За всеобщим ликованием никто и не заметил одинокую фигуру служанки, которая стояла в тени прикусив губу, чтобы не разразиться отборной руганью.
Наш мир, один из самых стабильных в обозримом ряду Веера Миров располагался весьма удачно: далеко от демонской окраины, но не в переселенном центре, где миры стояли настолько близко друг к другу, что межмировой забор давно уже рухнул под натиском многочисленных любителей сменить место жительства. Несколько рас жили достаточно обособленно — поддерживали торговые отношения, да и только. Человеческие королевства занимали два материка; и самым крупным и богатым из них было Подоборье, в котором я родилась. Замечательное королевство, за исключением одной особенности, над которой хихикали все соседи. Ведь нигде больше не существовало такой идиотской традиции, как отбор невест для принца! Все нормальные королевства использовали возможности династических браков; в крайнем случае, наследники женились по любви. И только в Подоборье устраивали непристойное шоу, сгоняя, как коров в стойло, многочисленных невест, когда наследнику исполнялось двадцать пять лет. Сие знаменательное событие произошло не далее как месяц назад. Вот и понеслись гонцы по всем городам — уж не знаю, по какому принципу составлялись списки приглашенных, но попадали в них далеко не все благородные барышни. Я уж думала, что нас минует эта незавидная участь и гонцы не доберутся до нашего захолустья, но ошиблась. До отбора осталось всего несколько дней, как в Междугряде появилось несколько гвардейцев.
В доме теперь царило сумасшествие. В единственный сундук, разрешенный к провозу, летели платья, шубки, ленты. Я осторожно выуживала совсем уж неподходящие экземпляры — ну какая шуба летом? — и даже не пыталась успокоить сверхвозбужденную Аламею. Лишь беспокоилась, что достаточно тонкая душевная её организация не выдержит подобного накала страстей. И угораздило же меня год назад устроиться именно в этот дом! Но семья Веренски выглядела достаточно безопасной — из слабой ветви благородного рода, зажиточные, но не слишком, и уж точно никогда не приближавшиеся ко двору. И вот какая неудача!
— Ах Гела, как же я боюсь — вдруг всхлипнула Аламея и вцепилась в мои руки — я же никогда не уезжала из дома так далеко! А если что-нибудь случится? Слышала, как все эти невесты друг с другом поступают? Говорят, на прошлом отборе, когда была выбрана великолепная Азалия, несколько девушек нашли отравленными! Да зачем же мне этот отбор?! Вон как замечательно мы танцевали на прошлой неделе с сыном господина Араски! Я точно знаю — я ему понравилась. А теперь, пока я буду в столице, он и забудет меня! Лучше бы меня не приглашали…
Вот здесь я была с ней согласна. Я осторожно высвободила свои пальцы из хватки девушки — так и синякам недолго появиться — и с надеждой предложила:
— А может отказаться? Сказать, что уже обещаны другому, любите, аж не можете. И ехать не придется…
Но это предложение имело прямо противоположный эффект от задуманного. Слезы на опухших глазках моментально высохли и Аламея внезапно сурово на меня посмотрела:
— Ну уж нет! Прав папенька, даже если не удасться влюбить в себя принца, я другому вельможе могу приглянуться. Так что нас ждет столица! Ты же не бросишь меня, Гела? Ни у кого так не получается успокоить меня, ни у кого таких ловких причесок не выходит! Я только с тобой поеду, даже не рассчитывай, что можешь отказаться от этого!
Эмм… Вообще-то, я планировала сказать девушке, что меня внезапно попросили вернуться в деревню ухаживать за моей больной матушкой и даже подготовила соответствующее письмо, написанное корявым почерком. Но девушка с такой мольбой смотрела на меня и так тряслась, что меня обуяли сомнения. Несмотря на ее утомительное поведение, я симпатизировала Аламее и понимала, что в столице её пережуют и выплюнут, а со мной хоть какой-то шанс будет остаться при достоинстве и даже связях. К тому же, хоть я и была уверена, что это большая ошибка, я хотела поехать. Полюбоваться знаменитыми колокольнями и висячими садами; вдохнуть теплый воздух лавового разлома; потрогать мозаику Королевского дворца. Возможно, больше у меня никогда не будет такой возможности. Я ночь не спала, раздумывая, смогу ли я пережить это путешествие и не сделать себе еще хуже, но так и не пришла к окончательному решение.
