, витамины и даже косметичка. Все то, что я забыла забрать из дома…
Как?
В голове начали появляться некие догадки, и я тут же забыв обо всем на свете двинулась к широкому шкафу во всю стену. Вещи… Мои старые, любимые вещи уже весели бок о бок с новыми, дорогими, брендовыми. Принюхавшись, я ощутила странный аромат от них — черничный. Наверняка это было чем-то вроде фетиша Шакалова.
Но и тут сюрпризы не закончились. Одна единственная дверь из спальни вела в личную ванную. Джакузи на половину комнаты, душ, позолоченный туалет и умывальник, в форме расцветшей розы не впечатлили меня так сильно, как моя косметика около зеркала, крема на тумбочке и банный халат около душа. Даже вышитые в ручную мамины полотенца, которые я бы не променяла не на какую синтетику, были там.
