Война и ее последствия привели к тому, что выравнивание стало резким, массивным и продолжительным. Самые кровавые годы в истории Японии – годы войны, унесшей миллионы жизней и причинившей огромнейшие разрушения внутри страны, – заодно предоставили и возможность осуществить уникальное выравнивание. Такой исход стал возможным из-за нового типа ведения военных действий, требовавшего полной демографической и экономической мобилизации. Крайнее насилие значительно уменьшило крайнее неравенство в доходах и богатстве японского общества. В своем переходе от всеобщей мобилизации к разрушению и оккупации тотальная война стала тотальным уравнителем.
Глава 5
«Великая компрессия»
«Драма тридцатилетней войны»: великое выравнивание с 1914 по 1945 год
Насколько типичен пример Японии? Привела ли Вторая мировая война или две мировых войны к схожему результату в других странах? Говоря вкратце – да. И хотя в каждом случае имелись свои особенности, то, что Шарль де Голль назвал «драмой тридцатилетней войны» с 1914 по 1945 год, выразилось в значительной и часто колоссальной деконцентрации доходов и богатства во всех развитых странах мира. Несмотря на альтернативные или дополнительные факторы, о которых я пишу в главах 12 и 13, нет никаких сомнений, что современная война с массовой мобилизацией и ее экономические, политические, социальные и фискальные элементы и последствия послужили необычайно мощным средством выравнивания
[174].
Как мы видели в предыдущей главе, за время Второй мировой войны неравенство в Японии резко сократилось, после чего оставалось на низком уровне. Некоторые другие страны, которые участвовали в этом конфликте и для которых имеются доступные сравнимые данные, демонстрируют на удивление схожую картину – например, Соединенные Штаты, Франция и Канада (рис. 5.1)
[175].
В случае некоторых крупных участников конфликта данные о высших долях доходов в указанный период не обладают высоким качеством, и эта проблема иногда скрывает резкий характер компрессии военного времени. Но даже в таком случае общая тенденция совпадает с тенденцией в отношении долей доходов верхней 0,1 % в Германии и Великобритании (рис. 5.2).
Здесь я хочу коснуться двух связанных вопросов: прямое влияние войны на неравенство в ходе самой войны (и ее непосредственных последствий при отсутствии соответствующих точных данных, как в случае с Германией на рис. 5.2) и ее длительный эффект на протяжении последующих десятилетий. Я сделаю это в несколько этапов. Во-первых, я проанализирую эволюцию высших долей дохода в военное время в тех странах, для которых опубликованы надежные данные, отмечая, как они варьируют в зависимости от вовлеченности страны в конфликт. Во-вторых, я сравню степень выравнивания в военное время и влияние его на последующее развитие, чтобы продемонстрировать исключительную природу прямого влияния войны на неравенство. В-третьих, я рассмотрю – уже в меньших подробностях по сравнению с Японией – факторы, которые ответственны за компрессию доходов и распределение богатства в военное время. Наконец, я затрону вопрос о том, как мировые войны, особенно Вторая мировая, повлияли на поддержание и даже продолжительное усиление эгалитарного доступа к материальным ресурсам после 1945 года.
Табл. 5.1 обобщает опубликованные в настоящее время сведения о динамике верхних долей дохода – в общем случае о доле верхнего 1 % за исключением некоторых случаев, когда необходимой временной шкалы или глубины анализа можно было достичь, только сосредоточившись на более мелких делениях, таких как верхняя 0,1 % или даже 0,01 % дохода. Контрольные даты – 1913 и 1918 для Первой мировой войны и 1938 и 1945 для Второй мировой, хотя в некоторых случаях использовались слегка отличающиеся даты, и эти периоды не обязательно совпадают с периодами участия конкретных стран в этих войнах. Следует сразу предупредить: ко всем этим цифрам нужно относиться с изрядной долей осторожности. Но в конечном итоге все эти статистические сведения о верхних долях дохода – лучшее, что имеется в нашем распоряжении. Они охватывают больший промежуток времени, чем стандартизированные коэффициенты Джини, и дают нам неплохое представление о том, насколько сильно были сосредоточены перемены на са́мой вершине распределения доходов. При этом, хотя по тому, как я использую эти данные, может сложиться впечатление об их высокой точности, такой формат не должен сбивать нас с толку и все эти значения не нужно воспринимать как строгие. Все они говорят скорее о направлении и размахе перемен – лучшее, на что мы можем надеяться
[176].
Рис. 5.1. Доли доходов верхнего 1 % для четырех стран, 1935–1975
Рис. 5.2. Доли верхней 0,1 % в Германи
Эта таблица отражает наивысшее качество данных для Второй мировой войны и показывает ясную тенденцию, ассоциируемую с этим событием. Среднее падение доли самых верхних доходов в странах, на территории которых шли активные боевые действия (и которые иногда перенесли оккупацию), составляет 31 % по сравнению с довоенным уровнем – обоснованный вывод, если учесть, что в выборку входит десяток стран. (Исключение составляет отчасти маргинальный случай Новой Зеландии, который поднял бы среднюю величину до 33 %.) Медианное падение составляет от 28 до 29 %, и каждый отдельный случай демонстрирует общее падение. Также здесь представлены немногочисленные, гораздо менее развитые и более удаленные от театра военных действий колониальные участники (Индия, Маврикий и ЮАР), относительно которых не наблюдается устойчивой тенденции; среднее падение доходит до 24 %. Также невелика выборка нейтральных соседей (Ирландия, Португалия, Швеция и Швейцария), но она, по крайней мере, демонстрирует устойчивую нисходящую тенденцию, поскольку среднее падение также составляет 24 %. Явный аутсайдер здесь Аргентина, остававшаяся нейтральной почти до самого конца и географически очень удаленная от основных театров боевых действий: ее «один процент» получил 14 % к своей доле доходов.
