«Если сейчас верно не подберу слова, то, возможно, «лесной медведь» ночью залезет в мою спальню и съест! Думай, Лена, думай, если хочешь жить!»
Как назло, дверь приоткрылась и на пороге комнаты появилась взволнованная компаньонка мачехи.
— Леди Аурила! — залепетала она, и я рявкнула:
— Вон!
Вроде и не громко, выдержано, чтобы не выходить из амплуа истинной Кризель, но обе женщины застыли.
— Вон! — повторила еще тише, но не менее властно. И, о, чудо, служанка послушно закрыла дверь.
— Он мне не нужен, потому что я хочу жить в столице! — претенциозно заявила я, поражаясь, какая же я актриса. Ну, или лгунья. Талант раскрылся неожиданно, но жить захочешь, еще и не так извернешься. — Я намерена бороться за принца. Так что адюльтер в мои планы не входит.
Нужно было видеть, как оживилось лицо мачехи. Наверно, не будь она такая злая, поговорила бы с ней по душам, но эта поганка хотела сжить меня со свету, так что ни за что не расскажу ей некоторые женские хитрости, вычитанные в модных журналах.
Завершив речь, я величаво развернулась и покинула комнату. И только, выйдя, спохватилась, что могла бы ревнивицу больно «укусить», попеняв: мол, чего же ты ревнуешь ко мне, если считаешь такой безобразной? Да только умная мысля приходит опосля. Ну, да ладно.
Глава 3. Не судите обо мне по родне — я их не выбирала
Завтра до нашего городка должен был добраться кортеж с охраной. Это не мне такая честь, а ради безопасности невест. Королевская семья, рассудив, что суженные для принца — напрямую касаются будущего королевства, решила не рисковать и любезно выделила экипажи и охрану. Мало ли, вдруг кто-то из врагов правящей династии попытается причинить нам вред?
— Это сколько же экипажей понадобится, чтобы собрать всех девиц, родившихся в тот день? — с сомнением спросила я.
Мачеха приподняла тонкую, подкрашенную бровь, покосилась на меня, как на умалишенную, и только потом любезно пояснила:
— Отбирали невест из благородных семейств. Нижний край — дочери не наследных баронов. Если выбор принца или судьбы падет на такую невесту — ее отцу просто пожалуют наследный титул.
«Ого, — подметила я, — оказывается принц из семьи снобов!»
— А если, например, его суженой оказалась бы прекрасная крестьянка?
Мачеха закатила глаза и, вздохнув, пояснила:
— Такую сделают фавориткой.
«О, времена, о, нравы! — осунулась я и задумалась: — Что делать, если такой вариант предложат мне?
Отказаться — опасно, согласиться — противно. Если только прикинуться безобразиной, чтобы Олистеру стало противно даже подходить, не говоря о большем… — пришел в голову гениальный ответ. — Так и волки будут сыты, и овцы целы. А гордость как-нибудь перетерпит, зато голова на плечах останется!»
Составив план действий в любых случаях, я успокоилась и пошла проверять вещи.
Вечерело. Теплый ветер доносил из сада аромат цветов, настраивал на созидательный лад, однако шум под окнами напугал меня.
«Неужели разоблачили?! Пытаются схватить? Праведные?!» — в жутком волнении я металась по комнате, не зная, куда спрятаться. И только торжественный голос прибежавшей Свельды немного успокоил.
— Гонец приехал! Они утром заберут вас! — тарахтела служанка, прижимая к груди руки. Кажется, девушку переполняла гордость, что ее хозяйка едет в Рамирану. Большие желто карие глаза смотрели с неподдельным восхищением, словно я уже коронованная императрица.
— Уже завтра, — с грустью подытожила я, понимая, что пришло время новых испытаний.
По такому случаю мачеха спешно устроила торжественный семейный ужин, больше похожий на утонченную насмешку. Ну, какое торжество и радость — если Аурила с дочерью откровенно боялись, как бы я их не опозорила. Пусть не любили меня — переживу, но зачем лицемерить? Заготовили бы провизии в дорогу, дали наставлений и от души пожелали бы победить, чтобы я никогда не возвращалась и позабыла о своем поместье. Всего-то! Так нет же.
В неловкой тишине мы изображали семью. Я медленно ела, не зная, как в таком случае повела бы себя истинная Кризель. У меня накопилось много вопросов, но Меркрас с того раза не появлялся, а никого другого я расспрашивать не рискнула, чтобы не будить подозрений. Просто кровь из носу было необходимо попросить у Аурилы денег на дорогу. Для этого же следовало знать местные цены и денежную систему. Можно было бы пойти на хитрость, тем более что была пара идей, как разбудить в ней щедрость, но я не хотела доводить дело до крайности. Ведь лучше хрупкий мир, чем добрая ссора. Да и отчасти понимала мачеху. Родная дочь всегда дороже.
Набравшись смелости, спросила:
— Милая матушка, а сколько вы дадите мне с собой в дорогу?
От моей наглости у мачехи с Августой выпали приборы из рук и звякнули о тарелки.
— Понимаю, что вы взволнованы, но согласитесь, истинная управительница поместья — вы. Лишь поэтому я рискнула обратиться к вам с просьбой.
Надо сказать, Аурила умела держать себя в руках, когда хотела. Она быстро пришла в себя и, потупив очи, ответила:
— Сколько в моих силах.
Но и я не собиралась так просто сдаваться.
— Я не транжира, но, вдруг, по окончании отбора мне не хватит средств вернуться домой. Мне же придется останавливаться в сомнительных, самых дешевых постоялых дворах и гостиницах. Только представьте, что может случиться со мною?! — я дотронулась ладонями до щек и изобразила смущение и ужас.
— И что ты от меня хочешь? — холодно возмутила она, переходя на деловой лад. — Я и так пошила тебе шесть платьев.
«Аха, самых скромных. А самое красивое перешили из другого, только вставили гармоничные вставки!» — хмыкнула я и пошла на шантаж.
— Ладно я! Вы считаете, что ничего радостного меня в жизни не ждет. Но в чем виновата Августа?! Если со мною что-то случится…
Мачеха забыла, как дышать.
— Хватит! — вышла она себя. Чтобы скрыть чувства, вытерла салфеткой тонкие губы на красном от возмущения лице. — Так уж и быть, добавлю еще.
— А я еще раз клятвенно обещаю заботиться о чести нашей семьи, — улыбнулась я, скрывая торжество от небольшой победы.
Передавая вечером два бархатных мешочка, у мачехи было такое лицо, будто вручала в мои руки свою судьбу. Наверно, потом долго вертелась в постели и поздно заснула. Только этим я могла объяснить, как нас со Свельдой прошляпили, когда мы ранним утром незаметно перетащили сундук с моими скромными пожитками вниз и встали у ворот поместья. Я всего-то хотела тихонько уехать и обойтись без наигранных рыданий со стороны Аурилы. Однако, как ни вглядывались с нетерпением в розовеющий горизонт, дорога оставалась девственно чистой.
Верная Свельда присела на сундук и прижала к груди сумку с провизией. Она мне нравилась, и я бы с радостью взяла ее с собой, но жаль, что это невозможно. Гонец предупредил об отсутствии лишних мест.
