— Сгинь, — прошипел Тео.
— Ты как с девушкой разговариваешь? — возмутился Кейн. — А еще граф! Да от тебя конюшней за версту несет!
— На себя взгляни! Что ты без своей магии? — прищурился Теодор. — Колдуешь, колдуешь. Боишься, что без этого на тебя даже она не взглянет?
И ткнул пальцем в Ритку. Та сжала кулаки, а я на всякий случай протиснулась между нею и Тео.
— Ты оскорбил мою даму сердца, — усмехнулся Кейн.
— У тебя дамы каждый день разные, — не унимался Тео.
— Дуэль?
Кейн взмахнул рукой, и в Тео полетели все пельмени, которые оставались у нас в тарелках. Безвредно, но обидно. Теодор выставил щит, только пельмени — не магия, и благополучно пролетели дальше, оставляя на одежде Тео жирные пятна. А комната! Во что они превратили мою гостиную?
— Ну, все, — вокруг Тео начала сгущаться тьма.
— Хватит! — стала между ними. — Кит, ты берешь свою сумку и выметаешься из моей квартиры. Я ваши скандалы терпеть не намерена. Теодор, ты берешь ведро, тряпку и наводишь порядок. Рита, идем.
— Ника, научи сначала своего друга спокойно разговаривать, — Кейн совсем не расстроился. Только вместо того, чтобы собрать вещи, мирно сел на диван и похлопал по соседнему месту: — Рита, присаживайтесь. Сейчас будет презабавная картина. Теодор сразится с веником и тряпкой. Надеюсь, хоть их ты сумеешь победить, братец.
— Он — твой брат? — переспросила Рита. — Хотя, вы похожи.
Оба мага так на нее взглянули, что я поняла — сейчас спасать придется подругу.
— Рита, тебе пора, — подтолкнула ее к двери. — Завтра созвонимся. А сейчас извини, меня ждет уборка.
— Но… — подруга пыталась сопротивляться.
— Вот, сумочку не забудь, — вручила ей саквояж. — И не обижайся.
— Ну и ладно, — Рита схватила сумку и бросилась прочь, а я осталась в прихожей перед распахнутой дверью. Заперла замок и потащилась в гостиную, надеясь, что за эту минуту от нее осталось хоть что — нибудь. Но в гостиной царила тишь да гладь. Тео куда — то унесся, а Кейн дирижировал тарелкам и вилкам. Я с удивлением наблюдала, как разбитые осколки собираются в целую тарелку, как исчезают пятна жира, а перечница возвращается на стол. Через минуту в гостиной царила стерильная чистота. Какое завидное умение!
— А, ты вернулась, — заметил меня Кейн. — Жаль, что Рита ушла. Милая девушка.
— Не по твою честь, — я тут же нахмурилась.
— Мы — взрослые люди, в состоянии решить сами, — подмигнул маг. — Но если ты ревнуешь…
— Закрой рот, — попросила, теряя терпение. — Сил нет тебя слушать. И кстати, предложение убраться из моей квартиры остается в силе.
— А я подумал, что ты предлагаешь мне убраться в квартире, — Кейн строил из себя святую невинность. — Прости, недопонял.
— Где Тео? — спросила, чтобы не прибить наглеца на месте.
— В ванной, пельмени отстирывает, — пожал тот плечами. — Нервный он, да?
Р — р—р! Я вылетела из комнаты. Похоже, придется выводить отсюда Кейна с отрядом полиции. Потому что более мерзкого человека я еще в жизни не встречала. Нет, он вроде бы не делал ничего плохого, не швырялся магией, но при этом умудрялся за считанные секунды вывести меня из себя. Не просто вывести, а заставить кипеть, как чайник. Ничего удивительного, что Тео жаждет укоротить ему жизнь.
Из ванной доносился шум воды.
— Тео, можно? — постучала в дверь и вошла внутрь.
Теодор успел сменить рубашку и теперь яростно полоскал в воде ту, которая пострадала от пельменных боев. Не нужно было быть провидцем, чтобы понять — Теодор в ярости. Он кусал губы в бессильной злобе, а рубашка в его руках почти превратилась в тряпку.
— Прекрати, — перехватила я несчастную одежду. — Нужно сначала замочить, иначе пятна останутся. Иди в спальню, я насыплю порошок в тазик — и приду.
Тео явно собирался со мной поспорить, но вдруг передумал — и просто ушел, швырнув рубашку в ванную. Я быстро справилась с порошком и пошла за ним. Теодор сидел на кровати, подпирая спиной стену. Он комкал в руках край покрывала и пытался отодрать от него какую — то нитку.
— Тео, — осторожно присела рядом с ним, — ну, хватит злиться. Ты же понимаешь, что Кейн специально это делает. Выводит тебя из равновесия, чтобы ты выглядел глупо. Не реагируй. Просто не реагируй, и он угомонится.
— Он угомонится, когда я умру, — хмуро ответил Теодор.
В какой — то степени он был прав… Я удостоверилась, что Кейн жаждет его смерти. Но с другой — вот он, Тео. Бери и убивай. Подумаешь, придется остаться в чужом мире. Не факт, что даже вдвоем они смогут открыть обратный портал. Мне казалось, что Кейну просто нравился сам процесс погони — догнать жертву, заставить забиться в угол. Мерзко, но это так.
— Успокойся, — прикоснулась к его плечу.
— Как я могу успокоиться, Ника? — выпалил Тео. — Пока Кейн здесь, мне даже дышать нельзя!
— Теодор… — собиралась произнести какую — нибудь душещипательную речь о том, что на какое — то время им придется поладить, но Тео вдруг начал расстегивать пуговицы на рубашке. — Ты что делаешь?
Рубашка полетела на кровать, и я уставилась на испрещенный шрамами торс. Да, я ухаживала за Тео, когда он болел, но тогда была ночь, тусклый свет, и мне было некогда разглядывать его. Я беспокоилась только, чтоб он выжил. А сейчас смотрела — и ужасалась.
— Почти все из них оставил Кейн, — холодно сказал Тео. — Вот, — провел по тонкому, едва заметному рубцу, — удар кинжалом. Это — магический ожог. Здесь — след от отравленного клинка, на случай, если рана окажется не смертельной. И еще, и еще. Я трижды умирал, Ника, и выкарабкивался только силой воли. Больше не хочу. Пока Кейн здесь — не в квартире, а просто в этом мире, мне не будет покоя.
Я его почти не слушала. Протянула руку, прикоснулась к багровому рубцу на плече, провела пальцами. Сколько боли. Сколько битв, каждая из которых могла стать последней.
— Только не надо меня жалеть, — Тео по — своему истолковал выражение моего лица. — У Кейна тоже бы шрамов хватало, если бы он не был светлым магом. Ему доступно исцеление. Мне — нет.
— Я… понимаю, — качнула головой, хотя на самом деле не понимала ничего. Хотелось пойти в соседнюю комнату и заставить человека, который там находится, заплатить за каждый из этих ударов. Но я не могла. Не сейчас.
Потянулась кТео, желая ощутить его тепло. Наши губы соприкоснулись. Его магия тут же окутала меня плотной пеленой, притягивая, не отпуская. Зарылась пальцами в волосы, прижалась всем телом. Да, я влюбилась, чтоб мне провалиться! И, кажется, всерьез.
— Гм — гм, — раздалось от двери, и мы отпрянули друг от друга. — Думал, Ника, ты тут слезы вытираешь, а ты выбрала более действенные методы успокоения.
Тео дернулся, но я удержала его на месте.
