Они закончили разговор. Перерыв гардеробную, Марго оперлась о стену и полезла вглубь, но ничего не нашла. Возвращаясь в светло-серую спальню, она увидела, как Рогер Сторм идет по верхнему этажу — лицо мокрое от пота, глаза расширены. Марго вздохнула и прижала кулак к крестцу, чтобы перетерпеть очередной приступ боли.
— В чем дело? — сдавленным голосом спросила она.
— Пришел еще один клип.
Глава 129
Роки, дремавший на пассажирском сиденье, проснулся, когда зашло солнце. Зажглись уличные фонари. Йона и Роки приближались к Сёдертелье, когда позвонила Марго.
— Мы получили новый клип, — измученно сказала она. — Вероятно, эту женщину Эрик знает или хотя бы…
— Рассказывай, что в клипе.
— Нелли снимала уже в доме жертвы… Женщина, похоже, ранена, скорчилась в углу… а в конце записи видна маленькая ступня… Темно, но на полу как будто лежит ребенок.
— Дальше.
— Черт, это самая обычная комната, старые стены, обои вздулись… за окном угадывается большая печная труба, но техники еще не прислали свое заключение.
— Дальше.
— Я как раз смотрю запись по айпэду… женщина невысокая, черные волосы, худенькая и… она в крови, почти без сознания и шарит руками, как будто ничего не видит или…
— Послушай, — перебил Йона, — ее зовут Джеки Федерер, она живет на Лилль-Янсплан.
— Я отправлю туда бригаду, — пообещала Марго и закончила разговор.
Йона не успел объяснить, что Джеки, наверное, уже нет в квартире, что Нелли захочет убить ее на глазах у Эрика, как убила свою мать на глазах у отца и Наталью — на глазах у Роки.
Они объехали микроавтобус с проколотой шиной, съехавший на обочину. Бородатый мужчина в шортах и с обгоревшими докрасна ногами как раз ставил предупреждающий треугольник.
— Ты говорил о клетке, что ты сидел в клетке, — сказал Йона Роки.
— Это когда?
— Нелли держала тебя где-то взаперти.
— Вряд ли. — Роки поглядел на дорогу.
— Ты не знаешь, где это могло быть?
— Нет.
— Ты сбежал, угнал машину поблизости от Норртелье.
— Это ты постоянно угоняешь машины, — проворчал Роки.
— Подумай… это была усадьба, возможно, там есть труба…
Взгляд Роки был прикован к пейзажу, расстилавшемуся за окном; когда они проезжали развязку в Салеме, он глубоко вздохнул. Погладил большими ладонями лицо и бороду, после чего снова уставился на дорогу.
— Нелли Брандт убила Ребекку Ханссон, — медленно проговорил он.
— Да.
— Бог вернулся и все-таки нашел меня. — Роки смял пустую сигаретную пачку.
— Похоже на то, — спокойно ответил Йона.
— Может быть, меня накажут за побег, за героин в карманах… но потом я снова смогу стать священником.
— Тебя уже осудили без вины. Больше тебя не накажут, — сказал Йона.
— Можешь остановиться здесь? — спокойно спросил Роки. — Мне надо заглянуть в свою церковь.
Йона съехал на обочину и выпустил его. Могучий священник хлопнул дверцей, постучал по крыше и зашагал в обратную сторону, к съезду на Салем.
Глава 130
В тот день на совещании командир Рамон Шёлин отправил Улле и Георга Буманов патрулировать дороги Норртелье на машине, оснащенной радиосвязью.
Отец и сын редко работали вместе. Коллеги пошучивали, что папе Улле пора наконец пройти курс полицейской науки.
Улле обожал полицейский жаргон и безмерно гордился сыном, который был на голову выше его самого.
День проходил спокойно, как обычно; к вечеру они подъехали к промышленному району Валльбю — в последние полгода поступало много заявлений об организованных кражах. Но там все оказалось тихо. Докладывать было не о чем, отец с сыном зашли в туалет и после этого поехали дальше, в Римбу.
У отца разболелась спина; он отодвинул сиденье назад, посмотрел на часы, объявил, что через полчаса можно с чистой совестью возвращаться в участок — и тут поступил тревожный сигнал из центральной диспетчерской лена.
Тридцать минут назад служба спасения «SOS-112» приняла телефонный звонок.
Звонил какой-то мужчина; телефонная связь была скверной.
Оператор почти ничего не расслышал, но при анализе записи этого короткого разговора стало ясно, что мужчина просил о помощи и описал развалины фабрики в окрестностях Римбу.
Он определил место как жилой дом, построенный после большого пожара на стекольном заводе в Сольбакене.
— Мы возвращаемся на базу, — буркнул Улле.
— А сигнал не успеете проверить? — спросил оператор.
— Ну… проверим, естественно.
Крупные дождевые капли ударили по крыше машины. Улле поежился, закрыл окошко и случайно раздавил бабочку-лимонницу.
— Есть подозрение на кражу со взломом в Гемлинге, — сказал он сыну.
Георг развернулся и поехал на юг, мимо обширных хозяйств — крупных лоскутов среди черного леса.
— Мама считает, что ты ешь мало овощей, и собиралась приготовить морковную лазанью, — сказал Улле. — Но я забыл купить именно морковь, так что сегодня будут рубленые котлеты.
— Отлично, — улыбнулся Георг.
Над полями уже сгустилась темнота. Крыло бабочки упало на внутреннюю сторону дверцы и дрожало в потоке воздуха из кондиционера.
Они замолчали, свернув на узкий проселок. Подвеска гремела на глубоких рытвинах, ветки с шумом задевали крышу и крылья машины.
— Черт, ну и дыра, — сказал Георг.
Фары машины прорезали туннель в темноте, в их свете закружились ночные бабочки, высокая трава на обочине дороги засветилась, словно латунная.
— Чем отличается сыр от дырки? — спросил Улле.
— Не знаю, папа. — Георг не отрывал взгляда от дороги.
— В сыре есть дырки, а в дырке — сыра нет.
— Здорово, — вздохнул сын и побарабанил пальцами по рулю.
Они свернули в большой двор и увидели внушительную печную трубу, вытянувшуюся в ночное небо. Под колесами похрустывал гравий. Улле, сопя, нагнулся к лобовому стеклу.
— Темно, — буркнул Георг и выкрутил руль.
Свет фар скользнул по кустам, ржавым автомобильным частям — и тут вдруг отразился от чего-то.
— Регистрационный номер, — заметил Улле.
Подъехав ближе, они увидели на площадке между развалинами фабрики автомобиль с открытым багажником.
Оба смотрели в сторону жилого желтого дома. Его окружала высокая крапива, окна были черными.
