Проследив взглядом за рукой Люция Биста, я увидела среди галереи зеркал большое кресло, на котором сидел он, Алекс. Просто чудом мне удалось сдержаться и не побежать к нему прямо сейчас, самым наглым образом плюнув на «папашу». Однако я не строила лишних иллюзий и прекрасно понимала, что мое выражение лица в этот момент не ускользнуло от него.
Стараясь немного взять себя в руки, я осмотрелась. Крыша небоскреба была огромной, и все же если сравнивать с его основанием, то она выглядела маленьким пятачком. Без каких-либо ограждений по краю. Казалось бы, ее должны продувать насквозь все ветра. Но по факту ветер был совсем слабым, незначительным. При этом я практически не ощущала холода. Словно нечто невидимым куполом накрывало нас, защищая от ночного декабрьского воздуха.
Ощутив некое подобие самоконтроля, я наконец сделала глубокий вдох и посмотрела в лицо человеку, который когда-то давно изнасиловал мою мать.
— Вот видишь, у тебя нет причин переживать, — проговорил он с показным добродушием, поймав мой взгляд.
— Почему ты держал его здесь и не отпускал ко мне? — поинтересовалась я, выдержав паузу.
— О чем ты, родная? Алекс просто был моим гостем. Тебя было кому проводить, да и мои ребята в черте города поглядывали, чтоб вас не побеспокоили лишний раз. Вот я и решил, что незачем твоему сумеречному рыцарю бегать лишний раз туда-сюда. Последние часы и так были для него непростыми.
Все, что мне оставалось в ответ на это, — натянуто улыбнуться. Потому что «папенька» однозначно давал понять, кто тут босс, а у кого нет права возмущаться.
— Так… где мое зеркало? — спросила я, собравшись с мыслями. — А то до полуночи уже остались считанные секунды.
— Конечно-конечно, Виолетта, — сладенько защебетал Люций Бист. — Пойдем за мной. И Алекс, дорогой, ты тоже иди! — неожиданно окликнул он. Мне показалось что тот, едва эти слова прозвучали, вздохнул с облегчением. Так, словно лишь сейчас на него перестала давить бетонная стена. — Для проведения ритуала Пиковой Даме просто необходим один из ее сумеречных рыцарей.
— И что же нужно сделать? — осторожно поинтересовалась я.
— Все очень просто, — заверил мужчина, останавливаясь перед одним из зеркал во весь рост в витиеватой раме. — Вот оно, твое. Вы с Алексом должны встать в двух метрах от него — так, чтобы зеркало видело ваши отражения. А после этого тебе придется немного поработать ротиком…
— То есть? — икнула я, выпучив глаза.
— Ну ты ведь это умеешь, правда, дочурка? — усмехнулся Бист, потрепав меня по щеке, как добродушный папаша свою пятилетнюю малышку. — Стоя на коленях, естественно. А проглотив семя своего рыцаря — подойти к зеркалу и, прошептав: «Заключаю с тобой договор», — поцеловать в губы собственное отражение. При этом важно, чтобы Алекс все это время тоже отражался в зеркале, стоя прямо за тобой. Тогда вы оба перейдете в зеркальное измерение и поселитесь там: вечно молодые и полные сил в месте, которое будет подчиняться малейшему капризу твоей воли. Полностью твой собственный мир, нуждающийся лишь во временных твоих командировках за жертвами, которые сами же тебя призовут. Вроде как я доступно объяснил. Ты все поняла, родная?
— Да, поняла, — дрожа, ответила я.
— Тогда приступай. Как ты сама подметила, времени совсем мало… и за него ты должна справиться, — подло хмыкнул Люций Бист.
Судорожно кивнув, я подступила в подошедшему Алексу и встала напротив зеркала. Большие напольные часы напротив безжалостно напоминали, как же у меня немного времени, чтобы довести до оргазма мужчину, оказавшегося… в не самой расслабляющей обстановке. Да и сама я никак не могла набраться мужества, чтобы сделать ЭТО вот так, на глазах у больного ублюдка, севшего в кресло рядом и потягивающего янтарный коньяк из граненого стакана.
Воспринимать этого человека как своего отца я не смогла бы, даже опустошив бутылку с этим коньяком до капли. Просто пресыщенный моральный урод, однажды совершивший насилие над моей матерью. Но даже с учетом этой маленькой поправки, казалось просто невероятным, безумным и нереальным заниматься с Алексом чем-то подобным прямо у него на глазах!
Только вот выбора не было, а вместе с ним и времени. Бист не дурак, если я прямо сейчас побегу к зеркалу, разрезая на пути руку, он сразу поймет, что к чему. И ему, готова поспорить, достаточно будет лишь щелчка пальцами, чтобы завершить мою попытку бунта. А значит единственный способ подобраться к зеркалу и ловко разбить его, прежде чем успеет мне помешать — сделать все, как он говорит. Довести Алекса ртом до оргазма, проглотить его сперму и подойти к зеркалу так, словно собираюсь завершить ритуал. Но в действительности оставить на стекле свою кровь и нанести удар, который разобьет его!
Похоже, Алекс тоже все это понимал. Потому не возражал, не протестовал и не попытался помешать мне, когда я, встав напротив своего отражения, опустилась на колени, приспуская штаны и белье с его мощных бедер. Всеми силами стараясь не думать о человеке, который в этот момент с интересом смотрел на нас.
Только бы получилось за оставшееся время!
Все хорошо, это мой Алекс. Мой любимый, единственный Алекс. У нас все выйдет.
Попытавшись расслабиться, я коснулась рукой его мужского естества и начала чувственно его массировать, смачивая руку собственной слюной. Медленно, осторожно, ласково скользя по нежной коже. И с облегчением ощутила, как обмякшая плоть начинает затвердевать под моими пальцами.
Дождавшись, пока толстый член встанет, я прикрыла глаз и вобрала его в рот, начав скользить губами по стволу — неспешно, наращивая темп. Немного сильнее сжимая губы на пути от основания к кончику.
Открыв глаз, я выпустила плоть любимого изо рта и, поймав его взгляд, игриво лизнула головку, постучала ей по своему язычку и, соблазнительно ухмыльнувшись, резко вобрала орган на всю его длину!
Невероятно, но получилось: я ощутила, как ягодицы Алекса напряглись под моими пальцами, а из большого мужского естества прямо мне в рот полилось теплое семя. Дождавшись, пока он закончит, я в последний раз прошлась по стволу кольцом губ, оставляя всю сперму в своем ротике. И одним глотком проглотила ее, вытерев губки тыльной стороной ладони.
Беглый взгляд на Люция Биста дал понять, что все идет как надо. А часы показывали, что до Нового года как раз в этот миг осталась ровно одна секунда!
Медлить нельзя.
Считая про себя от одного до шестидесяти, я подошла к зеркалу, склоняясь над своим отражением. И словно опираясь на раму, положила на нее руки… на одной из который палец по пути уже проколола до крови маленьким, почти незаметным шипом на подаренном Вирджем браслете.
Едва кровоточащая подушечка коснулась стекла, едва лицо сидящего в кресле Люция успело измениться, я сделала это! Со всей силы резко ударила по стеклу кулаком, не обращая на то, что острые осколки тут же нанесли мне новые порезы!
— Дура! Ты могла бы иметь все! — выпалил мужчина, подрываясь с места, в то время как над крышей небоскреба разнесся громогласный перезвон колоколов и хор голосов, поющих гимны!
