Книга Великий уравнитель, страница 117. Автор книги Вальтер Шайдель

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Великий уравнитель»

Cтраница 117

Иногда компенсация пробивает себе дорогу, так сказать, через заднюю дверь. В ходе своей экспансии на Апеннинском полуострове Римская республика отбирала огромные площади пахотных земель у своих поверженных соперников и превращала их в общественные земли, которые затем либо распределяла среди колонистов, либо сдавала в аренду. В последнем случае выгоду получали те, кто мог себе позволить обрабатывать крупные участки и инвестировать в них; таким образом происходила концентрация земель в руках богатых. Первоначальные попытки ограничить посредством законов доступ к этому типу земель привели к кризису 133 года до н. э., и тогда популистский реформатор, выходец из правящего олигархического класса Тиберий Гракх провел программу перераспределения, которая ограничила участок общественной земли, находящийся в распоряжении одной семьи, площадью немногим более 300 акров. Излишки должны были быть конфискованы без компенсации и распределены среди бедных граждан. Причем эти участки были неотчуждаемыми, что, по идее, должно было предотвратить их продажу богачам и новое разорение вновь появившихся мелких собственников. Элита упорно и последовательно сопротивлялась этой реформе. Попытки ускорить ее проведение посредством выделения средств колонистам стоили Гракху жизни – он был убит разъяренными олигархами. Схема перераспределения пережила своего основателя всего года на четыре, и в 110-х годах до н. э. ренты были отменены и все держатели общественной земли – включая тех, кто пользовался участками, превышающими минимальную площадь, – стали пользоваться ею как частной собственностью, которую можно было продавать. Таким образом, хотя программа Гракха и создала значительное количество мелких собственников (около нескольких процентов граждан), ее длительное влияние на распределение земельного богатства можно назвать в лучшем случае умеренным [477].

На современных Филиппинах отсутствие серьезной угрозы войны или революции позволило землевладельческой элите всячески тормозить проведение реформ: хотя необходимость земельной реформы и провозглашалась постоянно, на протяжении десятилетий мало что менялось. После 1988 года были предприняты более серьезные попытки, но результаты все равно оставались скромными, как и в Индии, Пакистане и Индонезии. В Иране в 1970-х годах большинство издольщиков получили кое-какую землю в ходе обязательных продаж излишков крупных землевладельцев, но этот процесс, по сути, увеличил неравенство среди мелких землевладельцев из-за кумовства, обязательных компенсаций и отсутствия государственной поддержки – все это давало преимущество более зажиточным крестьянам. Один из экстремальных примеров земельной реформы с неблагоприятными последствиями – так называемое великое перераспределение («Большой Махеле») на Гавайских островах (1848). К тому времени земля, которую прежде обрабатывали коллективно, была поделена между королем, вождями и остальным населением. Поскольку приобретение статуса частной собственности требовало различных формальностей (которые многие простолюдины просто не могли себе позволить), а также из-за закона, позволившего иностранцам приобретать землю, большая часть земли, не перешедшей в руки короны, со временем оказалась в руках иноземных коммерсантов [478].

Ненасильственные реформы заканчивались успехом только в самых редких случаях. Лучший частичный пример – реформы в Испании XVIII века, проведенные после бунтов 1766 года, вынудивших Карла III покинуть Мадрид (то есть совсем без насилия все же не обошлось). Итоги реформы были различными, в зависимости от местных обстоятельств. Часто выгоду получали только те, кто мог позволить себе фермерский инвентарь. В некоторых регионах реформы провалились из-за недостатка средств среди сельских работников и из-за махинаций элиты. Они оказывались удачными лишь тогда, когда либо высший класс не особенно инвестировал в земли – как это было в Малаге, где доминировала коммерческая элита, – либо относительный недостаток сельских рабочих рук вкупе с изобилием земли ограничивал возможности землевладельцев навязывать свои условия, как это было в Гвадалахаре [479].

В Сербии XIX века выравнивающая земельная реформа стала возможной благодаря растущей независимости от имперской власти. До начала столетия на Балканах сохранялся феодальный режим, выгоду от которого получали мусульмане со связями. Кроме того, влиятельные турки незаконно утверждали нечто вроде права собственности, ущемляя сербских крестьян. Местное христианское сельское население было вынуждено платить высокую ренту и выполнять трудовые повинности. За восстанием 1804 года последовал переходный период двойного правления – Сербская автономия под сюзеренитетом Османской империи, – продлившийся до 1830-го; в это время незаконные претензии на частную собственность были аннулированы, а феодальные землевладельцы с их земельными рентами подвергались давлению.

Согласно постановлениям 1830-х годов, большинство турок за несколько лет покинули Сербию, продав свои земли коренному населению. Феодализм был отменен, и сербы приобрели право частной собственности на землю. Часть земель, оставленных турками, была распределена между мелкими владельцами. Оставшиеся крупные землевладельцы были вынуждены продать хозяйственные постройки и некоторое количество сельскохозяйственной земли работавшим в их поместьях крестьянам. В результате крупные землевладения почти полностью исчезли, и земля оказалась в большой степени рассредоточенной: к 1900 году 91,6 % сербских семей владели домами и другой недвижимостью. В данном случае неравенство сократилось за счет иноземной элиты, которую вынудили отказаться от своего традиционного привилегированного положения. Подобные земельные реформы, нацеленные на перераспределение бывших колониальных владений или имущества бывшей элиты, проходили и в ряде других стран [480].

Складывается впечатление, что по-настоящему мирные реформы часто требовали определенного внешнего контроля, сдерживавшего власть местных элит. Это сработало в Пуэрто-Рико в конце 1940-х – и то это был отголосок уравнительных реформ в Соединенных Штатах, вызванных Великой депрессией и Второй мировой войной и совпавших с радикальной реформой в Японии под американской оккупацией. Колониальное правление также сыграло существенную роль в земельной реформе в Ирландии. В конце 1870-х там началась так называемая Земельная война с лозунгами честной ренты и защиты арендаторов от выселения – организованное сопротивление в форме забастовок и бойкотов, но с крайне ограниченными случаями реального насилия. Британский парламент ответил на это принятием ряда актов, регулировавших ренты и предусматривавших займы с фиксированным процентом для арендаторов, которые хотели выкупить землю у желавших продать ее землевладельцев. Конец этой войне положил акт Уиндема, принятый в 1903 году, – правительство согласилось выплатить из государственных средств разницу в 12 % между компенсацией, предлагаемой арендаторами, и ценой, назначенной землевладельцами, таким образом субсидировав приватизацию мелких владений. Это позволило мелким землевладельцам получить контроль более чем над половиной всех сельскохозяйственных земель Ирландии ко времени обретения ею независимости в начале 1920-х годов [481].

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация