Нам осталось разбить последний довод «аналитиков» — о том, что Нелей, отец Нестора, тоже привязан не к Мессении, а к Трифилии. Нелей числится сыном бога реки Энипея, а река эта — северный приток Алфея. Мать же Нелея — Тиро — по легенде связана с Олимпией, что в Элиде. Что же здесь противоречит существованию царского города в Пилосе Мессенском? Ничего. Нелей считается как раз основателем этого города. И, может быть, Элейские «пилосы» старше Мессенского, но царский дом все же в период Троянской войны и событий «Одиссеи» оказался в Пилосе на побережье, а не в Трифилиии.
Мы вновь сталкиваемся с противоречием между статичным и динамичным видением древней истории. «Аналитика», при всей ее страсти к новациям, предполагает мир древних застывшим — как будто в нем не происходит никаких движений. Отсюда и кажущиеся противоречия: происходящее в разное время будто бы происходит одновременно, происходящее в разных местах — совмещается в одной точке пространства.
Ахилл реальный и обожествленный
«Илиада» знает Ахилла как главного героя. Но деятельность Ахилла продолжается и после финальных эпизодов, и значительное число связанных с ним событий Гомером проигнорировано. Почему же Гомер не продолжил свое повествование до смерти героя, когда ему и следовало бы воздать посмертную славу, к которой он так стремился? Если наше предположение о том, что «гнев Ахилла» последующими составителями песен Гомера переставлен из середины в начало поэмы при сшивании разрозненных песен, то становится понятным, что Ахилл вовсе не был предметом первоочередного внимания автора «Илиады». Завершение поэмы похоронами Гектора указывает именно на него как на главного героя.
Но это все — литературная сторона эпоса. История Ахиллом не начинается и им не заканчивается. При главенстве фигуры Гектора и нравоучении на фоне исторических событий все же фигура Ахилла оказывается при реконструкции Троянской войны не менее существенной. Да, Ахилл не снискал себе славы в глазах поэта, пока разорял острова и малые города Троады. Но он был прославлен этим в ахейском войске — до такой степени, что значительная его часть фактически вышла из подчинения верховного вождя Агамемнона и вступила в битву только по приказу Ахилла. В троянском войске мы не видим ничего подобного. С самого начала войны и до своей смерти Гектор играет роль полководца. Встречаются и упреки в его адрес (например, со стороны ликийского царя Сарпедона, чей статус вне поля боя выше, чем у Гектора), но никакой оппозиции ему в троянском войске нет, и сам он не вступает в какой-либо конфликт со своим отцом Приамом. Ахилл же не имеет изначально, а приобретает роль полководца, переняв у Агамемнона неформальное лидерство и изменив тем самым исторический сюжет. Если бы не это, ахейское войско давно бы покинуло Троаду.
Ахилл командует лишь частью ахейского войска, но постепенно отстраняет Агамемнона от ведущей роли, и поэтому по статусу он ниже Гектора, чье лидерство в ахейском войске неоспоримо. Но Ахилл — царь, правитель своего народа, а Гектор — царевич, которому не очень охотно подчиняются цари союзных троянцам народов. При этом Ахилл меняет течение войны своими решениями — сначала не участвовать в битвах, а потом смирить свою обиду и вернуться к общему делу ахейцев. С точки зрения литературы, Ахилл интересен как причина поворотов сюжета «Илиады». Гектор же в сюжете менее ярок, но его нравственная позиция, намного выше и интереснее сюжетной линии. Историческая реконструкция фактически уравнивает героев, но не устраняет существенной разницы в мотивах их поведения, влияющих на ход Троянской войны.
Как и почти для всех героев «Илиады», для имени «Ахилл» найдена греческая этимология. Считается, что «Ахилл» происходит от «ахос» — горе, страдание. Этот домысел подкрепляется также происхождением названия царства Ахилла — Фтии. Греческий глагол «фтио» означает «гибну». Якобы, от «ахос» произошло и имя племени ахейцев. Мы же предполагаем, что имя Ахилла — не «горемыка» (а то и «неудачник»), а, напротив, — нечто угрожающее. Ахиллеус-Ахиллеос означает ахослаос. «Лаос» — народ. То есть Ахиллес — губитель народов, несущий им горе? Почему не «демос» и не «этнос»? «Демос» — это понятие политическое. Не все население — демос. Только то, которое обладает политическими правами, не всегда следующими законам родства (как и было в классической Греции). «Этнос» — это термин, применимый ко всем народам или к народу во всех его поколениях. А «лаос», скорее всего, означает население данной страны в данное время. Таким образом, Ахиллес — гроза для своего народа, народа своего царства. Что соответствует его судьбе: унаследуй он царство от отца (если бы он предпочел отплыть домой из-под Трои) — мог бы стать грозой для своего народа и для соседей.
Кстати, это соображение разрешает соотнесение имени Ахиллеус со старшим поколением участников Троянской войны или их отцов (Одиссеус, Идоменеус, Нелеус и так далее). В данном случае совпадение окончания с присущим поколению отцов связано просто с созвучием «лаос» с соответствующим окончанием. И тогда нет оснований домысливать какое-то дотроянское происхождение славы Ахилла, который, якобы, гораздо старше, чем гомеровский Ахилл.
Попытки представить Ахилла деятелем каких-то неведомых времен, которого просто использовали для выдумывания эпоса, не имевшего ничего общего с Троянской войной, основаны всего лишь на присутствии в кносских и пилосских табличках микенского имени А-ки-ре-у. Причем, это имя, распространенное вовсе не среди царей и аристократии, а вполне обычное. Причем же здесь былинный богатырь Ахиллес? Из какой он былины? Кроме Троянской войны, нам не известно никаких событий, откуда мог быть почерпнут миф, чтобы вставить его в эпос. Почему же Ахилл неисторичен? Только потому, что известна не одна, а несколько могил? Так ведь древние зачастую производили перезахоронение праха (обугленных на погребальном костре костей) или вовсе сооружали кенотаф — пустую могилу в честь героя. Поэтому множественность могил Ахилла — его курган под Троей и могилы на Балканском полуострове — никак не могут разрушить образ реального воина и вождя.
Столь же нелепо считать включение фессалийских племен в Каталог кораблей подложным — будто бы, приписанным к остальному списку, придерживающегося правила «с севера на юг». Ахилл и все фессалийцы по сюжету «Илиады» состоят в ахейском войске несколько обособленно. И это — одна из причин того что Ахилл мог уклоняться от участия в сражениях. Его лидерство среди племен Фессалии давало ему статус более высокий, чем у остальных вождей, подчиненных Агамемнону. Вполне возможно, перечень кораблей составлялся не сразу, а по мере присоединения племен к ахейскому войску. И образование флотилии произошло в два этапа. Именно это предопределило особенность Каталога, а вовсе не примитивный подлог, который был бы разоблачен любым певцом, оказавшимся в курсе событий Троянской войны и зарабатывавшим себе на жизнь поэтизированными рассказами о них.
Вопрос о том, почему культ Ахилла не был распространен в его родной Фтии, решается также без труда. Ахилл сгинул на чужбине, а на родине не совершил ничего заметного. Собственно, вся его жизнь с ранней юности прошла под Троей. И славу Ахиллу могли принести в ахейский мир только рассказы воинов. Фессалийские вожди почти сплошь погибли, поэтому культа Ахилла в Фессалии и не могло быть. С некоторыми ахейскими вождями он был в ссоре, и они вряд ли могли быть основателями его культа. Поэтому культ Ахилла возник не в привязке к Фессалии и учрежден участниками Троянской войны из разных земель.
