Однако читатели, не понаслышке знакомые с Батом, наверняка были осведомлены, что в 1788 году оползень снес последние пять домов на Кэмден-плейс, которая и по сей день остается асимметричной. Если вы жили на Кэмден-плейс, это означало, что ваша финансовая ситуация — как у сэра Уолтера — не столь надежна, как вам хотелось бы. Да, у сэра Уолтера имелась прислуга (численностью не более двух человек), так что он принимал дневных визитеров "со всею пышностью, на какую были способны дворецкий и мальчик-слуга". Но он не давал "званых обедов", поскольку при этом обнаружилось бы отсутствие у него штата прислуги, способной обслужить многочисленных гостей. Знакомый семейства Остин, преподобный Уильямс, писал им с Кэмден-плейс об одном ужасном званом обеде, хозяин которого выглядел самым жалким образом, потому что у него было слишком мало слуг. Все шло "чрезвычайно медленно: гостей пригласили к пяти, но к столу позвали только в шесть, притом лишь один джоскинс [неотесанный деревенский увалень] прислуживал за трапезой на 8 персон".
Вероятно, Остины надеялись найти дом довольно быстро. Те, кто приезжал в Бат с многолетними перерывами, удивлялись, как изменился город: "здесь успели воздвигнуть столько новых строений". Приезжие считали владельцев домов, сдаваемых внаем, слишком жадными. Этот пузырь, вздувшийся на местном рынке недвижимости, неминуемо должен был лопнуть.
О вы, владельцы славных батских зданий!
Жильцов все ждете вы, но проку нет от ожиданий.
Несмотря на то что предложение наемного жилья превышало спрос, семья Остин столкнулась в своих поисках с трудностями. Джейн сообщала, что дома на Грин-парк — слишком сырые, а на Нью-Кинг-стрит — недостаточно большие. Стивентонский дом был просторным, и здания, которые они осматривали, не выдерживали с ним никакого сравнения. Один из них оказался "до ужаса тесным", а его "лучшая гостиная была меньше малой гостиной в Стивентоне". И вообще эти поиски оказались утомительным занятием: у каждого члена семьи имелись свои идеи насчет того, какой дом предпочтительнее. Мистер Остин ратовал за дешевизну и с неохотой соглашался осмотреть дом, который, по мнению Джейн, был не сверхдорогим, а всего-навсего "уютным и крепким с виду". Миссис Остин, как отмечала Джейн, "страстно жаждет обосноваться на Площади [Куин-сквер]", где стоял дом, в котором они останавливались в 1799 году. Что касается самой Джейн, то вся эта суета ей вскоре надоела: "Мне больше решительно нечего сказать по поводу домов".
Существенным препятствием стал и размер арендной платы. Остины никогда прежде не снимали жилье и плохо представляли себе, какую сумму могут на это выделить. Джейн пишет, что они с нетерпением и тревогой ждали новостей о продаже своего стивентонского имущества. "Шестьдесят одна с половиной гинея за трех ко-ров несколько смягчает удар, нанесенный ничтожной выручкой за столы — всего одиннадцать гиней, — отмечает она. — За мое пианино получено восемь, что примерно соответствует моим предположениям. Меня больше волнует, как много удастся выручить за мои книги". Книги и пианино были слишком тяжелым грузом, чтобы перевозить их в Бат. В конце концов библиотека ушла за 70 фунтов. Это была мизерная сумма, заставившая Джейн пуститься в грустные рассуждения о несправедливости. "Весь мир в заговоре, цель коего — обогатить одну часть семейства за счет другой", — сокрушается она.
Из всех потерь самой для нее горькой, вероятно, была утрата книг. Джейн лишилась доступа к частной библиотеке — если не считать визитов в Годмершэм-парк. Она могла стать — и стала — подписчицей библиотек, выдававших книги на дом, но покупка книг была ей теперь не по карману. В Бате имелось по крайней мере девять частных библиотек, ссужавших книги желающим. Обычно эти заведения были устроены примерно так:
Слева от двери — камин, близ которого можно присесть:
Есть там скамья, а бывает — и кресло окажет вам честь.
