И тем не менее, я не могла подарить кому-либо радость поглумится надо мной. Ни за что! Посему натянув ничего не значащую улыбку села на место, отвернулась к Максу, начав с ним пустой разговор. Спроси меня кто-то потом: «О чем вы говорили?», при всем желании, ответить не смогла бы.
— Что же, все уже поели. Мне нужно работать, а ты, Черничка, можешь осмотреть дом или отправится на пляж. — не глядя на меня, Шакалов встал с места и быстро ушел к лестнице. Я проследила за его спиной, все ожидая, когда тот пропустит ступеньку и упадет носом вперед. Ведь его взгляд ни разу не отрывался от телефона, словно там происходило что-то безумно важное.
— Я выбираю пляж! — весело воскликнула Анджела и хитро улыбнувшись, взглянула на меня: — Что скажешь? Или ты боишься?
Нахмурившись, Макс снова косо глянул на девушку и та прикусив язык засмотрелась в тарелку, пока Абрамов быстро встав, подмигнул мне и прошептал на ухо:
— Идем, устрою тебе экскурсию.
Я не грезила остаться с Абрамовым наедине, но и ехидная улыбочка Анджелы не предвещала ничего приятного. Нутром я ощущала, что девушка не позволит себе такого, как Наташа. Кишка тонка. Но в том-то и преимущество стерв, их оружие — язык.
Макс провел меня по дому, показывая его так, словно и не было разговора в ванной. Словно мы были старыми добрыми друзьями, которым есть о чего поговорить и о чем вспомнить… Затем вышли на улицу, где солнце пекло все сильнее, делая беседку в кустах около фонтана самым приятным местом.
— Здесь мило… — прошептала я, когда молчание затянулось. С одной стороны беседки открывался вид на гостиную дома, где все еще сидела Анджела, а другой на пляж. Макс засмотрелся на монотонное качание воды в океане, не на долго выпав из реальности, но мне как никогда хотелось поговорить: — Зачем ты привез Анджелу? Чтобы меня позлить? Увы, позлить не вышло. А вот унизить — пожалуйста.
Абрамов тут же оживился и удивленно посмотрел на меня, словно только сейчас очнулся. Понимание ситуации в его глазах проявлялось все больше, когда тот удивленно воскликнул:
— Черт… Этого я предугадать не мог. Был уверен, что Шакала ты ненавидишь и эгоистичное поведение Энджи тебя не заденет. — услышав из губ мужчины ласковое прозвище девушки, я едва удержалась от того, чтобы сказать колкость, но Макс тут же пояснил: — Много лет назад мой брат и она были парой. Тогда Анджела была просто бедной студенткой, а Кирилл начинающим бизнесменом. Это Кирилл сделал ее такой, какая она сейчас, только вот он бросил ее. Мы же остались друзьями.
Не понимая, что происходит, я даже привстала на месте. Точно ведь помню, что при встрече Кирилл и глазом не моргнул в сторону девушки так, чтобы можно было заподозрить их давнее знакомство. На языке крутился только один вменяемый вопрос:
— Зачем ты вообще притащил ее сюда?!
— Она была его первой любовью, первой девушкой и первой поддержкой. Их отношения были… огненными. То полная ненависть, то любовь до гроба. Не знаю, к чему они придут через столько лет, но… — Макс встал с места и сделав пару шагов ко мне, загадочно протянул: — Пламя, как известно, отвлекает…
Странное волнение появилось груди. Я хотела пресечь его, положив руку на грудь, но стало только хуже. Воздух словно отказывался поступать в легкие, легкие мурашки покрыли всю кожу.
— Эй, эй, ты чего? — мужчина сделал шаг вперед и взял мою голову в свои руки заставляя посмотреть ему в глаза. Макс беспокоился и сильнее, чем стоило. Его ноздри нервно раздувались, а темные глаза покрылись поволокой паники, когда он хрипло отчеканил: — Боже, Кристина! Неужели ты… Неужели ты смогла его полюбить после всего, что произошло? Это безумие!
