Мы также можем заметить, что в «Илиаде» Агамемнон и некоторые вожди порой вовсе исчезают из повествования и не упоминаются в битвах. Поэтому утверждение Дарета о том, что на какой-то период Паламед все-таки становился командующим, вполне реалистично.
В начальных сценах «Илиады» мы видим, как нестабильно общее собрание ахейцев и как невелик авторитет Агамемнона. Только усилиями Одиссея и других героев он может поставить народное собрание под контроль. Одно из таких собраний вполне могло закончиться смещением Агамемнона. Против, разумеется, выступали Диомед и Одиссей — постоянные союзники Агамемнона — и, как это ни удивительно, Ахилл, который порицал смену власти — так утверждает Дарет.
Несколько ниже по тексту своего сочинения Дарет расшифровывает причину этого порицания: Ахилл сам рассчитывал на пост главнокомандующего, но ему войско предпочло Паламеда. Здесь раскрывается и истинная причина «гнева Ахилла» — претензии на главенство в ахейском войске, которому способствовал конфликт Агамемнона и Паламеда. Но этим претензиям до времени не суждено было оказаться удовлетворенными.
Заняв пост главнокомандующего, Паламед участвует в битвах и руководит войсками, заключает перемирие, а Агамемнону поручает свои прежние функции — заготовку провианта. Дарет приписывает Паламеду победы в битве над Деифобом и Сарпедоном и гибель от стрелы Париса. После ранения Паламеда троянцы забрасывают его дротиками. Подробности похорон Паламеда неизвестны, но Диктис сообщает, что тело было сожжено на погребальном костре, а прах помещен в золотой ковчег.
В «Киприях» сообщается об убийства Паламеда в самом конце — то есть, накануне событий «Илиады». Если так, то Паламед вполне мог побывать в роли командующего. Ведь считается, что «Илиада» описывает лишь последний год осады Трои. Поэтому и для Гомера было удобно исключить Паламеда: его уже нет в живых. Между тем, «Илиада» отражает все течение Троянской войны, а вовсе не только последний год до гибели Гектора. Поэтому Паламед исключен из «Илиады» искусственно.
Умолчание о Паламеде у Гомера отмечено в древних источниках. Филострат полагал, что это был запрет явившегося Гомеру духа Одиссея. Более поздние авторы полагали, что имела место ревность: якобы, Паламед тоже написал поэму о Троянской войне. Все эти соображения нельзя считать серьезными. Разумным будет наиболее простое предположение: текст «Илиады» основан на рассказах самого Одиссея.
Паламед известен как влиятельный персонаж еще в Авлиде, когда Агамемнон первый раз был дискредитирован в глазах войска, ждавшего жертвы для прекращения чумы. Именно тогда Паламед разделил власть с Диомедом, Аяксом и Идоменеем. Филострат отмечает его заслуги в противодействии чуме и смягчении ее последствий (рекомендация жить на кораблях подальше от берега — естественный карантин). Также Филострат называет Паламеда другом Ахилла и соучастником его походов против малых троянских городов. Скорее всего, это была не дружба, а своего рода союз против Агамемнона, в котором первенство получил Паламед. Но до тех пор, пока он не погиб, — либо в бою, либо в результате заговора. Смерть Паламеда вполне могла быть причиной «гнева Ахилла» и вообще нестроений в ахейском войске.
Можно предположить и более радикальный сценарий борьбы за власть в ахейском войске: главенство Паламеда при поддержке Ахилла, Аякса и Идоменея — до заговора, вернувшего власть Агамемнону при поддержке Диомеда и Одиссея.
Паламед был сыном эвбейского царя Навплия, который после убийства героя стал требовать от ахейцев удовлетворения. Но ничего не добился. Заговор Клитемнестры против Агамемнона считается его отмщением. Кроме того, Навплий зажег факел на горе Кафрее, направляя возвращающиеся из-под Трои ахейские корабли на скалы. Доплывших до берега он, как утверждает Гигин, убивал.
Все эти леденящие душу подробности — скорее всего, выдумка в духе греческой трагедии. Ясно только одно: Навплий продолжил дело Паламеда в противостоянии Агамемнону. И гибель Агамемнона по возвращении в Микены была следствием гибели Паламеда, отмщением за него. Кроме того, сюжеты с участием Навплия подтверждают, что Паламед был явно убит не в начале Троянского похода, а в конце.
Таким образом, мы имеем дело с одним из главных вождей ахейцев, который погиб в конце Троянского похода и был намеренно исключен из эпоса Гомером. Поэт таким образом отводил от Одиссея подозрение в убийстве.
Мы наверняка не можем знать, погиб ли Паламед в битве или в результате заговора. Но мы должны быть совершенно уверены, что это важнейший персонаж Троянской войны. Настолько важный, что совершенно определенное обвинение Одиссея в его убийстве сохранилось в предании, несмотря на популярность Одиссея, которую придал ему Гомер.
Долон — лазутчик или парламентер?
У Гомера совершенно непонятны избыточные подробности «Долонии» — случайного перехвата Одиссеем и Диомедом троянского лазутчика Долона, которого они допрашивают и убивают, а его оружие приносят в лагерь ахейцев — как будто они уничтожили очень важного врага. Никаких признаков важности в описании действий Долона, между тем, незаметно: напротив, он кажется черезчур осторожным и даже трусливым, и соглашается отправитья на разведку только после обещания значительной награды. Впрочем, на высокий статус Долона указывает атрибут его одежды — волчья шкура. В шкуры животных в «Илиаде» облекаются только высшие вожди.
Диктис конспективно передает те же сведения, которые отличаются лишь тем, что данный эпизод не связан с ночным рейдом Одиссея и Диомеда в лагерь фиакийцев и убийством царя Реса. А вот Дарет представляет Долона в другой роли: он сталкивается с ахейскими героями ночью, но те объявляют себя парламентерами, предлагающими от имени Агамемнона длительное перемирие. Долон, видимо, становится их проводником к Приаму, и может хотя бы отчасти быть прославлен тем, что послужил делу мира и большому перерыву в истомившей всех войне. Может быть, он просто передал Приаму предложение ахейцев. Сомнительно, чтобы своих злейших врагов троянцы допустили на совет троянских вождей. В этом случае роль Долона может быть значительной: его красноречие должно было повлиять на троянскую верхушку, для которой большое перемирие выглядело подозрительно. Дарет упоминает о скептическом отношении Гектора к предложению ахейцев.
При реконструкции мы должны стремиться к тому, чтобы не заместить один эпизод другим, а попытаться использовать их совестно. Поэтому Долона в «Илиаде» мы можем рассматривать как лицо известное, но его роль по какой-то причине не была отражена Гомером в полной мере. Эпизод с перемирием, приведенный Даретом, наполняет биографию Долона. Но не объясняет значимости для ахейцев убийства Долона.
По Гомеру Долон — сын богатого троянца Евмела, видом своим «непригож», но быстр ногами. И за разведку ахейского стана из конца в конец он просит коней Ахилла. Но для получения такой щедрой награды потребовалось бы сначала разбить ахейцев и умертвить самого Ахилла. Поэтому плата за осуществление крайне опасного предприятия и выяснение стратегической информации — будут ли ахейцы сражаться или отплывут — выглядит странно. Тем более, если Ахилл покинет троянский берег. Тогда Долону точно не видать его коней.