Далее, справа, на полках весьма дорогих —
Много томов в коже телячьей и в переплетах златых…
Эти первые тома, встречавшие посетителя, являли собой серьезные труды, отнюдь не относящиеся к художественной литературе. Но большинство клиентов хотели добраться до более отдаленных шкафов:
А в глубине повести ждут вас, романы,
Умные, острые, жуткие, — есть на все вкусы обманы.
Между тем поиски съемного дома продолжались. 7 мая 1801 года на одной из внутренних страниц газеты "Бат кроникл" появилось крохотное объявление, на которое, судя по всему, никто не откликнулся. Его снова напечатали в номере от 21 мая, уже на первой полосе. На сей раз оно не прошло мимо внимания Остинов. Сразу под извещением, обращенным к клиентам разорившегося каретника, помещалось объявление о сдаче внаем дома близ садов Сидни-гарденз:
СДАЕТСЯ д. № 4 на СИДНИ-ПЛЕЙС, на три с четвертью года начиная с Иванова дня. Хорошее местоположение, весьма низкая плата. Владелец обязуется нынешним летом произвести покраску двух первых этажей, вследствие чего рассчитывает на дополнительное вознаграждение.
Арендная плата составляла 150 фунтов в год, что было и в самом деле не очень дорого, учитывая, что дом сдавался на сравнительно недолгий срок. Остины отправились наводить справки.
Сидни-плейс представляла собой улицу с тесно стоящей чередой домов. Напротив раскинулось зеленое пространство Сидни-гарденз (сегодня в этих садах находится Музей Холберна
[51]). Позади улицы имелся еще один сад, а поблизости расстилались луга: Сидни-плейс располагалась на участке новой застройки на самой окраине города, в недавно вошедшем в моду пригороде под названием Батвик, который отделяла от центра города река Эйвон. Через нее был перекинут мост Палтини, выстроенный по проекту архитектора Роберта Адама. Миссис Остин, теперь передвигавшуюся с помощью трости, это место привлекало, в частности, тем, что отсюда можно было пешком дойти до центра по ровной дороге, чего нельзя было сказать о домах, расположенных по склонам холма Лэнсдаун-хилл.
Хитроумный шотландский адвокат по имени Уильям Палтини (он взял фамилию своей жены Фрэнсис, наследницы огромного состояния) начал строительство моста, позже названного его именем, в 1760-е годы. "Зал минеральных вод всегда должен почитаться центром Бата", — объяснял он. Помимо всего прочего, новый мост позволил значительной части обитателей Бат-вика добираться до центра, заплатив всего шесть пенсов за наемный портшез. Палтини хотел, чтобы Роберт Адам построил мост, по обеим сторонам которого будут располагаться магазины. Однако в 1801 году Остинам приходилось пользоваться временным мостом, поскольку недавнее наводнение повредило основное сооружение, унеся "выстроенный на нем домик корсетницы".
Путь из центра в Батвик лежал через мост и Грейт-Палтини-стрит. Дома на Сидни-плейс являли собой зримое свидетельство быстрого обогащения, секретом которого в таком совершенстве владели жители Бата. Но застройка этой территории протекала не так уж гладко. У главного организатора строительства Уильяма Палтини была дочь — Генриетта Лаура Палтини, которая в 1792 году, в возрасте двадцати шести лет, стала графиней Батской. Для георгианской наследницы она проявляла необычный интерес к деньгам. От природы скорее застенчивая, она все же хорошо усвоила уроки отца, учившего ее управлять фамильной недвижимостью; "в тех областях, которые принято именовать деловыми, она считалась весьма сведущей". В 1788 году она решила заключить договор с семейной строительной фирмой "Льюис" на сооружение домов номеров с первого по пятый по Сидни-плейс.
