— Андре, — позвала я его.
Приподнялась на локте, натягивая одеяло прямо под шею, и быстро заговорила:
— Я видела часовню по дороге сюда. Давай обвенчаемся здесь, пожалуйста! Мне страшно, Андре! Мне никогда еще не было так страшно.
В ответ меня прижали покрепче и поцеловали в лоб.
Губы у Андре мягкие и теплые, мне показалось немного дрожат, и он как-то странно тяжело дышит, но голос его, когда он заговорил, был твердым:
— Послушай меня, Эя, малышка. Выслушай внимательно, что я тебе скажу, хорошо? Я лишил тебя права быть невестой. Я увез из принадлежащего тебе замка тайно. Я виноват, что в жизни моей маленькой Эи не будет благословения старших и всего-всего, что нужно для венчания. Но я обещаю тебе самую пышную свадьбу, которую ты только можешь себе представить! Все, чего ты достойна! Лучшие портнихи Делла Ров сошьют для тебя наряды. Я преподнесу шкатулку фамильных украшений нашего рода, и мы закажем все, что тебе захочется, лучшим ювелирам королевства. Наше венчание не будет тайным, в какой-то придорожной часовне. Мы обвенчаемся на берегу моря, под аркой, увитой белыми розами. На украшенном цветами корабле поплывем на остров, и вокруг будут прыгать, взлетая над волнами, дельфины, они будут радоваться за нас, прославлять наш священный союз. Мы будем только вдвоем на волшебном острове, где растет инжир с кулак, и гранаты размером с голову. Только ты и я, как первозданные люди! И я буду любить свою леди де Шеврез… Я не раз утомлю тебя своей любовью… Но не по дороге, не впопыхах, Лирей. Ты не заслуживаешь такого…
— Андре, — прошептала я. — Лучше тебя никто не скажет. Только не уходи, пожалуйста, пока я не засну. И потом не уходи.
Меня нежно поцеловали в висок, укутали одеялом, и улеглись за спиной, обнимая.
— Не уйду, любимая.
Я люблю тебя, Андре, — хотела сказать я, но не успела, провалилась в сон.
ГЛАВА 8
Весь следующий день и ночь мы провели в пути. Мелькающие за окном деревья, речки, озера, селения, люди — все слилось для меня в единое мутное пятно.
Стоило мне задремать и провалиться в сон, как я снова видела тот самый ночной лес, и меня начинало трясти. Слава Богине, рядом находился Андре, и будил меня раньше, чем я встречу волков и… то чудовище. Я была благодарна ему, но усталость и невозможность нормально выспаться стали сказываться — я стала нервная, раздраженная, отказывалась от еды, и даже незатейливые шутки возничих меня больше не развлекали.
Андре хмурился, пытался расспросить, что именно мне снится, но я словно цепенела, вспоминая зловещий свет белого диска в черном, бездонном небе. Андре качал головой, поджимал губы, обнимал меня сильнее.
Я не могла понять, что со мной — ощущение счастья почему-то сменило ощущение приближающейся угрозы, и когда Андре после очередной остановки застал меня в карете в слезах, терпение его иссякло.
— Хватит, любовь моя, — сказал он. — Твоя реакция объясняется восприимчивостью, мы приближаемся к Беспьеру, а это приграничное графство. Смена обстановки так на тебя влияет.
— Я чувствую оборотней, да? Так будет теперь всегда? — прохныкала я. — Ты говорил, Делла Ров тоже граничит с землями оборотней!
— Делла Ров граничит, а замок находится далеко, — сказал Андре. — И у нас самый надежный патруль, можешь мне поверить.
В ответ я промолчала, только затряслась, кутаясь в покрывало еще больше.
Андре положил руку мне на лоб.
— У тебя жар, Эя, — сказал он.
Покопавшись в лекарской сумке с двумя вышитыми змеями, Андре достал небольшую узкую бутыль.
Открыл походный кубок, в который с утра налили травяной отвар, капнул что-то из темной бутыли.
— Что это? — спросила я.
— Лекарство, — ответил будущий муж. — От простуды. И немного успокоительного. Все твои кошмары объясняются усталостью от долгой дороги, Эя, и небольшой лихорадкой. Отлежишься пару дней в постели, подышишь теплым морским воздухом — и все как рукой снимет.
Он протянул мне кубок, и я послушно отхлебнула.
С тех пор, как я стала принимать лекарство, кошмары действительно прошли, но навалилась какая-то тяжелая вялость и безразличие. Когда страх снова принимался царапать острыми коготками грудь изнутри, я делала глоток из кубка, вдыхала запах лемонграсса, аниса, мяты, и успокаивалась.
Видя мое настроение, Джен и Стал перестали шутить и рассказывать байки у костра. Оба выглядели все более хмурыми и сосредоточенными.
Ночи потеплели, лес стал более зеленым и пышным. По словам Андре, мы специально объехали несколько селений, чтобы не оставлять след. Я поняла с его слов, что трактир в Скае и два постоялых двора содержались его людьми, за других же он поручиться не мог.
Наверное, поэтому каждый раз он последним прощался с хозяевами, я ждала его в карете.
— Потерпи, маленькая Эя, — говорил он. — Скоро мы будем в Делла Ров.
Я кивала, и заверяла, что рада, что прекрасно себя чувствую, и Андре делал вид, что верит.
Когда мы покидали очередной постоялый двор, которые слились для меня один, с натянутыми улыбками и хрустящими простынями, с нами выехало четверо людей на крупных ширококостных лошадях.
Скал на привале рассказал мне, что это боевая порода, одна из тех, которая во время боя пойдет на человека.
— Выводилась специально, что бы на тварей этих идти, — сказал он и сплюнул. — Потому как, когда они волки, лошади их чуют, боятся. А когда эти твари в людей перекидываются, лошадь, даже самая смелая, отступит, замешкается. Тут-то они и прыгают. Вы не бойтесь, миледи, хозяин в военном деле толк знает, настоящих вояк выбрал в сопровождение.
Я оглянулась: хмурые лица, низкие лбы, волосы собраны в низкие хвосты. Серые рубахи навыпуск поверх черных портков, черные куртки.
В одном из селений Беспьера мы все же остановились на ночь в небольшом постоялом дворе.
Хмурый хозяин, едва завидев нас, вышел вперед, словно загораживая собой семью — жену и двоих сыновей-подростков.
На вопрос, есть ли свободные комнаты долго думал, нахмурив брови и поджав губы, наконец, ни слова ни говоря, повел нас за собой.
Я плохо помню, как добралась до кровати, как разделась, легла. Вроде бы мы ужинали, я не уверена.
В эту ночь кошмар вернулся. Но я не закричала, не стала звать Андре. Просто открыла глаза и до утра смотрела в потолок, на смутные очертания двух приглушенных мотыльков.
Потому что во сне увидела Андре. Он был мертв, это совершенно точно. Остановившийся взгляд смотрел мимо меня, вверх, вместо зрачков — два бледных диска луны. Темная неровная масса на том месте, где должна быть шея, и звук капающей на землю крови отчетливо слышен в ночной тишине.
Потом где-то недалеко завыл волк, и перед моим мысленным взором снова встала перекошенная яростью и животной жаждой смерти, пасть.