— Любовь? О чем ты, черт его дери! — я одернула руки мужчины и отступила назад. Чтобы наконец произнести то, что так долго держала в себе: — Я больше не хочу бежать, потому что несу ответственность не только за себя, понимаешь? Мои дети заслуживают спокойствия и здоровья! Но жить с человеком, имеющим сотни любовниц и ставящим их выше тебя — не просто безумие. АД! И частично ты создал его для меня, Макс!
Не дав ему сказать и слова, я развернулась и пошла прочь. Ярость… Боже, как же она жгла мне вены! Я буквально чувствовала, как лава из крышесносных эмоций наполняет каждую клеточку, окрыляя и придавая сил.
Раздражение несло меня к Нему, словно фурию, снося все на пути. Мне нужно было поговорить и срочно. Как оказалось, найти кабинет Шакалова не составило труда. Дверь оказалась распахнута настежь, а елейный голосок Анджелы отравлял собой весь этаж.
Она стояла возле его стола с подносом всяких сладостей в золотом бикини, не прикрывающем общим счетом ничего. Ни одной загадки не осталось в этой упертой девушке!
Кирилл заметил меня сразу, внимательно пройдясь взглядом по мне с ног до головы. Он уже было открыл рот, чтобы что-то спросить, как я тут же посмотрела на замершую Анджелу и отчеканила так холодно, как могла:
— Вон!
По истине, злость творит чудеса! Я видела, как на ее коже появляются мурашки, поднос в руке дрогнул, а надменный взгляд превратился в неуверенный и испуганный. Но ноги ее были все еще прикованы к полу, посему я внимательно зафиксировала взгляд на ней и повторила с большим нажимом:
— Вышла вон! Взрослым нужно серьезно поговорить.
Анджела убежала из комнаты быстрее, чем я успела сосчитать до трех. Кажется, она что-то причитала на пути, но это было уже не важно. Передо мной был Кирилл и я была намеренна раз и навсегда поговорить с ним о моем положении в нашей «семье». Терпеть вечное унижение его нескончаемых бывших, настоящих и будущих — нет, извольте!
— Сядь, Черничка. — вместо меня начал Шакалова, а затем сам встал и буквально за руку подвел меня к стоящему около стола креслу. Такое поведение поставило в тупик и заставило немного поумерить пыл. Он протянул мне стакан воды и заставил выпить всю. Пусть она была горькой, но почему-то спорить я не решилась. Тогда мужчина отошел к окну и сложив руки за спиной, тяжело выдохнул: — Кое-что случилось и вот уже неделю я не знаю, как тебе сказать. В общем-то, и не собирался. Но сегодня случилось кое-что более вопиющее… Так что выбора у меня не осталось.
Кирилл стоял у окна в белой футболке, плотно облегающей тело. Тонкая ткань просвечивалась, давая возможность наблюдать игру мышц его спины. Одной рукой Шакалов сжал свое запястье, словно позабыв, что не в часах и далеко не в рубашке, а затем резко повернулся, отодвинул кресло ногой и сел напротив.
— Твои родители отправились в путешествие по Европе. Они сами выбрали этот тур, я выделил им охрану, предоставил все условия и оплатил. — серьезно отчеканил Шакалов, не на секунду не выпуская меня из своего поля зрения. Его темные глаза поглощали, заставляли смотреть не моргая, парализовали, а я и не замечала, как поддаюсь влиянию.
Внезапно дышать стало тяжело, испарина пота прошла по лбу, а странное покалывание в конечностях заставило сжать руки в кулаки.
— Причем тут мои родители? Разве ты не хотел рассказать что-то… — я оборвала себя на полуслове… Часть фразы разбилась в воздухе, словно стекло, заставляя осколки разлететься по комнате, раня всех на пути. Я слышала свой вслип, больше похожий на хриплый вой серены, а затем прошептала онемевшими губами: — Прошу, не говори что…
