Я отмахнулась от нее, в ответ на что она возмущенно выдула оставшиеся полстакана.
— Да погоди ты, лучше скажите, из Дворца можно как-то выбраться?
Сеита поджала губы и принялась внимательно рассматривать нас с Ишмой, а Мах’аса воскликнула:
— Выбраться из Дворца, инопланетка? Лучше забери свои слова назад, сделай так, чтобы я никогда не слышала ничего подобного, и не знала о твоих мыслях! Я не хочу, чтобы меня заживо сварили в масле!
— Давай-ка поменьше этих ваших милых местных подробностей, ладно?
— Сбежать из Дворца вам вряд ли удастся, — тем временем сказала, понизив голос, Сеита, сделав акцент на словах «из Дворца».
Мы с Ишмой обе превратились в слух.
— Но путь в город-крепость Цала Исиды неблизкий…
— Опять придется ехать на верблюдах? — приуныла я, вспоминая изматывающую дорогу сюда.
— Если будете пользоваться головами, которые вам приставила к плечам Всемирная Мать, и пока не почитала нужным снять, может и случиться какой-нибудь счастливый случай в дороге.
Из коридора послышались шаги. Сеита потянула за собой наконец-то расслабившуюся Мах’асу, и быстро зашептала уже с порога:
— В селении Тришкуу — последним перед городом-крепостью Исиды найдите старую Вешбу, она вам поможет, — и обе женщины исчезли, как будто и не приходили сюда вовсе. И вовремя — у нас, похоже, опять гости.
* * *
На этот раз в покои зашло несколько мужчин, что признаться, меня насторожило — вроде бы мы находились в личном гареме Цали, Яклина. К слову, называть «Цали» его было пока рано, как оказалось, Цали Сумузи пока не собирается отходить в мир иной. Но Яклин — первый наследник на престол Цала Таммуз, принц, так сказать, или, по-зиккуратски, це-Цали.
Вошедшие мужчины смотрели прямо перед собой и держались полукругом вокруг невысокого полноватого мужичка с одутловатым лицом — в пышной белой чалме и с подведенными, да что там с подведенными, нарисованными бровями.
Именно этот, с бровями, и принялся внимательно разглядывать нас с Ишмой, отчего девчонка немедленно напряглась. Впрочем, по Ишме он слегка мазнул взглядом, основное его внимание оказалось направлено на вашу покорную слугу. И Ишма напряглась еще больше. Из происходящего я сделала вывод, что этот, с бровями — какая-то большая шишка, а остальное — охрана, стражники то есть. Новые гости замерли, не собираясь здороваться, как и предыдущие. Никакого воспитания на этой планете! Ну и мы не будем этикетом щеголять.
— Прямо паломничество какое-то, — вздохнула я вполголоса, и с сожалением констатировала, что кувшинчик как-то быстро опустел.
Моя реплика не осталась незамеченной.
— Кто был у вас? — визгливым фальцетом осведомился этот самый, с подведенными бровями.
Я сделала вид, что только его заметила. Хамство, конечно, ну а кому сейчас легко…
— Не было никого у нас, это мы о своем, о девичьем, и вообще это не ваше дело.
Сказать, что мне удалось удивить наглого туземца — не сказать ничего. Бедняга аж покраснел от натуги.
— Да ты знаешь, с кем разговариваешь, женщина? — возопил он так громко, что мне пришлось поковыряться мизинцем в ухе, проверить, что перепонки не лопнули.
Ишма сидит, опустив голову, ну, хоть на колени не грохнулась, уже прогресс. Не дождавшись от нас никакого ответа, — нуаче, если мне в самом деле неинтересно, что за черт такой?.. Пришел незвано-негаданно, теток распугал, а с ними, между прочим, было веселее, — пухлик решил самолично внести ясность:
— Ты имеешь высокую честь разговаривать с самим це-Цали, наследником Цали Сумузи! Немедленно займи присущее твоему положению — положение, женщина.
— Да вам в журналы писать надо, уважаемый, — вежливо поддержала я разговор, — «присущее твоему положению — положение»… Как же вы все здесь коленно-локтевую обожаете… Да и це-Цали становится слишком много вокруг.
Прынц ничего не понял, только моргает своими накрашенными глазенками под густо подведенными бровями, а я продолжаю:
— Так и идите своей дорогой, уважаемый наследный це-Цали, не мешайте двум воспитанным девушкам культурно проводить досуг.
Бровастый нехорошо прищурился и скривился в улыбке, не предвещающей мне ничего хорошего. Мол, доигралась, дорогуша, сама виновата. Щелчок пальцами — и сопровождающие его стражники обступили нашу с Ишмой невысокую тахту в красных рюшечках.
— Ну-ка подержите ее, — кивнул це-Цали своим людям, и мне пришлось, подпрыгнув, выпрямиться во весь рост, чтобы загребущие лапы стражников сомкнулись в воздухе. Я, уворачиваясь от тянущихся рук, проскочила под ними, как под ручейком и отступаю назад. Знаю, что вскоре наткнусь спиной на изразцовую стену, и стараюсь выгадать время. К моему изумлению, це-Цали принялся, пыхтя, стаскивать с себя цалственные одежи… При этом бухтит:
— Я смогу теперь рассказывать всем, как обладал Ожившей Статуей, — опять отвратительно скривился в улыбке, зиккуратцы через одного — народ веселый. — А может, если ей понравится, — обратился он к одному из сопровождающих, и кивнул в мою сторону. — Она отблагодарит меня каким-нибудь дивным даром? Может, я смогу ходить по воде… Или летать среди звезд? Или двигать взглядом горы, — он мечтательно закатил накрашенные глаза.
— Не сомневайтесь, — я продолжаю изворачиваться, аки уж на сковородке, чтобы не даться в руки стражникам, но дистанция, к моему сожалению, все меньше. — Вашему миру как раз не хватает Второго Пришествия…
Поднырнув в очередной раз под руками, я отпрыгнула в другой конец комнаты:
— Точнее у вас же и первого еще не было… А не помешало бы, ей-прогрессу! Эй, не смейте прикасаться ко мне!
Стражники зря думают, что схватить меня окажется так просто. Переместив метнувшуюся мне на помощь Ишму к себе за спину, я зажмурилась, нажав на кнопки электрошокеров, которые успела вынуть из карманов и тыкнула наугад, твердо решив биться насмерть. Еще чего не хватало! Дешево свою честь я не отдам… Дорого, кстати, тоже. И мне совершенно не нравится этот це-Цали, с подведенными бровями.
Запахло паленым мясом, коротко взвыв, попадали стражники. Це-Цали, похоже, не успел понять, что произошло — он как раз разделся до пояса, видимо, решил провести досуг с максимальным комфортом. Со словами:
— Не входил в мои планы эротический туризм, уважаемый, — я отправила его в глубокий нокаут с помощью новейшей модели электрошокера, предназначенной для обороны от крупных диких животных.
Оглядев картину из лежащих вповалку стражников и полуголого це-Цали в наших с Ишмой девичьих покоях, я присвистнула. И это скромный, даже уважаемый в определенных, не сказать, чтобы широких кругах культуролог, специалист по древней космической символике.
Это какой-то день визитов вежливости! Я и подумать не успела, что нам с Ишмой теперь делать с этой уймой непрошеных гостей, как в комнату вошел Яклин с уже знакомым нам Вестом — по словам Сеиты, его первым советником.
