Глава 52
Большой монитор был разделен на тридцать квадратов, куда шла трансляция с тридцати камер видеонаблюдения.
Техник лет шестидесяти показал Марго систему скрытого наблюдения, рассказал о камерах, реагирующих на движение, о местах крепления камер, о линейных детекторах и инфракрасных барьерах.
По закону, снятый материал мог храниться не более тридцати дней.
— Вот отделение D-4, — показал техник. — Коридоры, комната дневного пребывания, место для отдыха, ограждение, внешняя сторона ограждения, внешняя сторона фасада отделения… а эти показывают парк и подъездную дорожку.
На мониторе пошла запись: больница, какой она была в пять часов утра. Статичный свет фонарей делал парк странно безжизненным. Часы в углу экрана быстро отсчитывали время, но в остальном картинка была совершенно неподвижной.
Техник увеличил скорость просмотра, и стало видно, как деревья подрагивают на ветру. Ночной охранник прошел по коридорам и скрылся в комнате для персонала.
Вдруг техник остановил запись и указал на лужайку, раскинувшуюся, словно серый морской залив. Наклонившись, Марго разглядела какие-то темные пятна между округлых кустов и деревьев.
Техник увеличил картинку и начал прокручивать запись. Трое животных стали видны в свете фонаря. Они прошли по траве, замерли — все вместе, постояли неподвижно, вытянув шеи, и двинулись дальше.
Техник уменьшил картинку и снова запустил запись на высокой скорости. Посветлело; прозрачные тени сделались резче, когда взошло солнце.
Стали прибывать машины, персонал расходился по коридорам и подземным переходам больницы.
Техник замедлил запись, чтобы проверить расходящийся из больницы ночной персонал. Марго молча следила за утренним обходом в разных отделениях.
Поскольку было воскресенье, больничная жизнь текла вяло. Роки Чюрклунда не было видно в прогулочном дворе среди пациентов, решивших выйти на воздух.
Они продолжили просматривать запись на высокой скорости, иногда останавливая ее и присматриваясь к людям, мелькавшим в коридорах, но все было спокойно. Время шло.
— А вот и вы, — улыбнулся техник.
Он увеличил картинку, на которой Марго с трудом вылезала из машины. Платье с запахом задралось, стали видны розовые трусы.
— Фу ты, — проворчала Марго.
Она увидела себя: идет через парковку, с большой сумкой на плече, обхватив живот обеими руками; дальше она шагала по дорожке в направлении главного здания. Обогнула строение, исчезла с картинки и появилась в следующем квадрате входящей в главные двери. Камера над стойкой регистратуры в вестибюле снимала ее под другим углом.
— Камеры потеряли меня на несколько секунд, когда я огибала здание, — заметила Марго.
— Нет, — спокойно ответил техник.
— Но так кажется, — настаивала она.
Техник вернулся к моменту, когда она выходила из машины и были видны трусы, показал ее на парковке и остановил запись, когда Марго завернула за угол и исчезла из виду.
— Там установлена камера, которая должна…
Он увеличил другой квадрат. Показались торец здания, кроны деревьев, но Марго не было. Техник медленно прокручивал запись, и наконец Марго появилась входящей в вестибюль.
— Да, вас не было несколько секунд, — признал техник. — В системе есть слепые пятна.
— А можно ими воспользоваться, чтобы сбежать?
Техник откинулся назад и покачал головой, причем из-под губы показался кубик табака.
— Нельзя, даже теоретически, — решительно сказал он.
— Насколько вы в этом уверены?
— В принципе — на все сто.
— О’кей. Спасибо за помощь, — сказала Марго и тяжело встала со стула.
Если Роки не мог сбежать, ей придется обдумать все снова. Совершенное им убийство должно быть как-то связано с новыми.
Случайностей такого рода не бывает.
У этого священника, должно быть, имеется помощник или союзник на воле, подумала она.
Речь идет либо о самостоятельном подражателе, либо о человеке, с которым Роки Чюрклунд поддерживает связь.
Техник проводил Марго по пустынным коридорам назад, до кабинета Линдгрена. Когда Марго вошла, начальник охраны разговаривал с какой-то женщиной в медицинском халате.
— Мне нужно поговорить с Роки Чюрклундом, — объявила Марго.
— Он вряд ли помнит, что делал сегодня. — Нил жестом указал на доктора.
— У Чюрклунда серьезное неврологическое повреждение, — пояснила женщина. — Его воспоминания — лишь слабые проблески… а иногда он не осознает, что делает.
— Он опасен?
— Он бы уже начал возвращаться к жизни в обществе, если бы выказал такое желание, — ответил Нил.
— Но он не хочет выходить отсюда — вы это имеете в виду? — уточнила Марго.
— Мы рано начинаем тренировать социальные навыки у большинства пациентов… им можно разговаривать с людьми за стенами больницы, их под охраной отпускают из больницы, но Чюрклунд держится особняком и не идет на сближение… Он не звонит, не пишет писем и не пользуется интернетом, — сказала врач.
— Он разговаривает с другими пациентами?
— Насколько я понял, иногда, — ответил Нил.
— Мне надо знать, каких пациентов выписали из отделения D-4 за то время, что он находится здесь. — Марго села на тот же стул, на котором сидела во время первого разговора.
Она рассматривала опрятный кабинет Нила, пока тот искал информацию в компьютере. Ни фотографий на стенах, ни книг, ни картин или безделушек.
— Нашли что-нибудь? — спросила Марго, слыша, как напряженно звучит ее голос.
Нил развернул к ней монитор и ответил:
— Не много. Это отделение покидает очень мало пациентов. Некоторых перевозят в другие судебно-психиатрические больницы, но за то время, что Роки здесь, мы выписали всего двоих.
— Двоих за девять лет?
— Это нормально, — заметила врач.
Марго расстегнула свою кожаную сумку, достала блокнот и записала имена.
— А теперь я хочу встретиться с Роки Чюрклундом, — сказала она.
Глава 53
Двое охранников с прицепленными к ремням рациями, с дубинками и электрическими пистолетами провели Марго через шлюзы в коридор отделения, в котором содержался Роки Чюрклунд.
Чюрклунд сидел у себя на кровати и смотрел по телевизору, закрепленному под потолком, «Формулу-1».
Сверкающие машины летели по дороге, как стрекозы, прерывисто быстро, цвета отливали металлом.
— Меня зовут Марго Сильверман, я комиссар уголовной полиции, — представилась Марго и прислонилась к стоящему у письменного стола стулу.
