— София хочет, чтобы ты подошла, — сказал Йона.
Карола подняла глаза и улыбнулась сестре. София вытерла слезы со щек и протянула руку.
— Теперь мы можем уехать домой? — прошептала Карола и наконец встала.
Она сделала пару шагов, и тут Филип схватил девушку за волосы и рванул назад; выдернув нож из картонки, он прижал лезвие к горлу Каролы.
— Стой, стой, успокойся, — закричал Адам. — Смотри — я опускаю оружие.
— Катитесь к черту! — завопил Филип и ударил себя в лоб, после чего снова прижал лезвие к шее Каролы.
— Сделайте же что-нибудь, — всхлипнула София.
Кровь из раны на лбу залила Филипу бровь, потекла по щеке.
— Я знаю, ты просто пытаешься защитить ее, — спокойно сказал Йона.
— Да, хотя вы…
— Послушай меня, — перебил Адам, прерывисто дыша. — Ты должен положить нож.
София плакала, зажав рот ладонью. Филип посмотрел на Адама и широко улыбнулся.
— Я знаю, откуда ты явился, — заметил он и сильнее прижал нож к шее Каролы.
— Положи нож сейчас же! — завопил Адам и сделал шаг в сторону, чтобы очистить линию огня.
Филип взглядом проследил за Адамом и нервно облизал губы. Даже в темноте было видно, как кровь течет по лезвию.
— Филип, ты делаешь ей больно, — сказал Йона, пытаясь пересилить головокружение. — Брось, мы не угрожаем тебе…
— Заткнись!
— Мы хотим только…
— Заткнись!
— Мы хотим только поговорить о Марии Карлссон, — закончил Йона.
— Мария? Моя Мария? — тихо спросил Филип. — Почему…
Йона кивнул и подумал: выстрелить Филипу в плечо, разоружить его, а потом лечь ничком на пол. Он ждал слишком долго. И уже почти ослеп, глазное дно жгло огнем.
— Смотри, я достаю свой пистолет и отдаю его тебе, — сказал Йона и осторожно потянул кольт из кобуры.
Филип уставился на него красными воспаленными глазами.
— Мария говорила, что Агентство национальной безопасности шпионит у нее в саду, — пояснил он. — Я ездил туда и сам видел — какой-то тощий человечек в желтом клеенчатом плаще, какие носили рыбаки в Лофотене, когда я был маленьким. Он снимал ее через окно…
Йона вытер кровь под носом. Потом в голове оглушительно зашумело, и ноги подкосились.
София закричала, когда Йона повалился на бок, попытался встать, но перевернулся на спину и остался лежать неподвижно, с подрагивающими веками.
Девушка подбежала, склонилась над ним. От пузырящейся, пульсирующей боли где-то за глазом у Йоны перехватило дыхание. Он еще успел почувствовать, как София вытаскивает пистолет у него из рук, а потом в глазах потемнело совсем.
София поднялась, выпрямила спину, коротко, прерывисто дыша, и наставила пистолет на Филипа.
— Отпусти мою сестру, — резко велела она. — Сейчас же!
— Положи оружие, — дрожащим голосом сказал Адам и встал между ними. — Я полицейский, ты должна доверять мне.
— В сторону! — крикнула она. — Филип не собирается ее отпускать!
— Не делай глупостей, — сказал Адам и протянул руку.
— Не трогай меня! Стреляю!
София обхватила пистолет обеими руками, но дуло все равно дрожало.
— Отдай мне оружие и…
Уши заложило от грохота, когда пистолет выстрелил. Пуля оцарапала Адама и попала Филипу в плечо. Нож упал на пол. Филип в изумлении уставился на Софию; кровь текла у него между пальцев.
— В сторону! — снова крикнула София.
Адам отшатнулся, чувствуя, как горячая кровь, пульсируя, просачивается через одежду. София выстрелила еще раз и попала Филипу прямо в грудь. Кровь брызнула на коробки позади него, запачкала зеркало. Пустая гильза звякнула о бетонный пол.
Карола, которая так и стояла, опустив глаза, медленно коснулась рукой шеи. София, опустив пистолет, ошалело смотрела на Филипа, который осел на пол и привалился к коробке.
Он вяло щупал рану на груди; сочилась кровь. Глазные яблоки задергались, когда он попытался что-то сказать.
Глава 46
По дороге на урок Эрик заехал в супермаркет «ICA» в Глобене. Он знал, что Мадде обожает попкорн, и решил захватить несколько упаковок. В молочном отделе он заметил своего бывшего пациента Нестора. Нестор, тощий, высокий, был одет в отутюженные брюки и серый вязаный пуловер поверх белой рубашки. Его худое, гладко выбритое лицо и белые волосы, расчесанные на косой пробор, совсем не изменились.
Нестор увидел его и изумленно улыбнулся. Однако Эрик не подошел — просто помахал ему и пошел дальше по залу.
Прихватив попкорн, он направился на кассу и тут увидел спецпредложение — машинку для приготовления попкорна. Эрик знал, что склонен тратить лишнее, но машинка была легкой и компактной и стоила не слишком дорого.
Выйдя на парковку с упаковками кукурузы и машинкой для попкорна, он снова заметил Нестора. Долговязый Нестор ждал на пешеходном переходе, направляясь к метро. Возле его тощих ног стояли шесть набитых битком пакетов. Они были такими тяжелыми, что Нестор мог пронести их всего несколько метров.
Эрик открыл багажник и сложил туда покупки. Он был уверен, что пациент не видит его. Застенчивый Нестор что-то пробормотал, поднял пакеты, с трудом сделал несколько шагов — и ему пришлось снова опустить пакеты на землю.
Нестор стоял и дул на свои тонкие пальцы, когда Эрик подошел к нему.
— Похоже, тяжелые, — сказал он.
— Эрик? Нет, не ос-собенно, — улыбнулся Нестор.
— Где ты живешь? Я тебя подвезу, — предложил Эрик.
— Я не хочу доставлять хлопот, — прошептал Нестор.
— Никакие это не хлопоты. — Эрик поднял четыре пакета.
Сидя в машине рядом с ним, Нестор повторил, что справился бы и сам. Эрик ответил, что не сомневается, и осторожно вырулил с парковки.
— Спасибо за кофе… но, пожалуйста, не делай мне впредь подарков, — сказал Эрик.
— Ты с-спас мне жизнь, — тихо возразил Нестор.
Эрик помнил, что психоз начался у Нестора три года назад, когда умерла его тяжелобольная собака.
Начав работать с этим пациентом, Эрик прочел записи, сделанные в закрытом психиатрическом отделении, где наблюдался тогда Нестор. Худосочный пациент беседовал с мертвецами: с серой дамой, которая щеткой вычесывала перхоть из волос, и с каким-то злобным парнем, который заставлял его тянуть руки в разных направлениях.
Во время беседы Эрик выяснил, что Нестор зациклился на моменте, когда усыпляли собаку. Он твердил об игле в правой передней лапе, о том, как смертоносный раствор вливается в тело. Собака задергалась, со стола потекла моча, когда мускулы потеряли тонус. У Нестора было чувство, что ветеринар и жена обманули его.
