Уже под конец пира, Шакалов перестал сводить брови на переносице и кидать на обезьянку зловещие взгляды. Поэтому я решилась на вопрос:
— Может ты все-таки…
— Нет. До приезда Карима она будет пристегнута. — рыкнул он, заставляя нашу гостью снова сжаться под батареей.
И пусть Кирилл был упертым бараном, но я не собиралась давать животному погибнуть. Уже через пять минут девочка лежала на одеяле, возле временного туалета, корзинки с едой и бутылки с водой.
— Боже, что это! Какая мерзость… — из поворота показалась Наташа, с тряпкой и ведром. Наверняка Шакалов "попросил" ее убрать последствия погрома. Она с пренебрежением посмотрела на обезьяну и прошептала: — Я знаю номер местного комитета по отлову опасных животных. Если заявить, что на вас напали, ее усыпят в течении дня. Сейчас я только…
Девушка якобы случайно нагнулась так низко, что все ее прозрачное нижнее белье оказалось прямо перед носом Шакалова. Тот поморщился, отвернулся и протянул только одно слово, после которого Наташа перестала инициативничать:
— ВОН!
Именно тогда прибыл Карим. Он сам поднялся к нам, но тут же позабыл о чем хотел сказать, увидев нашу гостью. Его глаза загорелись, губы расплылись в полной блаженства улыбке, обнажая золотые зубы, а руки распались в разные стороны, будто тот встретил доброго друга:
— Люси! Ты нашлась!
— Вы ее знаете? — с опаской спросила я, поглядывая на затаившуюся подружку.
— Это мое домашнее животное. Умная она девка, ничего не скажу. Но и хитрая. Я брал ее с собой прошлый раз, когда навещал ваш остров, но она сбежала. Не любит Люси, видите ли, заточение. Гулять ей подавай. Тьфу, дура! Я же о ней забочусь…
— Как я вас понимаю… — устало протянул Шакалов, доставая из кармана ключ и протягивая хозяину. — Что за вид?
— Бонобо, из рода шимпанзе. Видите, у нее на шее серую полосочку? Стареет… Ей уже тридцать, а живут они в не больше сорока в неволе… — Карим отстегнул "бедную" девочку с пузом, как у беременной на сносях и взял ее уставшую на руку. Люси, судя по всем, от радости особо не прыгала. Отворачивалась от него и поглядывала на недоеденные угощения. — Ой, она такое умеет! Такое! У вас же свадьба через четыре дня, так вот мы обещаем вам шоу. Хотите?
Вот и все. Не знаю, как вышло это у Люси, но с первой минуты нашего знакомства она будто вычеркнула из памяти моей последние события и заставила переживать только о себе. Теперь же ненавистное платье и приглашения возникли перед глазами, разрушая иллюзию спокойствия.
— Хотим. — с легкой полуулыбкой расслабленно протянул Шакалов, обнимая меня за талию. — Карим, все вопросы улажены?
— Да, мистер Шакалов. Все в порядке. Можете не переживать. Садовник, повар, две домработницы и дежурный врач уже доставлены и поселенны в свои комнаты. Остальной персонал прибудет через пару дней. — он погладил свою воспитанницу по спине, глядя на нее, как на самое дорогое сокровище в мире. — Спасибо вам за Люси. Я бы без нее не смог.
Не знаю, что так сильно задело меня в мимике мужчины, его тоне и взгляде… Но внутри воспылала злость. Девочка не смотрела на Карима, как на хозяина. Она с тоской осматривала дом Кирилла, который ей явно нравился больше, но даже не пыталась противостоять хозяину. Он сильный, все равно ее заберет…
— А она бы без вас смогла. Может не стоит издеваться над животным и позволите ей самой выбирать, где находиться? Это же не безвольная рыбка в аквариуме… — я искоса взглянула на разгромленную комнату и внезапно догадалась: — Вам не кажется странным, что только в одной комнате такой сильный концентрат бананов и все окна на распашку? Устроили ловушку?
— Я?.. Да что вы, миссис! Видно… работники перестарались с освежителями. Я с ними разберусь! — как я и предполагала, отвечать честно мне никто не собирался. Мужчина отвел взгляд, щеки его покраснели, а повод уйти тут же появился на горизонте: — Простите, мне пора. Есть дела в аэропорту. К тому же, нужно подготовить все необходимое для свадьбы, а молодую пару пора оставить наедине.
Мужчина уже спускался по лестнице вниз, как я вдруг решила, что не все ему сказала. Тема Люси не была закрыта, и Карим просто не мог увезти ее с собой, будто так и должно быть.
— Я провожу его… — тихо прошептала я Шакалову, не отводя взгляд от Карима. Но Кирилл вместо ответа сильнее сжал мою талию и притянул к себе плотнее. — Пожалуйста! Я лишь хочу поговорить о Люси. Ты ведь видишь, что он держит ее у себя против ее воли?
Затянувшись крепким тропическим воздухом через зубы, мужчина рыкнул пару фраз на непонятном мне языке, а затем со змеиным спокойствием протянул:
— Пять минут. Жду тебя на за домом. Переоденься в купальник и спускайся. Опоздаешь — на уступки больше не пойду.
Нашего сопровождающего я догнала уже на ступеньках дома. Он заметил меня издалека и недовольно покачав головой, указал подбородком на коврик под ногами:
— Его постелили пару дней назад. Хозяин дома очень переживал, что вы споткнетесь. Он печется о вас, как о ребенке и это… так мило! Никогда не видел его таким. — он усмехнулся каким-то своим мыслям и искоса глянул на мой живот: — И хоть живот пока достаточно мал, вашу беременность заметно издалека.
— Как же? — ненадолго забыв о главной теме разговора, я совсем забыла, что не переоделась после плаванья. И пусть Карим смотрел на меня, как на дочь, чувствовала я себя голой.
— Вы часто гладите живот, держитесь за него, когда переживаете и этот взгляд… Я не с чем не перепутаю глаза девушки, на плечах которой столько ответственности. Но… — Карим искоса посмотрел на затаившуюся Люси, а затем, минуя все протесты, закрыл ей уши. — Не переживайте так. Плод должен расти в любви и согласии.
— Не всегда все зависит от человека. Поверьте, я стараюсь сделать все, чтобы ребенок родился здоровый, крепкий и имел надежды на светлое будущее. — признаться, стало неловко от мысли, что Карим воспринял меня, как неуравновешенную истеричку. Наверное, со стороны так и казалось, но внутри кипела такая борьба, что порой сдержать вулкан просто не удавалось.
— Что же, это естественно. Но если не получается так, как вы хотите, просто ищите другой выход. Скрытый, запасной, а быть может и аварийный. — пол дороги к лодке мужчина что-то рассказывал мне о жизни, философствовал и, как ни странно, открылся совсем по-другому. Он не лез в душу, но порой говорил очень правильные фразы, которые требовали размышлений.
И только в момент, когда он садился в катер, я вдруг вспомнила главное:
— Стойте! Что насчет Люси? Вы дадите ей больше свободы?
Умная девушка тут же навострила уши и обняла нерадивого хозяина. Я усмехнулась ее находчивости, а мужчина расплылся в довольной улыбке и счастливо протянул:
— Ох, это будет сложно… Умру от волнений за эту девчонку! Но… Пожалуй, вы правы и стоит давать ей право самой выбирать, когда приходить домой. Главное, чтобы приходила…