А вот сейчас, глядя на взволнованную девушку, поняла, что вряд ли смогу удержаться.
К тому же, для того чтобы идти дальше, мне надо было, наконец, решить одну головоломку, что мучила меня половину моей жизни. И сделать это можно было только в столице. И если я отступлю…
Я еще раз посмотрела внимательно на Аламею и, наконец, кивнула:
— Конечно я поеду с вами, госпожа.
Глава 3
Через два дня из Междугряда выезжало две большие кареты, набитые девицами на выданье и их служанками. Рессоры карет не были смягчены магически — на это денег хватало только у самых благородных, а облегчить положение провинциалок королевскому роду не приходило в голову. Что с того, если малая часть девиц будет зеленая от тряски и в синяках?
Всего в этом году на первый этап прибывало семьсот восемнадцать девушек. Об этом громко нам поведала дочка соседа, Газалина, с которой моя хозяйка пусть и не дружила, но была в хороших отношениях. Теперь же они сделались соперницами, во всяком случае, Газалина приняла именно такое решение, и всячески подчеркивала свои «особые» познания и значимость, пытаясь поставить Аламею на место, которого та, по её мнению, заслуживала. Аламея от такого отношения опешила и сникла, а я погладила ее по руке и примиряюще прошептала:
— Вам придется привыкнуть к этому. Среди девиц на подобных мероприятиях не принято дружить, каждый сам за себя. Потому будьте осторожны и опасайтесь как раз излишне радушных объятий. Именно от таких и следует ожидать подвоха — Газалина хотя бы честна в своём поведении.
Моя осведомленность немного успокоила Аламею, она сжала губы и отсела от обидчицы подальше.
Дорога была крайне утомительной. Мы останавливались только на обед и на ночлег, стремясь наверстать потерянное гвардейцами время и успеть к началу отбора, до которого оставалось всего трое суток. Девушки плакали и стонали, потирая отбитые бока, но никто из них не отказывался ехать дальше. Я не находила себе места — в свете определенных событий я не терпела замкнутые пространства и долгие переезды, а теперь, будучи зажатой между пышными юбками и не имея возможности даже смотреть в окно, чувствовала себя откровенно плохо. Не помогал ни тонизирующий напиток, которого я закупила впрок для нас обеих в достаточном количестве, ни попытки поспать или, хотя бы, помедитировать. Волей — неволей девушки начали общаться, чтобы хоть как-то скрасить время пути и отвлечься; и по приезду в столицу они все, если и не сделались приятельницами, то хотя бы перестали смотреть друг на друга исполобья.
В нашей карете, да и во второй тоже, ехало по шесть благородных барышень и шесть служанок. Как и все провинциалы, будучи девицами весьма практичными, мои соседки планировали как можно дольше продержаться на испытаниях, тем самым получив возможность познакомиться с другими молодыми людьми. Да и столицу и дворец они могли посмотреть только таким образом. Все они были из средних и слабых благородных родов, не выезжали дальше Скалистого хребта и не особо рассчитывали на то, чтобы покорить сердце принца. Хотя он и слыл невероятным красавцем и сильным воином, и втайне каждая мечтала, что принц, ошеломленный ее прелестью, тут же покорится, большинство сходилось на том, что выбор будет сделан в пользу высокородной невесты известной фамилии, живущей в столице. Не потому, что Вильям Первый предпочитал именно таких; но у высоких родов магии и знаний было гораздо больше, а значит больше возможностей пройти испытания, о которых никто толком ничего не ведал. Даже Аламея, после первой вспышки экзальтированного счастья, с готовностью приняла свою участь «невесты на несколько дней».
