И второй раз за день я потеряла сознание.
Глава 4
— Безголовицы! Да как вас угораздило! Да больше никогда… ни за что!!!
Директор Прокуратуры Филимон Кондратьевич кричал так, что стекла в окнах позвякивали нестройным хором, а Гаврилович да наше общее начальство всё больше вжимали головы в плечи.
На лицах трех девиц, рядком сидящих в новых скромных платьях удерживалось выражение соответствующего случаю покаяния.
А директор все лютовал:
— В кабинетах сидеть только будете, да пирожки свои печь! Но чтобы я пустил вас еще в дело…
— Ну разве мы не справились? — возмутилась Милана. Хотя сама же перед эти меня отчитывала — но не терпели они криков посторонних.
— Молчать!!!! — снова заорал прокурор, чрезмерно напуганный опасностью, что нам, как выяснилось, грозила.
— Мы знали, на что шли! — твердо возразила Карина.
— Не будем мы бумажки перекладывать, когда дела столь страшные творятся, — снова Милана.
— А если нас погоните — к городовым пойдем, но Светлую Столицу без помощи не оставим!
— К городовым?!!! — изумленно вскричал Кондратьевич и так разозлился, что начал икать: всем известно было извечное противостояние городовых с прокурорскими. — Да кто вас туда пустит, неумелых таких?! Ну уж нет, сами вас всему научим и всё объясним!
И он продолжил распекать окружающих на все лады, даже не вслушиваясь в оправдания.
В кабинете лишь двое хранили молчание.
Я да Светлый Верховный Маг. У меня сил то на разговоры уже не было, а вот маг почему безмолвствовал — непонятно.
Прибыл он к нам от самого короля Светлого для надзора и упорядочивания и попал аккурат в тот момент в прокуратуру, когда Каринка с Ратмиром, перебивая друг друга, рассказывали о моем пленении. Силен маг оказался, по моим вещам смог меня найти — ну, девочки, понятное дело страховали его немного, но с блеском с поставленной задачей справился, а потом и вовсе спас, вытащив из окна.
Осерчал, правда, немерено. И на то, что неопытных девиц на такое сложное дело отправили; и на то, что упустили одну из них, то есть, одну из нас… тьфу, меня то есть — в логово; а потом еще и на то, что не всех разбойников мы поймали. Главные то сбежали, а те, что остались, большей частью померли под воздействием амулетов, столь тщательно на шею повешенных всем. А кто не помер, тот и дел серьезных то не имел, да вещей важных не знал, похоже.
Об этом всем мне поведала тихонечко Карина, пока я отмывалась да приходила в себя у лекарей наших славных.
В общем, был зол этот маг да раздражителен, всех по очереди пронзал своими синими очами да думал какие — то свои мысли; с нами не делился.
И все бы ничего, я ко всяким взглядам привычная, вот только когда он на меня глаза свои обращал, как дрожь по мне проходила: и не от воздействия магического а от… Ох, не знаю я отчего! Только щеки пунцовыми делались.
Я тоже не торопилась делиться своими домыслами. Меня уже во всех подробностях допросили; и о чем могла — рассказала. И картина была безрадостная, так что ни горячие взгляды Дамира Всеславовича — красивое имя у мага было, статное, как и он сам, ни истерика директора положение ухудшить не могли уже.
Медальоны ведь приметные не просто хранилищем чужой боли и страстей оказались, но могли и души удерживать, да в случае опасности по раскрытию уничтожать носителя. Зачем они были нужны я примерно догадывалась, лишь дальнейший способ использования был для меня закрыт. Как и кто собирал страшную дань, в этих медальонах заключенную? Мог ли хвостатый Конный — а мне объяснили, что именно глава шайки и был тот разбойник, что по мне распоряжался — быть тем, кого я разыскивала? Или же его внимательный пособник? Как много было подобных шаек раскидано по Столице да государству светлому? Что за ритуал с душами собирался со мной провести молодчик тот? И, самое главное, сколько времени оставалось у нас на расследование?
Про ритуал я ни магу, ни прокурорским ничего не рассказывала. Не зря ведь мы именно сюда изначально направились; да опасения простых пленников, что не признавались стражам и прочим представителям порядка в происходящем были явно не на пустом месте: были у шайки подельники среди власти. Представила я прокурорским всё так, что обидчик пытать меня хотел, да я вывернулась и ножом его сама же ударила. На что, понятно, Милана с Кариной долго ахали и охали, что я уж побоялась, что они переигрывают. Гаврилович и прочие — даже директор — меня очень жалели и верили; только Главный Маг смотрел с сомнением и все пытался свою магическую сеть на мою ауру накинуть и понять не мог — чего соскальзывает.
Вот и еще вопрос своевременный. А почему Дамир то Всеславович не доверяет мне? Ведь не знал он меня до нашей необычной встречи сегодня днем; а значит не должен был иметь предвзятого отношения, пусть даже и обозлился на нерадивую. И это вызывало ответное недоверие, пусть и чист он был лицом да хмур соболиными бровями.
Снова осторожно на мага посмотрела, подивилась красоте мужественной, волосам русым, до плеч растрепанным, росту великому, да плечам, что косая сажень. Не на мага он был похож, а на воина — удивительно чистоплотного воина. Заговоренные, похоже, одежды у него были — рубашка даже после всех неприятностей сверкать белизной продолжала, камзол бархатный да брюки ни единой соринки не притянули а сапоги так и блестели, как зеркало.
Это еще одно в нём противоречие, которому я объяснение не находила.
— А ты что думаешь, Руслана, по всему происходящему? — вырвал меня из размышлений вопрос директора.
Я внимательно на него посмотрела. Рисковать сейчас или не стоило? Но время то, время не безграничное нам было отмерено: вот выскажу подозрения сейчас и дойдет до кого надобно, а может прямо в этом кабинете и дойдет. За половину я только ручаться могла, в которую входили подруги мои да Гаврилович.
Вздохнула и проговорила звонким голосом:
— Думаю, что не зря пленники простые боялись стражам рассказывать о своих бедах; никто в квартале то и не обращался с жалобами. А значит знали, что разбойников есть кому покрывать; да и не перевелись они еще в доках, много еще их там бегает.
Филимон Кондратьевич явно не о том услышать планировал, потому замер и открыв рот на меня уставился; как и все остальные здесь присутствовавшие, даже мои подруженьки, которых я не предупредила о подобных затеях. А уж как маг взглядом опалил, так впору в колодец с ледяной водой прыгать.
— От-т-куда такие мысли то, девонька? — вопросил Гаврилович
— Так сами посудите — я когда была в роли нищенки, они с охотой о своих бедах поведали. А как сюда привели их — сами же говорите, замкнулись, молчат, ничего не выпытаешь. Вот и делаю я вывод, что мало того, что боятся они тех, кто обязан служить на защите всеобщей, так и точно знают, что кроме этого логова еще другие существуют, а те и мстить могут за сведения переданные.
